Идеология тиберианцев, изначально выстроенная на ярой ксенофобии, со временем трансформировалась. Новые поколения уже не грезили завоеваниями, они охраняли границы своих земель, торговали с чужими, вели раскопки древних логрианских городов, а через сеть порталов, соединявших между собой планеты Ожерелья, исследовали лишенные атмосферы миры, принося из рискованных вылазок образцы техники, необходимой для создания очага развитой человеческой цивилизации.
Одна из таких экспедиций доставила на базу тиберианцев кристаллосферу с сознанием «Beatris».
Так она попала на службу в дальний гарнизон, расположенный на границе Равнины Порталов. Во время вторжения Фокарсиан и Скелхов, «Beatris», инсталлированная в систему «Хоплита», защищала древний логрианский тоннель, ведущий сквозь горный массив прямиком к человеческим поселениям.
Там она приняла свой последний бой, и там же, спустя десятилетия «Изоляции», ее подобрал Глеб.
Вскоре берега лесной реки стали обрывистыми, появились выступы горных пород.
Софи вскарабкалась наверх, понимая, что вскоре русло вольется в ущелье.
Она никогда не бывала в окрестностях Белых Скал, но «Beatris» некоторое время находилась в прямом нейросенсорном контакте с рассудком Глеба, и потому места выглядели вполне узнаваемыми.
Обветренные, изъеденные временем известняковые утесы возвышались над лесом, давая путникам надежный ориентир.
Ну, вот и пришла…
День уже клонился к закату. В безоблачном небе кружил одинокий амгах. К древней цитадели вел разбитый проселок, и чем ближе она подходила, тем явственнее становились звуки масштабного строительства.
Дорога вскарабкалась на пологий холм и перед Софи открылась панорама окрестностей.
Лес отступил. Повсюду виднелись свежие пни. Стены крепости зияли брешами. Мурглы таскали камни, разгружая с телег плиты белого известняка. Скрипели лебедки. Добродушные великаны усердно трудились, восстанавливая кладку. В предместьях появилось множество домов и хижин. Везде кипела работа: примитивные, выполненные из дерева механизмы, приводимые в движение силой воды, ветра или же тягловых животных, перемешивали раствор, поднимали грузы. Целину, окружавшую стены, вспахали, — поля тянулись к горизонту, насколько хватало взгляда. По-видимому, сюда переселились люди со всей округи, — по крайне мере те, кто пережил последние катастрофические Смещения.
Софи решительно направилась к главным воротам крепости.
Ее никто не останавливал, ни о чем не спрашивал. Навстречу попалась группа норлов, — они спешили к тренировочным площадкам, где несколько сохранившихся с былых времен андроидов обучали молодежь азам обращения с оружием.
Сердце Софи билось все чаще. Сколько раз она пыталась представить, как вернется в Первый Мир. И вот она тут. Чужестранка, среди пестрого сборища людей и чужих, пытающихся наладить жизнь после потрясений, едва не уничтоживших планету.
У ворот она заметила подобие пропускного пункта. Несколько телег с провиантом выстроились в очередь. Дородный мужик придирчиво осматривал доставленный возницами груз, по ходу дела о чем-то споря с высоким жилистым стариком.
Память «Beatris» встрепенулась, вытолкнула образ, в то время как до слуха Софи долетело несколько фраз:
— Нет у меня свободных машин. «Гессель» не дам, даже не проси. И вообще, никто тебя не отпустит к «озеру тьмы», даже не думай. Ты на ноги-то едва встал, а уже приключений ищешь!
— Но мне обязательно нужно осмотреть свой фаттах! — резко возразил старик.
— Да сдох давно твой истребитель, будь он хоть трижды бионическим! Там вообще только пепел, да оплавленные скалы остались!
— Фаттахи живучие, — резко возразил старик. — И кто ты такой, чтобы мне запрещать?
— Да не запрещаю я. Но машину не дам. Глеб узнает, — голову мне снимет. Хочешь, иди пешком. Или лошадь раздобудь.
Воспоминания «Beatris» помогли опознать мужика.
— Сыть?
Бывший сельский торговец невольно вздрогнул, медленно обернулся.
— Кому «Сыть», а кому Сытерий Иванович! Ты вообще, кто такая?
— Тиберианка. Мне нужно увидеться с Глебом.
— Ага. Как же. Размечталась. Будто у командира дел других нет… И вообще, какая из тебя тиберианка? Молода слишком. Небось, книжек начиталась? Или сказок наслушалась, вообразила себя воительницей? — он пренебрежительно скривился.
Старик, внимательно наблюдавший за Софи, заметил, как она мгновенно изменилась в лице. Сыть, своим скудным умишком даже не подозревал, сколь тонка сейчас грань, отделяющая его от несчастного случая, например — неловкого падения, сломанной руки, а может и шеи.
Взгляд неброско одетой девушки пробрал дрожью даже его, — повидавшего сотни миров, побывавшего в нескольких Вселенных. Он хотел вступиться, остановить, не дать ей наделать глупостей, о которых потом будет сожалеть, но дело решил случай.
К воротам крепости как раз подъехал флайкар, за которым едва поспевала кавалькада вооруженных всадников.
— Что тут происходит? — Глеб, заметив перекошенное, побледневшее лицо Сыти, вышел из машины.
Софи медленно обернулась. Ей казалось, что сердце вообще перестало биться, замерло, сжалось.
— Да вот девчонка тебя спрашивает. Говорит, что тиберианка.
Они встретились взглядами. Софи ждала, что он сейчас узнает, шагнет навстречу, обнимет.
Глеб сильно похудел и осунулся. Слишком много на себя взвалил, но как иначе?..
Мысли метались рваные.
— Тиберианка? — в его голосе прозвучало сомнение. — Ты чья будешь? Родители — тиберианцы, да?
Софи почувствовала себя так, словно ее контузило. В ушах вдруг появился шум, в висках бился неровный пульс. Тихо прошелестела пневматика. Из машины вышла девушка, подошла к Глебу, взяла его за руку.
— Эй, ну ты чего? Подумаешь, переговоры не удались. Не срывай досаду на других. Оставь девчушку в покое. Поехали.
— Насть, подожди, я сейчас, — он продолжал пристально смотреть на Софи, словно силился что-то вспомнить, но не мог. — Так чья ты будешь?
— Ничья… Сама по себе…
Глеб по-своему истолковал ее замешательство.
— Не обижайся. Вон, видишь андроидов на тренировочной площадке? Сходи к ним, расскажи, кто ты, откуда. Они проверят твои навыки. Если годишься, — станешь тиберианкой. Обязательно, — он ободряюще кивнул ей, и тут же обернулся к торговцу, хрипло произнес, понизив голос: — Сыть, ты мне народ не отваживай! Каждый человек на счету! Еще раз замечу, не посмотрю, что Настя твоя дочь. Отправлю камни ворочать!
Считая, что инцидент исчерпан, он обернулся и пошел к машине.
* * *
Софи плакала горько и безутешно.
День догорал фиолетовым закатом.
