Да пошло все к черту.
– Извини, – кашлянула она. – Отключилась на секунду. Я нормально, малыш. Абсолютно нормально. Просто очень устала.
– Я люблю тебя, – раздраженно проговорил я.
– Я тоже люблю тебя.
Я отправил сообщение папе с вопросом о маме, но тот ответил, что все круто. Я послал сообщение Льву и тете Эм, перепроверяя их, но они дали мне один и тот же лаконичный ответ.
Нормально, нормально, нормально. Теперь я понимаю, почему Луна не переваривает это слово.
* * *
Я сел напротив своей девушки в грязной, маленькой столовой, которая пропахла жареным маслом. Стены, красные диваны, столы – все пахнет жареной едой и несвежим кофе.
Сказать честно? Я не большой поклонник Буна. Если бы мне надо было найти ему город-близнец, то это был бы ад. Назовите меня ограниченным придурком, но я люблю свою жизнь в Тодос-Сантосе. С идеальными пальмами, длинными пляжами с белым песком, блестящими частными бассейнами и с идеально чистыми, новыми ресторанами. Да, в местном кафе «Денни» вы можете есть даже с пола.
Но здесь Луна, на ней обтягивающий зеленый топ, которые выделяет ее твердые соски, поэтому Бун мое любимое место на данный момент.
– Как Роза? – Она сжала мою руку через стол. Я хочу пересесть к ней, но сдерживаю свои прилипчивые привычки. Я еще не сказал ей слово на букву Л. У нее и так достаточно рычагов давления на меня, поэтому я держусь за него, как монахиня за девственность.
– Она нормально.
А потом я вспомнил, что я не могу срываться на Луну, она не заслужила такого отношения.
– По крайней мере, мне так сказала. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что конец близок.
Луна прикусила губу, смотря вниз на свои бедра. Она ужасная лгунья, поэтому я сразу понял, что она что-то недоговаривает.
– Ты знаешь что-то, чего не знаю я? – Я наклонил голову.
Она покачала головой, листая засаленное меню и делая вид, что читает его. Вверх ногами, отлично.
«Оставь это, – сказал мне мой разум. – Восемнадцать лет спустя ты, наконец, получил эту девушку. Не начинай ругаться и разрушать все. Не сейчас».
Что может Луна знать о моей маме, чего не знаю я? Ничего. Я главный по этой части. Я расспрашивал маму, Эм и папу каждый день. И ее врачей. Если не считать потрошения человека со здоровыми легкими, чтобы забрать их у него и засунуть в маму, я сделал все, что мог. Луна ничего не скрывает от меня.
– Я хочу чего-нибудь сладкого. Думаю, что я закажу блинчики. – Лунный свет заправила прядь волос за ухо и пробежалась по меню. – Что ты будешь есть?
– Тебя, – выдал я, бросая меню на стол. Она подняла голову и засмеялась.
Ее голос. Ее чертов голос. Я не могу напиться им.
– Нет, серьезно. – Она прикрыла рот рукой, когда смеялась, пряча кривой зуб, который делал ее немного неидеальной.
– Серьезно, – настаиваю я. – Поставь любое блюду из меню на это место и раздвинь ноги на столе, проверим.
– Господи, Найт, – рассмеялась она.
Я улыбнулся. Легко быть обычным, самоуверенным придурком, когда я тайно пьян. Лучшее в ополаскивателях для рта это то, я выяснил недавно, что они избавляют от запаха водки и виски. Плюс вы не обязаны пить его.
– Как отреагировала твоя соседка утром? – Поменял я тему с ее киски, пока мой член не выпрыгнул из штанов Армани и не отправился на воссоединение.
Луна закатила глаза и сделала большой глоток молока.
– Она наорала на меня.
Я моргнул.
– А ты?
– Наорала в ответ.
– Моя девочка.
– А потом она обняла меня.
– Юху.
– Потом она извинилась за то, что ударила меня.
– Она ударила тебя?
– Да. Но я не могу винить ее в этом. Она думала, что я полностью немая. Я извинилась перед ней, что хранила от нее так много секретов. А потом отправила Джошу сообщение, попросив встречи, чтобы объясниться и извиниться. Я чувствую себя ужасно.
– Может, потому что тебя трахали всю ночь?
Очевидно, что я не собирался быть поддерживающим парнем. Я не перевариваю имя ДЕБИЛЬНОГО ДЖОША – даже если я выиграю битву, войну и завоюю каждый сантиметр земли. Я встал со своего места и сел к ней, обнимая за плечо и целуя в голову.
– То, что ты не говорила им всей правды, не означает, что ты лгала. Ты не разговаривала все это время. Чтобы сделать то, что ты сделала, потребовалось много усилий, девятнадцать лет, и без поддержки идиотских друзей. Они справятся с шоком. Перестань.
– А что, если я разбила Джошу сердце? – Глаза Луны наполнились слезами.
Я взял ее руку и положил на свою грудь. Ее доброта когда-нибудь убьет меня. Она грустит не из-за ДЕБИЛЬНОГО ДЖОША. Она переживает, потому что заставила кого-то еще чувствовать себя дерьмово.
– Ты сделала это не специально. Мы всегда разбиваем вещи. Это называется жизнь. Если ты не ломаешь, то ты не живешь. Не движешься. Не пытаешься. Не используешь свой шанс. Ломать вещи – это часть жизни. ДЕБИЛЬНЫЙ ДЖОШ справится. Он должен. Тебе надо понять, что иногда последствия твоих действий бывают разрушительны. Тебе надо простить себя и удостовериться, что другой человек понимает, что тебе жаль. Ты ничего больше не можешь сделать. Не одна ты ответственна за счастье другого человека.
Она ела блинчики, а меня разрывало изнутри. Я заставил себя замолчать, чтобы она не поняла, какой я вялый и сумасшедший из-за алкоголя. С тех пор, как закончился футбольный сезон, меня больше не волновал мышечный тонус. Я даже не уверен, пойду ли я в колледж. Возможно, я пропущу год, чтобы быть с мамой. Я знаю точно, что не перееду, и мне любопытно, будет ли это проблемой для Луны, которая, кажется, остается в Буне.
После этого мы пошли к водонапорной башне, рука об руку. Я сяду в самолет этим вечером. Не знаю, когда я смогу навестить ее в следующий раз. Теоретически, я могу приехать на следующих выходных, если с мамой все будет хорошо. А что, если нет? Рисковать с этим это как играть в русскую рулетку.
– Итак. Отношения на расстоянии, – начал я.
Мы смотрели вдаль, на водонапорную башню, но не друг на друга.
– Мы сделаем это возможным, – сказала она.
– Мы обязаны, – настоял я. – И не только в этом году. – Остановился я. Она тоже остановилась. Весь мир остановился.
Это тяжело. Но необходимо. Ни один человек не должен выбирать между любовью всей жизни и женщиной, которая дала ему жизнь. Но это я, прямо перед лицом этого выбора. Мальчик или девочка? Мама или девушка?
Любовь всей жизни или женщина, которая дала тебе жизнь?
– Я не собираюсь никуда переезжать, Луна. Я останусь с Тодос-Сантосе, чтобы быть рядом с мамой. В этом году. Может, и в следующем. До конца ее дней. А если мама… – начал я, но она прикоснулась пальцами к моим губам.
