Не то чтобы я как представительница женского пола, оценила находчивость Майкла на 100 %, но я должна отдать ему должное за то, что он открыто заявлял о том, что всегда рад знакомству с девушками, да и Эрин его рассказ не отпугнул – она продолжала гладить его по колену. Предоставив им возможность уединиться, мы закончили завтрак и вернулись на свои места, чтобы обнаружить, что кое-кто еще пострадал от недосыпа сегодняшней ночью. За нашими местами был мужчина, одетый в пальто и спортивные штаны, без носков, он стоял на коленях перед креслом и спал лицом в подушку – или, возможно, он рухнул с него и умер этой ночью, и никто пока не заметил. В общем и целом алкоголики и те, кто боялся летать, – основные пассажиры «Амтрак» – оказались неплохими людьми, сумасшедших среди них не встретилось, если не считать тараканов в голове психическим заболеванием, но у нас еще было время и три поезда, чтобы окончательно составить свое мнение.
В то время как поезд трясся по ухабистому участку дороги, Джем вдруг схватился за бок, его лицо скривилось от боли. Приподняв его футболку, я обнаружила несколько крапинок вокруг ребра, которые выглядели не страшнее обычной сыпи.
– Может быть, у тебя стригущий лишай.
– Что?!
– Возможно, ты подцепил его от котенка Патрика и Кармы в Новом Орлеане.
– Я не трогал котенка, ты же знаешь, у меня аллергия на кошек. В любом случае оно не чешется, оно болит.
Вернув футболку на место, я заверила Джема, что сыпь исчезнет, и вернулась к наблюдению за пустыней. Холмы были в изобилии покрыты колючими кактусами с плоскими отростками, похожими на ракетки настольного тенниса, обрамленными красными цветами. Орел взлетел ввысь, где-то вдалеке пикап поднял клубы пыли на дороге. Книга «Кровавый меридиан» Кормака Маккарти лежала у меня на коленях, закладка была там, где я ее оставила накануне вечером. Задержки в пути словно специально существовали для чтения, но пока мы были в движении, сосредоточиться было невозможно, ведь вокруг велось очень много разговоров, которые можно было подслушивать. С другой стороны, стоило всего один раз чихнуть или заглянуть в пакет с чипсами, и вот ты уже упустил из вида чернохвостых кроликов или белку.
Сон подкрался к нам незаметно, проснулись мы, когда поезд остановился в Эль-Пасо и пассажиры потянулись к дверям. В панике мы подскочили к окну и увидели, что на платформе образовалась очередь, которая вела к даме в клетчатой рубашке и бейсбольной кепке. Рядом с ней стояли два походных холодильника, набитых буррито, которые она и продавала по два бакса за штуку. Дама с буррито была настоящей знаменитостью на маршруте Sunset Limited. Мы встали в очередь и успели купить два последних буррито из говядины и фасоли, причем стояли мы за персоналом из вагона-ресторана, который, очевидно, предпочитал эту еду тому, что они подают сами. Возвращаясь в поезд, мы заметили несколько охранников с собаками, бродивших по платформе. Ограду вокзала венчала колючая проволока; когда поезд проезжал вдоль мексиканской границы, его сопровождал пограничный патрульный автомобиль, чтобы удостовериться в том, что никто тайком не проскользнул под поезд и не уцепился за один из поручней.
– У меня рак четвертой стадии. – Эрни постучал по кислородному баллону, трубка от которого тянулась к его носу. Уставившись на аризонский закат – костлявые руки сложены на коленях, – Эрни криво усмехнулся. – Я больше не могу летать, слишком сильное давление на легкие. – Он замолчал на несколько минут, пока мимо проплывали горы, укутанные в шали из облаков. – А и зачем лететь, если я могу сидеть в поезде с кружкой пива и смотреть на столь красивые виды.
Смотровой вагон был битком набит пассажирами, которые собрались, чтобы насладиться чудесным зрелищем – аризонским закатом. Два фомера уже установили видеозаписывающее оборудование и рассказывали об оттенках сиреневого и фиолетового, в которые сейчас окрасилось небо. Эрин тем временем, примостившись у Майкла на плече, плакала о своем бывшем бойфренде. Закаты обладают магическим свойством – в путешествии на них собираются посмотреть даже те, кто обычно не делает этого дома. Никто не прекращает готовить ужин и не выключает телевизор, где идет любимый сериал, чтобы понаблюдать за закатом солнца, но, если ты находишься за границей, целый день можно провести в ожидании события, которое продлится всего 6–7 минут. Закаты – удивительное зрелище, неповторимое по своей природе. Каждый из них уникален и длится совсем недолго, нужно успеть его догнать и поймать, кстати, то же самое можно сказать и о поездах. Этим сейчас и занимались пассажиры в смотровом вагоне, прижимающие айфоны к стеклу.
Эрни было восемьдесят два года, он жил в Тусоне – следующей остановке нашего поезда, однако мы уже на два часа отставали от графика, и теперь он и его жена должны были оказаться дома только к полуночи.
– Мы всегда хотели проехаться на этом поезде, но, наверное, всем людям некогда осуществлять желаемое, пока не станет слишком поздно. В этой стране есть на что посмотреть, однако большинство из нас так и не утруждаются оторваться от стула и выйти из зоны комфорта.
– Вы часто выезжали за пределы США? – спросила я, аккуратно выпутываясь из проводов аппарата Эрни, опасаясь споткнуться и убить его.
– О, я участвовал почти во всех войнах, которые только можно представить. И таким образом много путешествовал. Я очень рад, что у меня наконец появилась возможность прокатиться на этом поезде в компании своей жены. Немногие люди могут этим похвастать. – Эрни повернулся к нам, зубные протезы обнажились в улыбке. – Вы, ребята, можете остановиться у нас дома в Тусоне. Мы бы хотели, чтобы вы стали нашими гостями, посмотрели на наше ранчо.
– Аналогичное предложение. Если окажетесь в Лондоне, вы должны связаться с нами, – сказал Джем.
– Это очень мило с вашей стороны. – Эрни поднял кружку с пивом. – Но я не доживу до конца этого месяца.
У Джема был опоясывающий лишай. Сыпь превратилась в пояс из волдырей вокруг груди, что и объясняло невралгию, возникающую в моменты, когда поезд проходил по неровной земле. С помощью магического инструмента – видеосвязи Facetime – моя мама, врач по профессии, осмотрела пузырьки и поставила диагноз, а затем отправила ссылки на противовирусные препараты, которые он должен был принимать. Вторым в списке после смерти в результате крушения поезда был страх заболеть в США, и теперь мы сидели в комнате ожидания частной клиники в центре Лос-Анджелеса и вот-вот должны были узнать на личном опыте нюансы американского здравоохранения. Джема раздражали ее стены, покрытые плакатами, рекламирующими вакцинацию против опоясывающего лишая, на которых были изображены морщинистые старческие руки, державшиеся за ходунки для инвалидов.
– Почему у меня появилась старческая болезнь? – прошептал он.
– Она не старческая, это может случиться с каждым.
– С каждым, кто старше шестидесяти пяти.
Дверь открылась, и нас вызвали в кабинет к врачу. Нас встретил доктор, грек по национальности, загорелый, кудри уложены воском, под расстегнутым халатом – хирургическая медицинская форма. Впрочем, единственная хирургическая операция, которую он мог бы выполнить в этом медицинском центре, где принимали в порядке живой очереди, – это удаление занозы из ладошки двухлетнего малыша. Джем присел на диван, а я неподвижно застыла в углу. Приподняв футболку Джема, доктор, не торопясь стал разглядывать его сыпь.
