– Из коридора?
– Ага, а я о чем?
– А. – Она покачала головой. – Но мы же не платим за свет в коридоре. Домоуправление не обрадуется. У нас тут строго. Понимаете, лампы в коридоре – они подключены к другому, – ее руки вспорхнули, – счетчику. Вряд ли можно. Если кто увидит… – Она засмеялась. – Ой нет, у нас тут так не принято.
– А, – сказал он. – Ну, вы же переезжаете. Вам, наверно, и не надо. А в другой квартире будет электричество?
– Это один из вопросов, которые надо прояснить. Я пока не знаю. – Руки снова переплелись на коленях. – Ой, я надеюсь!
– Я поработаю до темноты, миссис Ричардс.
– Очень хорошо. Да, это прекрасно. По крайней мере, сможете начать сегодня.
– Может, спросите мужа про удлинитель? Я могу сделать. Я раньше управдомом был.
– Правда?
– Ага. Я могу, без проблем.
– Я спрошу… – Она пальцами защипнула юбку, заметила, разгладила ткань. – Но вряд ли домоуправление согласится. Ой, я очень сильно сомневаюсь.
Дважды позвонили в дверь.
– Бобби! – объявила Джун.
– Спроси, кто там.
– Кто там?
Глухо:
– Я.
Цепочка загремела и упала.
– Так, ладно, принес я твой…
Джун его перебила:
– Они приходили и опять! Ты в коридоре никого не видел?
– Нет?.. – Вопрос Бобби обращался в гостиную. – А это кто?
Бобби (четырнадцать?) держал буханку хлеба очень крепко. На левом запястье ярким браслетом – полдюжины витков оптической цепи.
– Заходи, Бобби. Это молодой человек, которого прислала Эдна Браун.
– Блин. – Бобби шагнул в гостиную. Блондин, как и его сестра, но ее черты выдавали застенчивость, а его острый нос и полные губы намекали на задиристость. Под мышкой он держал газету. – Ты что, бомжуешь?
Он кивнул.
– Хочешь в туалет, в ванную, помыться, я не знаю?
– Бобби! – Это Джун.
– Может быть, – сказал он.
Миссис Ричардс засмеялась:
– Вам же так, наверно, трудно? И опасно?
– Надо… держать ухо востро. – Прозвучало вполне по-дурацки.
– Сходим наверх и оглядимся.
– Я хочу тут почитать…
– Пойдем, Бобби. Все вместе.
– Ой, Бобби, – сказала Джун, – ну пошли!
Бобби прошагал через гостиную, швырнул газету на кофейный столик, сказал:
– Ладно, – и удалился в кухню. – Хлеб надо убрать.
– Ну так убери, – сказала миссис Ричардс. – И пойдем.
– Я только полбуханки нашел, – крикнул Бобби.
– А ты просил целую? – крикнула в ответ миссис Ричардс. – Если бы вежливо попросил целую, они бы поискали для…
– В магазе никого не было.
– Ой, Бобби…
– Деньги я оставил.
– Надо было их дождаться. А вдруг кто видел, как ты выходишь? Им-то откуда знать, что ты…
– Я и ждал. Ты думаешь, я чего так тормозил? Оба-на, на нем плесень.
– О неееет! – вскричала миссис Ричардс.
– Немного, – из кухни. – Одна бляха на уголке.
– До середины проела?
– На втором куске тоже. И на третьем…
– Хватит его драть! – воскликнула миссис Ричардс, кулаком заехала по диванной подушке, вскочила и тоже ушла в кухню. – Дай посмотрю.
Смутившись, видимо, ясности в сердцевине своего вывода, он сказал Джун:
– Нашла вчера?..
В кухне зашуршал целлофан.
Джун у дверного косяка расширила глаза, узнав – ну наконец-то. Пальцем неуклюже тронула губы, прося молчать, снова тронула и снова, пока палец не стер из жеста всякий смысл.
Она моргнула.
Целлофан шуршал.
Вышел Бобби, сел за кофейный столик и подтянул газету себе на колени. Заметив сестру, склонил голову набок, нахмурился, вновь перевел глаза на газету, а рука Джун сползла по свитеру, с груди до бедра.
– Насквозь, – объявила миссис Ричардс. – Прямо насквозь. Ну что ж, там немного. Нищий берет, что дают. – Она вернулась в гостиную. – Можно вырезать – будут сэндвичи с дырочками. Мы тут все нищие, пока положение не наладится. Опять читаешь? – И она уперла кулак в бок.
Бобби не оторвался от газеты.
– А сегодня там что? – Уже мягче. Кулак упал.
Бобби продолжал читать.
Сказал:
– Эта вчерашняя история с лунами.
– Что?
Джун пояснила:
– Я… я говорила, мам. Вчера ночью, когда я выходила…
– Ах да. А я тебе сказала, Джун: мне это не по душе. Мне это совсем не по душе. Нам пора наверх. Бобби? – (Который лишь буркнул что-то в ответ.)
– Люди говорят, что видели в небе две луны. – Он встал со стула. – Одну назвали Джорджем. – И не смотрел на Джун, смотрел Бобби в затылок и все равно знал, что Джун не сдержалась.
– Две луны в небе? – переспросила миссис Ричардс. – Это кто такое говорит?
– Калкинз не пишет, – пробубнил Бобби.
– Тот, кто написал статью, лун не видел, – сообщил он миссис Ричардс.
– Две луны? – снова спросила та. – Джун, ты вчера, когда пришла, ничего не сказала про…
Джун вышла из гостиной.
– Джун! Джун, нам надо наверх!
– А мне обязательно? – спросил Бобби.
– Да, тебе обязательно!
Бобби шумно сложил газету.
– Джун! – снова окликнула миссис Ричардс.
Следом за матерью с сыном он пошел к дверям, где ждала Джун. Пока миссис Ричардс открывала сначала верхний, потом нижний, а потом уже средний замок, глаза Джун, совершенно круглые, мазнули его по глазам, взмолились и закрылись.
– Ну вот.
Все, моргая по разным причинам, вышли в коридор. Он шел за ними по пятам, пока миссис Ричардс не возвестила:
– Так, – и продолжила: – Давайте вы – а как вас зовут? – пойдете впереди.
На удивление легко оказалось ответить:
– Шкедт, – огибая детей.
– Пардон? – переспросила миссис Ричардс.
– Шкедт. ШКипер, Если Добавить «Т».
– Малыш, типа. Как Малыш Билли, – сказал Бобби.
– Ага.
– Он был не подарок, – заметила Джун.
