Рэйфорд Смит, доктор семьи Ли в Монровилле, посоветовал Фрэнсис Ли отправиться в Сельму, чтобы пройти обследование. Теперь люди из Монровилля ездят в Мобил или в Пенсаколу к специалистам, которых не было в их городе. Но в то время таким местом была Сельма. В ту среду А. К. отвез свою жену в больницу в Сельме, которая тогда называлясь больницей имени Вогана, а затем вернулся на конференцию. Они надеялись, что обследование, которое должно было продлиться несколько дней, объяснит, почему Фрэнсис плохо себя чувствовала.
В пятницу конференция завершилась, А. К. поехал в Сельму, чтобы забрать Фрэнсис. Он не был готов к той печальной новости, которая ожидала его там.
— Ему сказали, что у нее злокачественная опухоль на последней стадии в легких и в печени, — рассказывала Алиса, — ей, очевидно, осталось жить три месяца.
А. К. вернулся в свой дом на Алабама-авеню и сообщил новость Алисе. Они сделали тяжелые звонки Луизе в Юфаулу, Эду в Монтгомери и Нелл Харпер в Нью-Йорк.
— Мы позвонили Нелл, просто, чтобы предупредить ее, и сказали, что пока приезжать не надо.
Они будут знать больше через день или два, и тогда она сможет все спланировать. Алиса и А. К. провели бессонную ночь дома. На следующее утро они поехали в Сельму. Луиза и Эд ждали их там.
Алиса на несколько секунд замолчала, вспоминая эту сцену. С того времени прошло почти пятьдесят лет, но ее печаль была все еще жива. «В какой-то момент вечером мы вышли, чтобы купить еды, а когда вернулись в больницу, мамы уже не было», — рассказала Алиса. У Фрэнсис произошел инфаркт, и она умерла, не приходя в сознание. «Когда мы вернулись, она была уже без сознания, — сказала Алиса, — и тем же вечером умерла».
«Потом мы позвонили Нелл Харпер, чтобы та успела получить деньги и приехать домой, — продолжала Алиса, — к счастью, она работала в то время в авиакомпании, и те помогли ей прилететь. А мы готовились к похоронам». Может быть, хуже, чем им в тот день в Сельме, было только Нелл, которая находилась далеко.
Нелл никогда не рассказывала о том времени, его вспоминала только Алиса.
Алиса и А. К. еще не оправились от утраты, но их немного утешило возвращение к рутине их юридической фирмы. Нелл немного побыла со своей семьей, а затем вернулась на Манхэттен к своей пишущей машинке, к друзьям и к работе в авиакомпании.
Через шесть недель после смерти Фрэнсис день Нелл начался, как обычно. Ее жизнь начинающего писателя в Нью-Йорке не была такой предсказуемой, как у отца и Алисы. Но рабочие дни были рутиной, она встала и собралась на работу. В любой момент любого рабочего дня она могла посмотреть на часы и понять, что отец и сестра делают дома.
Совсем недавно их в Монровилле было трое, Фрэнсис оставалась дома, а А. К. и Алиса занимались адвокатской практикой в своем офисе в двух кварталах отсюда. Теперь отец и дочь находили утешение в привычных делах. В «Барнетт, Багг & Ли», как всегда, надо было общаться с клиентами, писать деловые бумаги, собирать материал для дел. Для А. К. и Алисы много значила привычка. Теперь их обычная жизнь означала еще и утешение, возможность заняться чем-то полезным, привыкая к своей потере.
В то июльское утро, когда им позвонили из Монтгомери, отец и дочь сидели за своим столами в соседних кабинетах. Было 8:30 утра. «Мы оба были там, но почему-то трубку подняла я, — сказала мне Алиса, — голос на том конце трубки сказал, что это командующий военно-воздушной базой Максвелла. Может ли он поговорить с мистером Ли? Я позвала папу и сказала: "Это тебя"».
Внутренний голос подсказал Алисе не класть трубку. «Я не знаю, почему, — рассказывает она, — я никогда так не делала. Я услышала, как командир сказал: "Мне очень жаль, но ваш сын не проснулся сегодня утром. Его нашли мертвым на его койке". Вот и все».
Вскрытие показало, что Эд умер от аневризмы мозга, очевидно, за несколько часов до того, как его тело обнаружили утром 12 июля.
Если Алиса и А. К. забывались за повседневными делами в своей юридической фирме, то Нелл находила утешение в творчестве. В течение какого-то времени она меньше писала и больше рисовала. В гостиной у сестер над пианино висит морской пейзаж, который она написала, пытаясь примириться с потерями. Я видела его сотни раз прежде, чем мне пришло в голову спросить Алису, кто его написал. В голосе старшей сестры звучала неприкрытая гордость.
Творческие способности Нелл всегда были шире, чем только литературная деятельность или попытки рисовать. Она была музыкальной. Во время наших прогулок она иногда начинала петь строчки из гимнов, которые помнила с детства. Или же воспроизводить мелодии из бродвейских спектаклей, увиденных во взрослом возрасте. Однажды она начала тихонько напевать «Любовь вознесла меня». Где-то посредине гимна она забыла слова: «Да-дам, я погружался и больше не мог восстать». В другой раз она более игриво пела развеселую строчку из «Пиратов Пензанса»: «Я генерал-майорское сплошное воплощение». Весь оставшийся день я не могла избавиться от этой мелодии. Несмотря на вокальные способности Нелл, ее попытки в детстве обучиться игре на скрипке не помогли исполнить желание ее матери получить еще одного музыканта в семье. Нелл немного пилила на скрипке в детстве, но потом забросила музыку. Никто не пытался отговаривать ее.
Конечно же, вся семья любила литературу. А. К. и Фрэнсис много читали своим детям. Когда Луиза, а позже Эд, создали семьи и завели детей, А. К. читал своим внукам. Он вел себя довольно формально, даже дома, но всегда был готов посадить ребенка к себе на колени и почитать ему.
Невозможно было преодолеть печаль из-за неожиданной смерти Эда, который оставил таких маленьких детей. Его вдова, Сара Энн, снова вышла замуж за человека, который тоже овдовел и воспитывал маленькую дочь Стеллу. У Джона и Сары Энн родился еще один ребенок, Марта. Старший внук А. К. называл деда Опп, от переделанного «папа». Так и другие внуки, приезжая к ним в гости, называли его Опп.
Когда Сара Энн начинала свою новую жизнь, А. К. написал ей письмо, которое она показала мне через много лет. Оно написано на бумаге с логотипом «Барнетта, Багга & Ли», и в нем явно проявляется характерная для него смесь формальности и нежности.
В левом верхнем углу остались напечатанные мелкими буквами имена четырех адвокатов, два из которых все еще были живы в тот момент: Дж. Б. Барнетт (1874–1952), Л. Дж. Багг (1870–1938), А. К. Ли, Алиса Ф. Ли. В тексте письма я исправила две мелкие описки.
Юридическая фирма «Барнетт, Багг & Ли»
25 октября 1955 г.
Мистеру и миссис Джон А. Карри-мл.
310 Вудвилд Драйв, Оберн, Алабама
Дорогие Джон и Сара Энн,
По мере того, как я старею, то все больше убеждаюсь, что дарить цветы при жизни — мудрое и правильное занятие.
Я не привык незаслуженно льстить людям, но считаю необходимым признавать справедливо заслуженные достижения, когда мы с ними встречаемся. Именно поэтому я использую это метод для того, чтобы передать вам мои искренние поздравления и высокую оценку того выдающегося труда, который вы уже совершили и продолжаете совершать, стремясь слить две семьи в одну.
