Сэм с парой полицейских направились по левому проходу к Райану. Бобби встал рядом с МакКлэри и прицелился в о́ни. Таким образом, Дину, Рою и оставшимся полицейским достался Джесс в правом проходе…
«Стоп! – подумал Дин. – А где третий?»
Перед ними с влажным шлепком тяжело упало распотрошенное тело мужчины лет шестидесяти. Сверху завопила женщина:
– Дальтон! Прекрати!
– Заткнись, никчемная сука!
– Балкон! – сказал Дин Рою.
Они взобрались вверх по ступеням и обнаружили за оградой балкона Дальтона. Он был весь в крови, одной рукой обхватил за шею пожилую женщину, приблизив к ее горлу полный острых зубов рот, а второй прижимал к ее животу окровавленный нож. Его рожки вытянулись сантиметров до трех, а середина лба странно набухла, и под кожей что-то двигалось.
– Он убил моего мужа прямо у меня на глазах и смеялся, – простонала женщина, – убив всех этих людей. Мой скверный внук…
– Я сказал тебе, заткнись!
Темные ногти Дальтона вонзились в мясистую шею, выступила кровь.
Рой вышел вперед, примирительно опустив руку с оружием.
– Дальтон, послушай меня, – начал он. – Ты не хочешь этого делать.
– А почему нет, черт побери? – отозвался Дальтон. – Учитывая, как эта сука всю жизнь со мной обращалась.
– У меня был сын. Он был немного старше тебя, когда умер, – Рой сделал еще один шаг вперед.
– Какого черта, Рой? – яростно прошептал Дин.
Рой не обратил на него внимания:
– Трудно растить мальчика, сынок. Родители бывают строгими, может быть, даже слишком строгими, но это не значит, что они не…
Снаружи друг за другом донеслись звуки врезающихся машин.
Дин почти ожидал, что в стену сейчас въедет цементовоз.
Дальтон полоснул ногтями по шее своей бабки, разорвав ей горло, и тело полетело через перила, разбрызгивая артериальную кровь.
– О, нет… – вымолвил Рой, вскидывая пистолет.
Не успел он выстрелить, как Дальтон бросился на него с ножом.
Когда лезвие опустилось, Дин выстрелил дважды. Обе пули ударили Дальтона в грудь, но кожу не пробили. Он только дернулся от двойного удара, и лезвие его ножа вошло в тело Роя.
Рой упал на колени – нож торчал у него из груди.
Дальтон с улыбкой поднял окровавленные руки и похвастался:
– Пули меня не берут, и даже нож мне не нужен, чтобы разорвать тебе глотку.
Набухшая плоть у него на лбу разошлась и – как Дин и подозревал – обнажила молочно-белый третий глаз. В тот же миг Дальтон кинулся на него, сверкнув черными когтями. Дин инстинктивно выстрелил в третий глаз. Из отверстия брызнула кровь, по переносице Дальтона потекла белая жидкость. Он закатил глаза и рухнул лицом вперед.
– Цельтесь в третий глаз! Слабое место! – заорал Дин с балкона.
Рой застонал. Покачнулся в сторону, подставил было руку, но все равно упал. Дин подхватил его прежде, чем тот рухнул лицом на пол.
– Рой, – проговорил он. – С тобой все будет хорошо.
– Не… не будет. – Рой хватал ртом воздух. – Я думал, сумею освободить ее.
– Я знаю, – отозвался Дин. – Держись.
Рой покачал головой:
– Заканчивай тут.
– Обязательно.
– Скажи Сингеру… Скажи Бобби, что он чересчур стар для этой работы. И… никогда не возвращайся с пенсии. – Он закашлялся кровью и закрыл глаза. – Добром это никогда… не кончается.
Насчет жизней многих охотников Дин мог бы сказать то же самое.
Он почувствовал, когда Рой сделал свой последний вдох, и осторожно опустил тело на пол.
Теперь, обнаружив брешь в неуязвимости о́ни, Дин надеялся, что ему удастся сдержать данное Рою обещание и покончить с господством ужаса. Он заторопился по изогнутой лестнице, чтобы присоединиться к сражению внизу.
Глава 32
Разрыв связи из-за смерти Дальтона оглушил Тору, словно физический удар. Несколько мгновений он едва справлялся с дыханием. Неистовая жажда крови, разделенная с перевоплощающимися сыновьями, затуманила рассудок. Из-за природы своих способностей он часто невольно впитывал страх и горе, которые вызывал на расстоянии. Исполнение обряда посвящения о́ни во взрослую жизнь позволило ему запустить когти в роскошно жестокое празднование. Но они оставались тут слишком долго.
Последняя группа полицейских прибыла с этими двумя кошмарными охотниками, и они, должно быть, выяснили, что листья остролиста не позволяют ему прямо воздействовать на человеческое поведение и действия. Разницу он заметил тут же – они как будто стали невидимками для его третьего глаза. И хотя сам Тора мог противостоять силе бронебойных пуль, пули эти были способны поранить его сыновей, хоть и не смертельно. Надо было объявить отступление раньше. Из-за его промедления зарождающаяся семья понесла невосполнимую потерю. Более того, охотники обнаружили единственное, очень уязвимое место его сыновей. У Дальтона и Джесса уже появился третий глаз, и Дальтон из-за этого погиб. Третий глаз Райана еще не сформировался, но мог распахнуться в любое мгновение, поставив его под угрозу.
«Уходим, – мысленно приказал Тора. – Через заднюю дверь».
* * *
Сражаясь с Райаном и Джессом, Сэм и полицейские осознали, что, вдобавок к неуязвимости, сыновья о́ни приобрели еще и нечеловеческую силу. Когда отряд получил возможность без помех стрелять в Райана, ей воспользовался каждый, но прямые попадания не вызывали ничего, кроме разве ворчания, вздрагивания или случайной запинки. Несмотря на то, что десятки зрителей погибли, а вдвое больше медленно истекали кровью, Сэм полагал, что в живых осталась одна-две сотни. Некоторые прятались на полу за сиденьями, другие растянулись под креслами или притворялись мертвыми, чтобы избежать внимания нападающих. Маленькие группки жались вместе, и в данный момент до них было не добраться из-за самых настоящих баррикад, в которые складывались мертвецы. Выжившие, поголовно чересчур перепуганные, чтобы бежать, становились легкими жертвами случайной пули. Даже когда Сэм попытался направить их к выходам, они не сдвинулись с места, потому что не раз видели ужасную кончину тех, кто выбегал в проходы.
Пока ни полиции, ни охотникам не удалось сделать ничего, чтобы пробудить в людях надежду. Они вели войну на поражение, в которой ущерб несла только одна сторона. Полдесятка полицейских, вломившихся в заднюю дверь, уже погибли – за исключением Вайнмиллера – от ударов, ножевых ран или пуль своих же коллег. Один поскользнулся на крови и разбил голову о ручку кресла.
Бобби и МакКлэри с помощью бронебойных пуль смогли отвлечь о́ни от череды убийств, но пули скоро закончатся, и тогда им придется увертываться от выпадов трости и тесака.
