Я сцепила пальцы, стараясь спрятать вспотевшие ладони, пока обдумывала последние слова, сказанные Вишесом перед тем, как мы вышли из лимузина: «Потому что я так сказал, Служанка».
Он знал, как я легко шла у него на поводу. И каждый раз, стоило ему оказаться рядом, я постоянно сражалась со своей совестью.
Потому что хотела поцеловать его в ответ в тот вечер, хотя была девушкой Дина.
Потому что сегодня хотела солгать ради него, лишь бы на его жестоком и прекрасном лице появилась улыбка.
Я почти не слушала разговор Вишеса с Илайей, пока те обсуждали брачные контракты, неправомерное влияние, завещания и судебные прецеденты по их оспариванию. Илайя достал с полки толстую книгу по юриспруденции, и они заговорили о Джо и Бароне-старшем, сгорбившись над столом и зачитывая какие-то решения. Вишеса настолько поглотила беседа, что он даже не замечал моего состояния. Что у меня в голове крутилось столько мыслей, что они вызывали головную боль.
Я разрывалась между лицами Вишеса. Того, что он показывал мне, и того, что демонстрировал всему миру. А что насчет меня? Все очень просто. Я не понимала, что правильно, а что нет. Я просто знала, что все границы стираются, когда речь заходила о нем.
– Милли? – вырвал меня из размышлений голос Илайи.
Моргнув, я выпрямилась и вежливо улыбнулась.
– Да, мистер Коул?
– У тебя есть какие-то вопросы по поводу того, что мы обсуждали? – Илайя переплел пальцы и ободряюще улыбнулся мне.
Я отрицательно покачала головой. Никто еще не просил меня что-то делать. И это к лучшему, потому что мои моральные принципы брали верх. Снова.
– Тебе все ясно?
– Да, – облизнув губы, выдавила я.
– Хорошо. Но если появятся вопросы, то ты сидишь рядом с самым лучшим адвокатом из всех, с кем мне когда-либо довелось встречаться. Уверен, он расскажет тебе все, что можно ожидать, если дело дойдет до суда, – сказал Илайя. – Твои показания – залог успеха для Байрона. Срок давности по уголовным обвинениям давно истек, так что это единственная возможность наказать эту женщину. Думаю, для Джозефины лишение денег станет большей расправой, чем тюрьма. Да, это не совсем справедливо, но Байрону очень важно, чтобы ты смогла подтвердить все, что он тебе рассказал. И я очень рад, что ты согласилась дать показания, Милли.
Согласилась? Вишес сказал ему, что я дам показания, даже не спросив меня об этом? Ох, черт побери, нет.
Я попыталась успокоить свою нервозность, говоря себе, что раз Илайя говорит с такой уверенностью и не сомневается, что так все и было, то, возможно, эта ложь будет во благо. Не исключено, что Джо заслужила все это за то, что изводила своего пасынка. Но затем я вспомнила, что Илайя не только был милым человеком, но и успешным адвокатом.
Адвокатом, который провел множество неприятных бракоразводных процессов в Голливуде. И все они были связаны с баснословными деньгами.
Так что ему следует доверять еще меньше, чем Вишесу.
Илайя проводил нас к входной двери, где мы столкнулись с Хелен, мамой Дина. Она поцеловала его в щеку, игнорируя меня. Возможно, о нашем с Дином разрыве она знала чуть больше, чем Илайя. А может, просто не считала нужным любезничать с людьми, как ее муж, и делать вид, что она простила меня за мои якобы совершенные проступки.
Но когда мы шли к машине на некотором расстоянии друг от друга, Вишес вдруг сказал:
– Подумать только. Она считала, что ты когда-нибудь станешь ее невесткой.
Его голос звучал равнодушно и небрежно, но слова разъедали, словно яд.
– Доволен тем, что разлучил нас? – выпалила я, надеясь, что мой голос звучит так же спокойно, как и его.
Вишес на несколько мгновений замер у машины, не обращая внимания на мелкий моросящий дождь, а затем открыл мне дверь. Я забралась на заднее сиденье и передвинулась в дальний угол, оставляя между нами как можно больше пространства. Но когда Вишес устроился рядом, то придвинулся ко мне так близко, что наши бедра прижались друг к другу.
Я только начала привыкать к тому, что он расположился в паре сантиметров от меня, как Вишес повернулся ко мне всем телом и схватил за запястья. Он поднес мою руку ко рту, отчего горячее дыхание опалило чувствительную кожу на руке.
– Дин когда-нибудь вызывал у тебя такие же чувства, что ты испытываешь сейчас?
Он пристально смотрел мне в глаза, что-то выискивая в них. Я не знала, что именно, но хотела, чтобы он нашел это нечто. А когда мой взгляд скользнул по его губам, я невольно сглотнула. Казалось, во рту до сих пор ощущался его вкус, как в ту ночь много лет назад. Прикосновение мягких и теплых губ. Такое правильное. Невероятно правильное.
– Дин хоть раз вызывал дрожь, которая сотрясает твое тело сейчас? Даже во время секса? Когда-нибудь выводил тебя так далеко из зоны комфорта? За пределы дозволенного? Вынуждал забыть о так лелеемых тобой моральных принципах?
Он улыбнулся, едва касаясь губами моего запястья, где под кожей бился пульс.
Дрожь прокатилась по моему позвоночнику, посылая мурашки по всему телу и взрываясь внизу живота.
– Не лги мне, Служанка. Потому что твое вранье можно учуять за километр. Кто-то, может, и решит, что это твой обычный аромат, но я-то знаю, что ты лжешь самой себе, когда дело касается этого. Нас. Я оказал тебе огромную гребаную услугу, разлучив с Дином, и ты еще поблагодаришь меня за это. Когда из одежды на тебе не будет ни-че-го. А пока… – Он нажал на кнопку интеркома, и его сексуальный шепот сменился уверенным голосом, разрушая чары: – Клифф, отвези нас домой.
Что ж, видимо, разговор закончился, но дискуссия еще нет.
Глава двенадцатая
Вишес
Десять лет назад
Служанка порвала с Дином, и впервые за несколько месяцев я вновь почувствовал, что могу дышать. Моя реакция на их отношения казалась иррациональной, незрелой и совершенно неуместной, но… если я не мог заполучить ее, то и никто другой тоже. Тем более кто-то из моих друзей.
Дин выглядел немного расстроенным, но не разбитым. А если мы сталкивались с ней в школе, то Трент или Джейми хлопали его по плечу, напоминая, что их расставание к лучшему. Так оно и было. Если бы Служанка любила его, то не порвала бы с ним. Но она сказала, что он хороший парень, а ей не хочется обманывать его чувства. Что они оказались в запутанной ситуации, и ей бы не хотелось, чтобы Беспутные Хулиганы переругались.
Уже. На. Фиг. Поздно. Дорогая.
Так что по большей части этот месяц прошел хорошо. Тренту сняли гипс, и он приступил к физиотерапии. Вышла игра «Gears of War». А отец с Джо укатили в Австрию. Или в Австралию? На самом деле меня это мало волновало, главное, что они отсутствовали. Эмилия вновь стала одинокой и печальной. А Дин снова вел себя как весельчак-наркоман, которого все любили, потому что у них не оставалось гребаного выхода. Как по мне, это означало, что он забыл о ее заднице и вновь пустился во все тяжкие.
