Лера вздохнула. Она едва не убила Кирилла, а ведь он, желая заставить ее сходить с ума, в самом деле увез Феденьку из Москвы, отослал двусмысленное фото с презервативом, не намереваясь, однако, заняться инцестом, а исключительно в качестве изощренной мести циничного монстра. Феденьку он еще вечером, снабдив своей кредиткой, отправил оттуда ближайшим рейсом в Питер, а сам задержался в городе, сняв номер в гостинице и подцепив элитную проститутку, с которой и занялся отвязным сексом, чему Лера и стала свидетельницей.
Он же и замял все дело, засыпав деньгами и алчную жрицу любви, и прибежавших на ее вопли соседей по коридору, и работников гостиницы.
Он же отвез потерявшую сознание Леру в частную клинику.
– Кирилл хочет поговорить с тобой, – сказала Феденька, гладя Леру по руке.
Та ледяным тоном заявила:
– Зато я не хочу!
Дочка вздохнула:
– Он хочет сказать тебе что-то важное…
Ну да, то, что ему безумно жаль, что он сбил ее маму двадцать пять лет назад, скрылся с места ДТП, не подумав оказать ей помощь, затем изничтожил вместе со своим отцом остаток ее семьи, а под конец еще на Лере и жениться надумал!
– А тебе он уже сказал кое-что важное?
Судя по реакции дочери, нет, не сказал.
– Значит, я скажу! – Лера сжала руку Феденьки. – Ты должна знать, что…
Дверь раскрылась, появился сияющий главврач.
– Дамы, не помешаю?
И, не дожидаясь ответа, зачастил:
– Сразу успокою: все анализы в норме! Ничего серьезного, абсолютно ничего серьезного!
Феденька прервала его излияния:
– Но отчего тогда мама потеряла сознание?
То, что мама потеряла сознание, желая долбануть ее папу по голове топориком для разделки птицы, девушка не ведала: Кирилл презентовал ей отредактированную версию событий.
Главврач снова зачастил:
– О, в вашем состоянии это не особо удивительно! Вам надо беречь себя и малыша!
Лера уставилась на него, как, впрочем, и Феденька.
– Малыша?
Главврач на мгновение смутился.
– Ах, вы не знали? Ну, тогда примите мои самые искренние поздравления! Вы беременны! Позвать счастливого отца, который изнывает в коридоре, не находя себе там места, и все рвется сюда?
– Да! – весело закричала Феденька.
– Нет! – в ужасе простонала Лера.
* * *
Когда главврач наконец удалился, Лера, безучастно лежавшая на кровати, вполуха слушала восторженные тирады дочки, ужасно радовавшейся тому, что скоро получит братика или сестричку.
Лера знала: отцом ребенка был Кирилл, ведь ни с каким иным мужчиной она последние десять лет элементарно не спала. Но ей через пару лет уже сорок!
Ну и что с того? Просто поздняя, ею в расчет никогда не принимавшаяся беременность.
У нее будет ребенок – от Кирилла.
Точнее, снова будет.
Феденька продолжала стрекотать, а Лера, уставившись на дверь, за которой, как она знала, Кирилл, вдруг поняла.
Он монстр. Он циничный монстр. Он крайне циничный монстр, к тому же с кровью на своих лапах.
Кровью ее мамы.
Отца.
Бабушки и…
И ее малыша.
Их малыша: ее и, как ни крути, Кирилла тоже.
Этого крайне циничного монстра, которого она, увы, если не любила, то от которого была зависима.
И который был ее судьбой и предначертанием, как, вероятно, и она его тоже.
Посмотрев на пребывавшую в эйфории Феденьку, Лера поняла: она пыталась скрывать долгие годы правду, но это ни к чему не привело.
Правду скрывал от нее и Кирилл, и это было еще хуже.
Он любил ее, несмотря на все, что причинил ее семье: на свой лад.
Она тоже любила его, невзирая на то, что он сотворил с ее любимыми: на свой манер.
Они были обречены друга на друга: раз и навсегда.
Навсегда.
Это вовсе не значит, что она выйдет замуж за этого крайне циничного монстра. Что вообще будет с ним общаться. Что позволит ему видеться с малышом.
Их малышом.
Наверное, все же позволит.
Или все-таки нет?
* * *
Смотря на счастливую взрослую дочку, которая намеревалась учиться за границей, Лера погладила свой плоский еще живот.
Ее ребенок был там, в животе.
И это единственное, что было для нее важно и чему она могла посвятить свою жизнь.
Все остальное, какое бы оно ни было трагичное, ужасное и сложное, было обязано подождать.
И подождет!
Что делать с Кириллом, она решит позднее. С ним она уже вместе никогда не будет, это ясно, но стоит ли его наказывать – отца ее второго ребенка.
Да или нет?
То, что она примет правильное решение, Лера не сомневалась.
Как ей поступить?
Но это был сейчас далеко не самый главный вопрос.
Любуясь красавицей дочкой, Лера снова погладила свой живот, в которой сидел малыш.
Ее малыш. И пусть даже их малыш: ее и Кирилла.
Занимало ее иное.
Будет мальчик или снова девочка?
И тут, в эту душную июньскую ночь, Лере вдруг открылась совершенная истина, снизошедшая на нее, как озарение, придя невесть откуда.
И она почувствовала себя вдруг спокойно, уверенно и бесстрашно.
А больше ничего, собственно, и не требовалось.
Будет сын.
