Тем временем всего в нескольких сотнях метров отсюда, во дворах Храма, полным ходом идет празднование Пасхи – и многие из тех, кто почитает Иисуса, кто иначе, быть может, ринулся бы на Голгофу и попытался его спасти, сейчас там, празднуют и не подозревают дурного.
Место казни, Голгофа – не высокая гора. Это небольшое возвышение вблизи иерусалимских стен. Любой, поднявшись на стену, может увидеть распятие Иисуса, так сказать, в непосредственной близости и даже услышать все, что там говорится – если говорить будут достаточно громко.
Но уже несколько часов Иисус не произносит ни слова.
Шествие достигает вершины Голгофы: здесь солдаты отсылают Симона прочь и бросают перекладину креста на землю, в грязь и на грубый известняк, так называемый «иерусалимский камень». Здесь командовать начинают палачи. Они заставляют Иисуса лечь на землю, плечами на patibulum. Руки ему разводят в стороны, вдоль деревянного бруса. Затем двое солдат налегают всем весом на его распростертые руки, а еще один подходит, держа в одной руке большой молот, в другой пятнадцатисантиметровый железный гвоздь с квадратной головкой и острым концом.
Солдат прикладывает гвоздь острым концом к телу Иисуса, точно к тому месту, где лучевая и локтевая кости встречаются с костями запястья. Вонзает в кожу, давит на гвоздь, чтобы удар пришелся ровно. И бьет молотком.
Иисус кричит от боли, когда железо вонзается в плоть. Римляне используют запястья, потому что там гвоздь не встречается с крупными костями: всего несколько сильных ударов молота – и он пронзает руку насквозь и входит в дерево. Однако мягкие ткани в этом месте окружены мелкими косточками запястья, образующими своего рода барьер. Так что, когда перекладину прибивают к кресту и казнимый повисает на руках, кости не дают мышцам разорваться, а телу упасть наземь.
Прибив к кресту одно запястье, палач переходит ко второму. Люди, собравшиеся у подножия холма, молча смотрят на казнь. Среди них Мария Магдалина, преданная ученица и друг Иисуса, и другая Мария, его мать. Она пришла в Иерусалим на Пасху, не зная, что ждет здесь ее сына. И теперь ничего не может сделать – только со скорбью смотреть на его мучения.
Прибив Иисуса к перекладине креста, палачи поднимают его на ноги. Здесь нужна аккуратность: вес перекладины теперь лежит у Иисуса не на плечах, а на спине, и сам он так ослабел, что легко может упасть. Двое солдат поддерживают концы перекладины, третий придерживает и подталкивает самого Иисуса: его заставляют повернуться и, пятясь спиной, подойти к столбу.
Staticulum – так называется вертикальный столб – высотой около двух с половиной метров. В случаях, когда римляне хотят, чтобы жертва медленно умирала несколько дней, посередине к нему приделывают небольшое «сиденье». Но завтра суббота, а иудейский закон гласит, что до начала субботы тело казненного должно быть снято с креста. Римляне хотят, чтобы Иисус умер быстро. Так что сиденья (sedile) на его кресте нет.
Нет и подставки для ног. Когда настанет пора прибить к кресту ноги, сперва их придется согнуть.
Один солдат обхватывает Иисуса за пояс и отрывает от земли, двое других поднимают концы перекладины. Четвертый палач стоит на вершине лестницы, прислоненной к staticulum: его задача – подхватить перекладину и направить ее в выемку в верхней части столба. Вес тела Иисуса поможет перекладине встать на место и закрепит ее на столбе.
Итак, Иисус из Назарета висит на кресте. Наступает следующий мучительный этап: Иисусу сгибают колени, кладут ноги одну на другую и прибивают ступни к кресту одним длинным гвоздем. По пути к столбу гвоздь проходит между мелкими плюсневыми костями, однако, как ни странно, ни одну из них не ломает и не дробит: такое редко случается при распятии.
Наконец, прямо над головой Иисуса прибивают таб-личку, которую нес exactor mortis. Работа окончена. Теперь палачи могут развлечься, насмехаясь над Иисусом, разыгрывая в кости его бесшовную тунику и издевательски крича ему:
– Если ты царь иудейский, сойди с креста!
Убийцы останутся на Голгофе до самой его смерти. Будут пить свое кислое вино, и даже Иисусу предложат глотнуть. Если понадобится, перебьют ему ноги, чтобы ускорить наступление смерти. Ведь казнь на кресте – это, в сущности, медленное удушение. Каждый раз, когда жертва делает вдох, ей приходится бороться с весом собственного тела и отталкиваться от креста ногами: только так она может расправить легкие. В конце концов от изнеможения она больше не может двигаться – и дышать.
Проходит три часа. В Храме продолжают праздновать Пасху: до места казни долетает отдаленное пение и звуки рогов. Со своего места на кресте Иисус видит Храмовую гору. Он знает: многие там, в Храме, все еще ждут его. Новость о его казни еще не успела разлететься по городу, к облегчению Пилата и Кайафы, которые все еще боятся, что последователи Иисуса, услышав о его убийстве, поднимут бунт.
– Жажду… – говорит наконец Иисус. Обезвоживание, длящееся уже больше двенадцати часов, берет над ним верх. Голос его – не громче шепота.
Один солдат смачивает губку в кислом вине и подносит к губам Назареянина, зная, что эта жидкость лишь обожжет ему горло, а не утолит жажду.
Иисус глотает мерзкое пойло. Немного времени спустя – в последний раз перед наступлением неизбежного – поднимает глаза на Иерусалим.
– Свершилось, – говорит он.
Голова его, увенчанная терновым венцом, падает на грудь. Иисус впадает в беспамятство. Он упал бы с креста, если бы гвозди не удерживали его на месте.
Человек, бесстрашно проповедовавший благую весть, исходивший всю Палестину, чтобы научить мир новой вере, человек, чье послание любви и надежды увлекло тысячи его современников, а после его смерти увлечет миллиарды людей, – перестает дышать.
Иисус из Назарета прожил тридцать шесть лет. Теперь он мертв.
Глава девятнадцатая
ИЕРУСАЛИМ, ВЕРХНИЙ ГОРОД
7 АПРЕЛЯ, 30 ГОД Н.Э.
15.00–18.00
Команда палачей спешит. У нее сегодня был тяжелый день, и он еще не закончен. Обычно казненных снимают с крестов лишь несколько дней спустя – быть может, ждут, пока они разложатся или будут частично съедены зверями и птицами. Однако иудейский закон требует не оставлять тело на «древе»
[80] в шаббат, который начинается сегодня на закате солнца и продолжается до вечера субботы. Так что quaternio должны снять тело Иисуса с креста и бросить в общую могилу, предназначенную для преступников.
Exactor mortis убеждается, что Иисус действительно мертв, пронзив ему грудь копьем. Вместе с кровью из раны вытекает плевральная и перикардиальная жидкость, скопившаяся вокруг сердца и легких Иисуса за предшествующие часы. Выдернув копье, капитан отряда
[81] приказывает своим людям снять Иисуса с креста. Начинается, так сказать, распятие в обратном порядке: солдаты поднимаются по лестницам и снимают тело вместе с перекладиной. Снова Иисус лежит на земле. Теперь команда палачей трудится над тем, чтобы извлечь гвозди, не погнув их. Железо дорого, и гвозди для распятия стараются использовать по несколько раз.
