Таких, например, как ее процветавший клиент, которого она знала много лет. Он назначил с ней встречу. Он хотел написать в завещании, что все его активы отойдут его жене, «если только она снова не женится». Алиса легонько покачала головой. Они были очень хорошей парой.
— Я сказала ему: «Зачем вы это делаете?». А он ответил: «Она может выйти замуж за плохого человека. И я даже подумать не могу, что кто-то другой будет пользоваться всем тем, что я зарабатывал всю свою жизнь». Я ответила, просто не смогла удержаться: «Она ведь вышла замуж за вас, правда? Что это говорит о ее вкусах?»
Я увидела, как у Алисы в глазах заиграли огоньки.
— Он, впрочем, все равно не передумал. Я не могла удержаться и задумалась, правильного ли мужа она себе выбрала. Они вместе работали, у них был очень хороший уютный дом. Он просто все время представлял, что кто-то появится и займет тот дом, ради которого он работал. Мне кажется, это было эгоистично.
Независимо от того, что она думала о содержании завещания, оно было составлено ею так, чтобы к нему нельзя было предъявить никаких юридических претензий. Нелл написала в «Убить пересмешника», что Аттикус мог составить завещание так, «что комар носу не подточит».
— Всюду есть свои сюжеты, — рассказывала Алиса, — если бы ты была писателем, то ты получила здесь много идей для книг, потому что настоящая жизнь намного удивительнее любой литературы.
Удивительнее, чем литература, и, по словам Нелл, «в ней всегда более интересный сюжет».
Алиса внимательно посмотрела на меня. В доме было как всегда тепло. Я чувствовала, что у меня на лице появляются обычные капли пота, и надеялась, что она этого не замечает. В очередной раз я находилась там, откуда никуда не хотела уходить.
— Так что если тебе когда-нибудь надоест заниматься этим, — сказала Алиса, имея в виду мою книгу, — то просто выбери любую неадекватную семью здесь в округе, и вот тебе уже сюжет.
Глава тридцать вторая
В это время шла работа над тремя вещами, которые Нелл не могла проконтролировать. Снимались уже не один, а два фильма о том, как Трумен Капоте собирал в Канзасе вместе с Харпер Ли материалы для своего вышедшего в 1966 году бестселлера «Хладнокровное убийство». И, что еще хуже, должна была выйти первая крупная биография Ли, автором которой был человек, которого она не знала и которому не доверяла. Человек, работавший над этой биографией, Чарльз Шилдс, написал Нелл и попросил о помощи. Она не хотела иметь с ним ничего общего.
«Нет, черт возьми», — ответила она ему. Он стал работать, не связываясь с ней. Ей начали рассказывать, что Шилдс собирает материалы. Его видели в старом здании суда, где он расспрашивал о ней. Он задавал вопросы ее давнишнему другу в Нью-Йорке. Том Баттс получил от Шилдса мэйл, хотя и отклонил его неоднократные просьбы об интервью.
Нелл, которая столько лет уклонялась от света рампы, любой из этих проектов невероятно нервировал. Когда же их оказалось целых три, она почувствовала себя в осаде. Она не знала, как ее покажут в каждом из них, и безуспешно, как мне казалось, пыталась подавить дурные предчувствия, которые они у нее вызывали.
Однажды ночью, когда я выходила в Интернет, то из моего окна было заметно, как льется свет из ее комнаты, хотя шторы были опущены. Я сидела на своей кровати, скрестив ноги, и искала с моего ноутбука в «Гугле» любые намеки на то, чего она может ждать от этих двух фильмов. Нашлось не так уж много. «Дурную славу», в которой Сандра Буллок играла Нелл, а Тоби Джонс — Трумена, снимали в Остине, штат Техас. Другой фильм «Капоте», в котором главную роль играл Филип Сеймур Хоффман, вызывал шум тем, с каким талантом актер изображал тщедушного писателя. Я распечатала все, что смогла найти, чтобы потом показать ей за кофе. Она должна была зайти ко мне на следующий день.
Увидев, что Нелл ощущала при мысли об этих проектах, я вновь поняла, насколько необычным был тот факт, что она и Алиса поддержали меня. Я была для них известной величиной, это мне помогло. Помог и спокойный темп, в котором все разворачивалось, и то, что все происходило в их родном городе.
В то утро у меня зазвонил телефон. Я была совершенно уверена, что это Нелл и что она поздоровается с помощью четырех слов. Так и оказалось.
— Алло, — сказала я.
— Привет, дорогая, кофе наливаешь?
— Конечно, — ответила я, — заходите.
— Ты уверена, что сейчас подходящий момент? Я не хочу тебя ни от чего отрывать.
— Нет, все прекрасно, Нелл. Я буду очень рада выпить с Вами чашку кофе. Заходите, как только будете готовы.
— Чудесненько. Я иду. Пока.
Она иногда очень игриво говорила «пока», преувеличивая акцент уроженки Алабамы. Я всегда считала это признаком ее хорошего настроения.
Я помчалась включать плиту и варить крепкий кофе. Я разморозила круглую банку булочек «Сестра Шуберт», купленную в «Винн-Дикси». Я как раз ставила коробку в плиту, когда услышала, как Нелл бодро стучит в кухонную дверь.
— Привет, — сказала я.
Нелл слегка запыхалась. Она прямиком отправилась на свое обычное место за моим кухонным столом. Сидя на этом стуле спиной к стене она видела всю остальную комнату.
— В Чикаго так сидел бы гангстер, — сказала я ей.
Ей нравилось дразнить меня за то, что я живу в городе Аль Капоне и Джона Диллинджера. Я знала, что она не любит ждать свой кофе ни минуты, так что произнесла эти слова, уже наливая ей кофе.
Я села за круглый дубовый стол напротив нее и дала ей распечатки некоторых коротких статей о двух фильмах о Капоте. Можно было не сомневаться, что молодая Харпер Ли, которую в одном фильме играла Буллок, а в другом Катрин Кинер, будет занимать важное место в обоих фильмах. Нелл перелистывала распечатанные мной страницы.
— Это все из твоего волшебного ящика, очевидно? — спросила она, вновь воздев брови в притворном негодовании.
— Увы, да, — ответила я.
Она не ответила на мою улыбку. Может быть, это было не притворное, а настоящее негодование. Но как бы то ни было, она читала с интересом. Она хотела найти фотографию, которую один ее приятель обнаружил в журнале «Пипл». Буллок, как и Ли, была на месте преступления. На фотографии она переходила улицу, на ней были белые носки и черные лакированные туфли. Нелл никогда особенно не волновалась из-за моды, но это было слишком даже для ее.
— Я бы никогда, — сказала она.
Нелл щурилась, читая распечатки. Она встала и подошла к окну рядом со столом, где было больше света.
— Гвинет Пэлтроу, — прочитала она вслух.
Актриса недавно заключила контракт на исполнение песни в фильме, где играли Джонс и Буллок. Нелл, похоже, очень мало знала о планах, связанных с каждым из этих фильмов. Она молча просмотрела остальные распечатки и вернулась к кофе. Я снова наполнила ее чашку, и она добавила еще подсластителя, а потом снова и снова складывала бумажный желтый пакетик, как она обычно делала. Он присоединился к паре других смятых желтых пакетиков, лежавших рядом с ее блюдцем. Она постучала указательным пальцем по распечаткам:
