Я не была полностью согласна с ее взглядом на мою «когда-то респектабельную профессию», но понимала, что она имеет в виду. Меня очень вдохновили те усилия, которые она приложила, чтобы преподать мне реальную с ее точки зрения историю моей профессии. Я перечитала письмо. Мне понравилось, что она писала о моей борьбе с волчанкой. Мало того, она позволила мне упомянуть в статье, которая вот-вот должна была выйти, о ее разрешении фотографировать, так что с этой проблемой мы разобрались.
А что уж говорить о тех волшебных словах, которые, казалось, никогда не могла произнести Харпер Ли: «Вам стоит обдумать возможность еще одной статьи».
Основная статья с небольшими врезками должна была выйти в пятницу, 13 сентября 2002 года. Я прилетела в Монтгомери, как и планировала, в четверг вечером и привезла ей верстку этой полосы газеты. После того, как и они, и я потратили так много времени на подготовку этого материала, я хотела посмотреть, как они будут его читать, какой бы ни была их реакция. И меня не надо было просить дважды, когда они предложили мне приехать снова в любой момент.
В пятницу в конторе «Барнетт, Багг & Ли» я обнаружила Нелл, проездившую все утро по делам, а теперь скорчившуюся в кресле Алисы. Алиса, как и всегда, сидела лицом ко входу, ее руки со вздутыми венами были сложены на столе. Мы поздоровались, произнесли обычные фразы о погоде, путешествиях, здоровье. Нелл кивала, глядя на экземпляры «Трибьюн», которые я держала в руках.
— Ты храбрая женщина, — сказала Нелл, — приехала взглянуть в глаза своим обвинителям.
Мне показалось, что эта фраза немного напоминала слова британских историков, которых они любили читать. Я представила себе обеих сестер в белых париках британских юристов.
Я совсем не ощущала прилива храбрости. Сочтут ли они мою статью честной? Я надеялась, но не могла быть уверена. Точной? Ну, это наверное. Но за прошедшие годы о Нелл Харпер было напечатано столько противоречивой информации! Я опасалась, что, несмотря на мои довольно неуклюжие попытки проверить по факсу все факты, в статье могла оказаться неправильная дата или давний преувеличенный анекдот.
Я предполагала, что некоторые вещи в моем материале могли не понравиться Нелл. Но мне их рассказали Алиса и их друг, проповедник Том Баттс, согласившиеся дать интервью. Я уже чувствовала неловкое противоречие между положением ищущего информацию журналиста и друга-защитника.
Статья: «Особая жизнь: Харпер Ли, сложная женщина, скрывающаяся за "Прекрасной загадкой"» была вынесена на первую страницу раздела, а затем занимала еще две полных полосы внутри газеты. В начале раздела была помещена большая, сделанная крупным планом фотография Нелл, смотревшей на читателей своими проницательными глазами, с артритными руками, сложенными перед ней на невидимом столике ресторана «Рэдлис».
В статье я рассказывала о том, каким образом Харпер Ли стала столь знаменитым замкнутым в себе писателем, и приводила подробности ее каждодневной жизни в Монровилле с Алисой, начиная с того, как она кормила уток, и до того, как она забирала письма на почте. Там говорилось о бремени, обрушившемся на плечи обеих сестер из-за внимания прессы. Одна врезка описывала поездку на рыбалку, другая — многолетнюю дружбу Нелл с Грегори Пеком. В соответствии с нашим договором, я не стала рассказывать о моей встрече с Нелл.
Пока они читали статью, я пошла сделать ксерокс эссе о местной истории, которое Алиса посоветовала мне прочитать. Не все в моей статье было хвалебным, хотя большая часть, пожалуй, была. Я не знала, что подумает Нелл обо всем, сказанном мне Алисой в интервью. Я медлила у ксерокса, чтобы они смогли прочитать статью в мое отсутствие.
Когда я вернулась в кабинет Алисы, Нелл подняла глаза от статьи. Потом она молча читала еще несколько минут.
— Четыре с плюсом, — сказала она, закончив.
А Алиса:
— Хорошая работа.
Казалось, они в основном были довольны, может быть, даже успокоены.
У Нелл было одно возражение, ей не понравилось, как я описала акцент Алисы во фразе «"Нелл Харпер очень независима. Она всегда была такой", — говорит Алиса Ли, которая произносит ее имя с типичными для жительницы Алабамы модуляциями: "Найл Ха-па"».
Это было неправильно. Многие из тех, кого я интервьюировала, произносили ее имя как «Найл Ха-па», но только не Алиса. В ее акценте было что-то нежное, южное, но это была такая тонкая особенность, которую я не смогла правильно передать фонетически. Я видела, что ее имя фонетически записывали таким образом в других статьях, и помню тот момент, когда я сидела за столом и громко повторяла имя с тем, что мне казалось произношением Алисы. В тот же момент я подумала, что это не совсем верно. Но это было самое большое приближение к точности. Теперь я об этом пожалела.
— Ты с помощью одного слога уронила ее на два социальных класса вниз, — сказала Нелл.
Мне было грустно. Но в любом случае я была в восторге от ее замечания. Оно было сочным, и эта язвительность сочеталась с привкусом иронии. Классическая Нелл.
Я попыталась представить себе пояснение, которое могло бы быть опубликовано в «Трибьюн»: «В статье от 13 сентября «Чикаго Трибьюн» неправильно описала то, каким образом Алиса Ли произносит имя своей сестры Нелл Харпер Ли. Алиса Ли говорит: «Нелл Харпер», а не «Найл Ха-па». «Трибьюн» сожалеет о допущенной ошибке».
Абсурдно? Может быть, я смогу придумать лучший способ сформулировать это. А, может быть, и нет.
— Не волнуйся, — сказала Нелл. Лучше оставь все как есть.
И я успокоилась. Но на будущее дала себе слово помнить о множестве наполненных смыслом акцентов, встречающихся на 1,035 квадратных миль округа Монро, штат Алабама.
Глава седьмая
На следующий день сестры Ли пригласили меня поехать с ними на одно из их самых любимых исторических мест: могилу вождя племени крики Уильяма Красного Орла Уэзерфорда. Дейл и Том тоже должны были к нам присоединиться. В машине Нелл сидели Алиса, Дейл и я. Том следовал за нами на своем бьюике. Примерно через час мы приехали в маленький городок Стоктон, где остановились у кафе «Дилижанс».
Интерьер кафе «Дилижанс» был выдержан в духе своей истории, это было место, где останавливались крытые фургоны, проезжавшие через эту часть штата. Даже салат-бар был сделан так, чтобы напоминать огромный (и очень длинный) фургон. Мы впятером уселись за длинный стол из сосновых досок, покрытый красно-белой клетчатой скатертью. Мы заказали сладкий чай и несколько корзинок с жареными устрицами.
Нелл явно наслаждалась устрицами. Потом она со слабым стоном отодвинулась от стола. Устрицы были очень вкусными и сытными. Алиса брала со своей тарелки маленькие кусочки. Она ела дольше, а съела меньше. Перед уходом Алиса пошла в дамскую комнату. Я отправилась вместе с ней.
Передвигаться в туалете с помощью ходунков нелегко. К тому моменту, когда Алиса добралась до одной из раковин, я уже помыла и высушила руки. Пространство вокруг раковин было как всегда залито водой, здесь валялись снятые с расчесок волосы. Книжку тут положить было бы не на что. На стене, в нескольких шагах от Алисы, висели бумажные полотенца. Для того чтобы к ним подойти, ей надо было бы взяться мокрыми руками за ходунки. Я протянула ей полотенце.
