Но оно чем-то пахло.
Чем-то, к чему я не испытывала особых чувств.
Кисловатым, острым запахом, от которого я не могла избавиться.
Ошибкой.
Глава 4
Найт
Я поливаю цветы уже минут сорок.
Эти придурки уже и так утонули. Если я буду и дальше таким невнимательным, то мы устроим второй бассейн на заднем дворе.
Вчера весь день шел дождь, и поле во время игры было чертовски грязным. Но ничего из этого не имело значения, потому что сегодня вечером Луна возвращается домой. Я почти час наблюдаю за пустым гаражом Рексротов, надеясь поймать «Теслу» Трента, чтобы успеть заметить Луну, выходящую из машины, и сделать вид: о, как забавно увидеть тебя здесь, ведь это не я ждал тебя весь семестр.
Я никогда не проводил без Луны больше пары недель – даже во время отпуска – и, черт, это была пытка, которую следует применять к обвиняемым в растлении малолетних. Но не видеть ее несколько месяцев? Это дерьмо высосало из меня жизнь.
Когда она выбрала Северную Каролину, это выбило у меня почву под ногами. Я был не готов к такому, первый месяц я был ужасно зол на ее отсутствие.
Как ни странно, все остальные, казалось, были на ее стороне с этой фигней.
Вон просто махнул рукой на ее решение, а мои родители сообщили, что у нее все будет отлично.
Класс.
У нее все будет отлично.
Круто ей.
Нет.
Не для меня, я не был так оптимистичен. Луна мой центр. Мое топливо. Сейчас я живу с пустым баком. Я бы покалечил себя, если бы не мама. Но я не могу этого сделать из-за нее. Так что я просто жил на автопилоте, будто все хорошо, но, как только наступали выходные, я напивался до смерти и глотал все доступные таблетки.
Посмотрите, я сошел с ума.
О'кей, скорее, стал нереально злым.
Луна ушла. Она просто ушла.
Одной жалкой ночью я кончил ей на зад, чтобы показать, что давать мне пощечину некруто, потому что она как Джелли Нелли
[9]. А она, мать ее. Ушла.
Как моя биологическая мать.
Как Вал.
Как люди, которых мы ненавидели.
Хорошо, Дэбби Даунер
[10], пора заканчивать эту вечеринку жалости, пока полиция веселья не прикрыла тебя.
– Секунду, – крикнул я маме, когда увидел ее лицо сквозь окно на кухне.
Вероятно, она удивлена, что могло меня настолько задержать во дворе. Если хорошо подумать, то мама не звала меня. Виноват. Но сейчас она была там, прислонилась к оконной раме и выглядела прекрасно, в коричневом платье в горошек и с распущенными волосами.
Роза Леблан-Коул предложила мне тыквенный кекс на оранжевом подносе. Я отрицательно покачал головой и выключил шланг.
– Ты какой-то растерянный. – Она окунула палец в кекс и облизала сырое тесто.
Она обожает сырое тесто. Буквально живет ради него. Мне нравится, что она любит мелкие несовершенства. Это заставляет меня верить в то, что она любит меня.
– Да? – Я оторвал взгляд от открытого гаража Рексротов.
Как правило, я не интересовался подобными наблюдениями, а у мамы было больше свободного времени. Я бы сказал, что это потому, что я хороший сын.
Но правда в том, что я чувствую себя виноватым. Не из-за того, что я сделал что-то не то, а из-за ситуации с мамой в целом, ощущаю себя неправильно.
– Она должна быть с минуты на минуту. – Мама улыбнулась.
Я порылся в карманах серых спортивных штанов Gucci.
– Блин, мама, кажется, у меня закончились.
– Забавно, выглядишь так, будто у тебя их полно. Иначе почему ты здесь стоишь уже четыре часа?
Сорок минут, четыре часа. Кто вообще считает? Мне уж точно все равно.
– Не ты ли просила меня ухаживать за двориком? Практически умоляла меня.
Но дело в том, что ей не надо было умолять. Плохо это или хорошо, но я поклоняюсь своей маме. Ненавижу людей, которые воспринимают родителей как что-то должное. Мой тринадцатилетний брат Лев не утруждается. Лев – биологический сын мамы и папы. А я – нет. Я совру, если скажу, что это не ранит, я не удивляюсь, что они любят его чуть больше. Что я стал квотербеком команды Школы Всех Святых просто потому, что хотел, а не чтобы пойти по стопам отца. Что одежда, репутация хулигана и уничижительная улыбка не попытки быть похожим на папу.
Кстати, который был подающим.
У судьбы своеобразное чувство юмора, потому что я даже выгляжу как мои приемные родители. У меня такие же зеленые глаза, как у Дина Коула, такие же светло-каштановые волосы, как у Розы Леблан-Коул. Потеря родителей – то, с чем я близко знаком, поскольку моя родная мать отказалась от меня. Так что потеря мамы… что ж. Не та мысль, в направлении которой хотелось бы думать.
– Что насчет Поппи? – Мама приподняла бровь.
Чувак, да мама в курсе всего дерьма.
– А что о ней?
Мои родители приходили на все игры. Как и Лев, который всегда садился с Джейми и Мелоди Фоллоуил, потому что сходил с ума по Бейли, их дочери. Мне не хватало смелости признаться брату, что влюбляться в лучшего друга – хреновая затея. Сродни жизни в тюрьме. Лучше бы я выбрал никогда не знать Луну Рексрот.
– Поцелуй кажется совсем настоящим, – уточнила мама.
Я бросил шланг и направился к ней, в сторону двери.
– Ненавижу разрушать твои теории, но нет. Я практически не знаю Поппи, и, конечно, было бы неплохо дождаться Луну, но я не собираюсь терпеть, пока эта задница пришлет мне королевское приглашение.
Я заскочил в дом, на ходу снимая одежду и бросая прямо на пол. Не хочу признавать, насколько я слаб, когда дело касается Луны. Я жалок. И нетерпелив. Я пытался перебороть чувства к ней, особенно в течение последних нескольких месяцев. Я не святой, который будет кусать ногти и ждать, пока мы станем парой.
