Рядом с креслом Нелл тоже стоял столик, на котором была небольшая стопка книг и бумаг. Она открыла маленькую книгу в твердой обложке. Единственным звуком в комнате был шелест страниц «Реджистер», которые я переворачивала так тихо, как только было возможно. Они мирно, дружелюбно читали, как делали это уже много вечеров. Для них это было обычным делом. Для меня — волшебством.
Сестры Ли пригласили меня еще раз приехать в Монровилль, теперь просто, чтобы повидаться с ними, так как газетный материал был уже напечатан. Всем нам это было в новинку. Работа как таковая была закончена, но началась дружба, которая несмотря ни на что казалась естественной, никому не навязанной. Они просили меня «не убегать в Чикаго».
Я была тронута их искренностью. Мне нравилось слушать их рассказы, и, конечно же, я хотела получше узнать их обеих. В тот момент я не думала о книге и не разговаривала с ними так, чтобы собрать материал, но, как журналист, я, конечно, хотела продолжить наши беседы. Алисе был девяносто один год, поэтому все эти разговоры надо было проводить срочно. Задним числом я думаю, что сестры Ли и их друзья решили открыться мне в том числе потому, что понимали: Алисе не долго оставалось жить на этом свете.
К этому моменту сестры Ли уже начали советовать мне, какие книги по истории Алабамы прочитать, чтобы справиться с моим плачевным знанием их местного наследия. В факсе, который я им отправила, было сказано, что мой экземпляр истории Пикетта уже в пути. Нелл писала об этой книге в своем эссе, с которым она в 1983 году выступала в Юфауле, штат Алабама, и который позже опубликовала. «Пикетт написал о том, что займет несколько абзацев в обзоре американской истории, — говорила она, — но ему потребовалось шестьсот шестьдесят девять страниц для рассказа об этих событиях, завораживающих сильнее, чем то, что нам показывают по телевизору. Говоря сегодняшним языком, можно подумать, что Пикетт снял медленным, непрерывным крупным планом целый период истории Алабамы, о котором мы теперь очень редко вспоминаем, тот период, который, как иногда кажется, теперь живет только в названиях мест и на дорожных указателях».
За все время нашей дружбы сестры Ли советовали мне книги по истории, казавшиеся им важными, включая «Звезды падают на Алабаму» Карла Кармера, «Дух Юга» У. Дж. Кэша, «Давайте восхвалим знаменитых людей» Джеймса Эджи и Уокера Эванса, «В Алабаме» Харви Джексона и «Алабама в двадцатом веке» Уэйна Флинта.
Нелл рекомендовала мне и художественную литературу, включая и сборник рассказов «Языки огня» уроженки Алабамы Мэри Уорд Браун. Мое внимание привлек один ее рассказ о журналисте — янки, который все время оказывается в дураках, пытаясь разобраться в жизни маленького южного городка, куда он приехал в гости. Кроме того, она всячески рекламировала книгу Роя Хоффмана «Цыплятам снится кукуруза» о еврейской семье из Восточной Европы в Мобиле в начале 1900‑х годов.
Они читали разнообразные и поразительные книги. Можно точно сказать, что дом сестер Ли был единственным в Монровилле, куда постоянно тянулся поток британских газет и журналов. Они были подписаны на многие из них. Например, на «Спектейтор», на «Уикли Телеграф» и на «Таймс Литерери Сапплемент».
Рядом с креслами для чтения, на кухонных столиках и на книжных полках лежали стопки американских журналов. Они тоже в большом количестве прибывали в дом. Сестры Ли получали «Нью-Йорк Таймс Бук Ревью», «Нью-Йорк» и «Ньюсуик», а также «Вэнити Фэйр». Кроме того, приходили еще и газеты, которые Джулия каждое утро приносила с передней веранды: «Мобайл Реджистер», который часто оставался лежать на подголовниках покрытой пледом софы, а также «Монтгомери Адвертайзер».
Я всегда привозила из чикагских аэропортов Мидуэй или О'Хара в подарок, свежий номер «Нью-Йорк Таймс» — и вручала его благодарным Алисе или Нелл или же оставляла в пластиковом пакете на их дверной ручке.
Иногда, глядя на то, как Алиса или Нелл читают одну из газет, я вспоминала сцену в «Убить пересмешника», в которой шериф Тейт приходит, чтобы сообщить Аттикусу, что Тома Робинсона этой ночью перевезут в местную тюрьму. Толпа местных мужчин стоит во дворе, и вот-вот начнутся проблемы. Аттикус благодарит шерифа и уходит обратно в дом.
«Джим смотрел, как он сел в кресло и взялся за вечернюю газету. Иногда мне кажется, Аттикус все самые важные события своей жизни обдумывает на досуге, укрывшись за страницами "Мобил Реджистер", "Бирмингем Ньюс" и "Монтгомери Эдвертайзер"».
Нелл хотела убедиться, что я читала Уильяма Фолкнера и Юдору Уэлти, так как это необходимо для понимания Юга. Флэннери О'Коннор нравилась ей меньше, особенно из-за католического элемента в ее книгах. Кроме того, О'Коннор однажды сказала, что «Убить пересмешника» — хорошая книга… для детей.
Алису завораживали детективы. В молодости она, как и большая часть населения страны, внимательно следила за делом Натана Леопольда и Ричарда Лёба, которых обвинили в 1924 году в убийстве четырнадцатилетнего мальчика в Чикаго. Кларенс Дэрроу защищал двух молодых людей, в течение семи месяцев планировавших идеальное убийство. Алиса вспоминает, как, когда ей было тринадцать лет, каждый день, возвращаясь из школы, она ожидала новой публикации в газете о процессе.
Но больше всего она любила английскую историю. Во время моего первого приезда Алиса сказала мне, что читала «Асквитов» Колина Клиффорда. Как раз такие книги больше всего интересовали ее — захватывающая сага об известной британской семье в начале 1900‑х годов, во главе которой стояли Марго и Герберт Генри Асквит, позже ставший премьер-министром. Факс, присланный ею мне в Чикаго, заканчивался следующим образом: «Мне порой кажется, что я член этой семьи! Никакая художественная литература не может быть также увлекательна, как история их жизни. Вот почему я люблю исторические книги и биографии».
Алиса и Нелл издавна интересовались семьей Асквитов. В одном своем эссе Нелл описала празднование Рождества вместе со своими добрыми друзьями Джой и Майклом Браунами и их маленькими детьми в Нью-Йорке: «Мы устроили соревнование, кто подарит самый остроумный подарок за несколько пенсов. Кто найдет нечто наиболее выдающееся за самую маленькую сумму… Наступил настоящий бедлам, но потом оказалось, что есть еще подарки. Когда их отец начал раздавать подарки, я усмехалась про себя, размышляя, как будут приняты результаты произведенных мной в том году исключительно хитроумных поисков. Он получил копию портрета Сиднея Смита, я заплатила за нее тридцать пять центов, а она — полное собрание сочинений Марго Асквит, которое я терпеливо искала целый год».
В книгах, которые Нелл читала в детстве, была одна сквозная тема: приключения и избавление от неприятностей, и в них отсутствовало морализаторство некоторых старинных детских книг.
Позже она описала свое детское чтение в письме от июля 2006 года, напечатанное в «О, Опра Мэгэзин», которое начиналось так: «Дорогая Опра, помните ли вы, когда научились читать, или же, как и я, вы даже не можете вспомнить то время, когда не могли этого делать?»
Она сказала, что ее родственники читали ей вслух, а друзья детства обменивались своими немногочисленными книгами. Прочитав книги, они передавали их другим, чтобы собрать конкретную серию.
