Сверху она добавила строчку темной ручкой с фетровым наконечником, которую я ей подарила. Предполагалось, что людям с плохим зрением проще писать такими. Надпись гласила: «Мне нравится эта ручка!»
Пока Нелл была в Нью-Йорке, Алиса прислала мне по факсу ее телефонный номер, просто на всякий случай. Я записала телефон Нелл в свою розовую адресную книжку, но не под именем Ли, а под придуманным именем. Я думала, что если вдруг потеряю эту книжку, или ее у меня украдут, то лучше сброшусь с небоскреба «Сирс-тауэр», чем окажусь виноватой в нарушении секретности.
Я думала о том, какое имя ей дать, чтобы оно оказалось записано как раз перед тем местом, где должно быть имя Ли. Лидер. Я слышала такое имя. И я записала всю информацию под именем «Натали Лидер». Увидев адрес человека с инициалами Н. Л., я все вспомню, но для воришки это не будет иметь никакого смысла, в противном случае у него должна была бы оказаться склонность к литературе, он должен был бы знать, что Нелл Ли и Харпер Ли — это один человек, и тогда только смог бы продать на аукционе ее адрес или номер телефона.
Нелл все еще была в Нью-Йорке, а я вернулась в Монровилль вместе со своей матерью. Нелл должна была поехать на поезде в Лос-Анджелес, чтобы 19 мая принять участие в запланированном Вероникой Пек мероприятии по сбору денег на библиотеку, а затем сесть на другой поезд до Нового Орлеана и вернуться в Монровилль. Она приехала через две недели после отъезда моей матери.
— Твоя мать произвела здесь большое впечатление, — сказала она по приезде. И это было правдой.
Я думаю, что мои акции поднялись в глазах здешних друзей, когда они увидели, какая у меня милая и умная мама. Мы с ней всегда были близки, и она больше, чем кто-либо другой знала о моей жизни в Алабаме.
Мне было очень приятно показывать маме город, о котором она так много слышала, совершать долгие загородные автомобильные прогулки с ней и с Алисой, смотреть спектакль, ужинать у Крофтов и Баттсов. Джулия с нежной гордостью продемонстрировала моей матери огромный красный амариллис, который она вырастила на маленькой клумбе перед домом Ли. Наконец-то у Джулии по соседству, пусть только на время, появился настоящий садовник, кто-то, кто мог обсуждать с ней однолетние и многолетние растения. Мои собственные занятия садоводством не заходили дальше восхищения желтой лантаной, которая сама по себе выросла рядом с моим домом. Я даже не знала названия этого цветка, пока мама его не увидела.
В переднем дворе сестер Ли Джулия рассказывала нам об амариллисах, когда на ветке дерева уселся пересмешник и запел для нас. Пересмешники встречаются в Монровилле очень часто, но если ты видишь одного из них во дворе Харпер Ли, то тебе кажется, что происходит волшебство.
Мы с мамой посмотрели друг на друга. Потом остановились и прислушались. Джулия рассказала нам кое-что о пересмешниках.
— Они просто поют, и им безразлично, что о них говорят. Это их песня, и они ее поют.
Пересмешники поют громко и не слишком любят, когда другие птицы вторгаются на их территорию. В них есть что-то сильное, но одновременно уязвимое, это относилось как к тому, кто пел на дереве, так и к тем, кто жил в доме.
Той ночью Джулия, наконец, посмотрела ежегодную постановку. Позже, поставив на кухонный стол включенный магнитофон, я спросила об ее впечатлениях.
— Это было не так, как я себе представляла. Потому что я ведь книгу тоже не читала. У меня есть книга, но я не читала ее и пьесу не смотрела. Мисс Алиса сказала мне: «Джулия!» А я ответила, — тут она заговорила высоким голосом: — «Да, мэм?» «Ты когда-нибудь смотрела эту пьесу?» — «Нет, мэм». Она сказала: «Ну, Джулия, когда ее снова будут играть, тебе бы стоило сходить». Вот я и пошла.
Она засмеялась.
А чего она ожидала?
— Я думала, что этот адвокат, который защищал подсудимого, что он больше будет действовать. Он не ударил кулаком по столу, когда сказал: «Я не верю, что он это сделал», — для большей наглядности Джулия ударила кулаком по столу. — Он просто спокойно говорил, как все люди, понимаешь. Я подумала, что ожидала больше действий с его стороны.
Я сказала ей, что в фильме действия больше, хотя Аттикус и там ведет себя в зале суда очень спокойно. Она ответила, что не любит судебные заседания, потому что они напоминают ей о Страшном суде в Библии.
Глава двадцать восьмая
Сестры Ли любили читать не только толстые исторические книги и длинные биографии.
В том 2005 году две женщины из Миссисипи, Гайден Меткалф и Шарлотта Хэйс как раз издали книгу «То, что ты умер, тебя не извиняет». Эта небольшая книжка, как гласит подзаголовок, является «официальной инструкцией для южных леди о том, как провести идеальные похороны».
Авторы иронически рассуждают о различных традициях, связанных с похоронами, приемом гостей, обо всем, что считается правильным и уместным и отражает социальное положение человека, в том числе принадлежность к различным городским церквям. Книгу читали многие из тех, кого я знала: Нелл и Алиса, Джуди и Дейл, Том и Хильда.
Обычно спокойная Хильда, которая как жена методистского священника многое знала о похоронах, заливалась хохотом, однажды вечером читая эту книгу вслух. Я ужинала с ней и Томом у них на кухне, мы ели овощной суп на говяжьем бульоне, салат и ее восхитительные ароматные домашние булочки, от которых, по словам их друзей, невозможно было отказаться. Она выпекала их рядами в круглых формочках, заворачивала в полиэтилен или фольгу, чтобы хранить в морозилке, и всегда давала мне с собой в дорогу целый пакет. Проблема заключалась только в том, что трудно было одновременно вести машину и вытаскивать нагретые булочки из толстой упаковки.
Нелл сказала мне, что ей больше всего понравился отрывок, в котором одна женщина, принадлежащая к епископальной церкви, пыталась вспомнить, почему у нее разбиты колени.
— Я не могу понять, — сказала она, когда красила пасхальные яйца у себя на кухне, — неужели я ушибла колени вчера днем, когда проходила этапы крестного пути? Или же когда я вчера вечером напилась и упала?
* * *
В общем, и авторы, и Нелл от души потешались над целым рядом протестантских церквей.
Вскоре после того как мы с Нелл смеясь, читали эту книгу за кофе, мы оказались на светском обеде в Монровилле.
Нелл позвонила мне и сразу перешла к делу.
— Нас пригласили к Пэтси.
Пэтси Макколл была дальней родственницей Нелл, она жила в большом элегантном доме на вершине маленького холма в другой части города. Пэтси вышла замуж за Ллойда Макколла, а его сестра Сара Энн вышла замуж за брата Харпер, Эда Ли. Пэтси была невесткой невестки Нелл. Не удивительно, что люди предпочитают просто говорить: «Они родственники».
— Нас?
— Я думаю, что они пригласили меня, чтобы я привела тебя.
Нет, она не шутила.
Это был один из тщательно продуманных, утонченных ланчей, которые с сентября по май проводили примерно две дюжины женщин. Обязанности хозяйки по очереди выполняли несколько из них. Нелл хотела, чтобы я познакомилась с этой стороной жизни Монровилля.
