Побродив немного, я очутилась на первом этаже, в самой его глубине, где на книжном стеллаже висела табличка: «Секс и сексуальность». Тут же вспомнились «Радости однополого секса» (третье издание), и я, конечно же, зарделась. А потом пришла мысль о Сэлинджере. Я вернулась на второй этаж, к художественной литературе, и обнаружила там забавнецкого парня, запихивающего красную записную книжку между томиками «Фрэнни и Зуи» и «Выше стропила, плотники».
– Бумер? – спросила я.
Парень вздрогнул и повернулся ко мне с виноватым видом, словно я застукала его за магазинной кражей. Он неуклюже сцапал записную книжку с полки, свалив на пол несколько экземпляров «Девяти рассказов», и прижал ее к своей груди, точно Библию.
– Лили! Не ожидал тебя встретить здесь. Ну, то есть я надеялся увидеть тебя, но думал, что не увижу, и вдруг ты здесь, хотя я думал, что мы не встретимся и…
– Книжка для меня? – протянула я руку, прерывая поток его слов. Хотелось выхватить ее и срочно прочитать, но я постаралась говорить непринужденно, вроде: «Ах да, знакомая вещица. Прочту ее как-нибудь на досуге. Когда будет время. А пока я слишком занята мыслями о том, как не думать о Дэше и этом самом молескине».
– Да! – воскликнул Бумер, но даже не шелохнулся, чтобы отдать мне его.
– Можно?
– Нет!
– Почему?
– Потому! Ты должна найти ее на полке! Когда меня здесь не будет.
Не знала, что есть какие-то правила по обмену записной книжкой.
– Тогда давай я отойду, ты поставишь ее на полку и уйдешь, а когда ты уйдешь, я ее заберу?
– Хорошо!
Я отвернулась, чтобы отойти, но меня позвал Бумер:
– Лили!
– Да?
– Совсем забыл про «Макс Бреннер» на другой стороне улицы!
Он говорил о весьма экстравагантном местечке в квартале от «Стрэнда» – шоколаднице в стиле Вилли Вонки. Приманке для туристов, но, в отличие от музея мадам Тюссо, в лучшем смысле этого выражения.
– Поедим шоколадной пиццы? – спросила я Бумера.
– Да!
– Встретимся там через десять минут, – сказала я, уходя.
– Только не забудь вернуться за записной книжкой!
Меня удивляло и озадачивало, что у мрачного Дэша такой потрясающе эмоциональный и возбудимый друг, как Бумер. Он даже говорить спокойно не может, постоянно восклицает. То, что Дэш ценит подобного рода дружбу, говорит в его пользу.
– Не забуду, – отозвалась я.
* * *
В «Макс Бреннер» я прихватила с собой и Марка: он взрослее нас, а значит, оплатит чек, даже если потом и вернет потраченную сумму у дедушки.
Мы с Бумером заказали шоколадную пиццу – теплое тонкое тесто в форме круга с двойным слоем расплавленного шоколада, расплавленным зефиром и засахаренным фундуком – и разрезали ее на треугольные кусочки, как настоящую пиццу.
Марк заказал шоколадный шприц – сладость, полностью соответствующую названию: пластиковый шприц, наполненный шоколадом, который можно впрыскивать сразу в рот.
– Но мы же можем поделиться с тобой пиццей! – воскликнул Бумер, когда тот заказал себе шприц. – Вкуснятину веселей есть вместе!
– Нет, спасибо. Я стараюсь поменьше потреблять углеводов. Мне достаточно одного шоколада. От теста я поправляюсь.
Официантка ушла, и Марк, посерьезнев, повернулся к Бумеру:
– А теперь выкладывай все о своем дружке, хулигане Дэше.
– Он не хулиган! Скорее тихоня!
– Что, никакого криминального прошлого?
– Нет, если не считать красный уровень опасности!
– Чего? – в унисон спросили мы с Марком.
Бумер вытащил мобильный и показал нам сайт каких-то мамочек с Вашингтон-сквер.
Мы с Марком внимательно прочитали пост и просмотрели прикрепленные фотографии.
– Он ест йогурт? – поразился Марк. – Парень? Очень странно.
– У него непереносимость лактозы! – объяснил Бумер. – Дэш любит йогурт и любую кисломолочку. И обожает испанские сыры.
Марк повернулся ко мне:
– Лили. Милая. Ты же понимаешь, что он, возможно, не натурал?
– Дэш стопудово натурал! – сообщил Бумер. – И у него потрясная бывшая подружка София, к которой он, по-моему, по-прежнему неравнодушен. А еще в седьмом классе мы играли в «бутылочку». Так вот когда я ее крутанул, она указала на Дэша, но он не дал мне себя поцеловать.
– Это ничего не доказывает, – проворчал Марк.
София? София?
Мне нужно в туалет.
«Не думаю, что нам нужно пробовать встречаться в реальной жизни. В нашем общении столько свободы».
И в самом конце – так сказать, под занавес – оскорбление.
Открытка № 6: Метрополитен-музей
Встретились – прошедшее время от глагола «встретиться».
Встретиться (глагол):
оказаться рядом, сблизиться, двигаясь с разных сторон.
Найти (глагол):
заметить, застать, увидеть, обнаружить кого-то.
Соединиться (глагол):
вступить в общение, установить связь…
– Ты в порядке, Лили? – спросили меня от соседней раковины, оторвав от чтения последнего непонятного (нелогичного; то бишь, мужского) послания.
Я захлопнула записную книжку и подняла взгляд. В зеркале отражалась Элис Гэмбл, моя одноклассница и член моей футбольной команды.
– О, привет, Элис. Что ты здесь делаешь? – Я почти ожидала, что она отвернется и уйдет, оставив меня стоять дура дурой – я же не вхожу в школьную «элиту». Но она не ушла. Может, потому что сейчас каникулы?
– Я живу за углом. Мои младшие сестры-близняшки обожают эту шоколадницу, поэтому меня тащат сюда каждый раз по приезде бабушки с дедушкой.
– Парни лишены логики, – сообщила я ей.
– Однозначно! – Элис, похоже, обрадовалась возможности поболтать о чем-то поинтереснее ее родственников. Она с любопытством взглянула на мою записную книжку. – Ты говоришь о конкретном парне?
– Понятия не имею! – И я, правда, не знала. Я не поняла по последнему посланию Дэша, хочет ли он еще раз встретиться со мной или хочет общаться только через молескин. И не понимала, почему мне не все равно. Особенно учитывая появление какой-то там Софии.
– Не хочешь завтра попить со мной кофе и обсудить все в подробностях? – спросила Элис.
– Тебе настолько не хочется общаться с родными? Они такие ужасные? – Чтобы Элис приглашала меня на девчачьи посиделки и обсуждение парней, она должна быть в полном отчаянии.
