Присутствующие в кают-компании «Паллады» застыли от изумления, что еще раз заставило вспомнить гоголевского «Ревизора».
Немая сцена, впрочем, продлилась недолго. Офицеры пришли в себя и забросали вопросами Пирогова. Прежде всего их интересовало, как великий князь и его сопровождающие оказались в Ново-Архангельске? Ведь добираться посуху до Охотского порта через всю Сибирь было делом нелегким и довольно долгим. Не по воздуху же они прилетели…
Некоторые из присутствующих в кают-компании, наслышанные о странных людях, появившихся в окружении императора, и об их необычной технике, уже ничему не удивлялись. Разгром британской эскадры у берегов Норвегии, когда невесть откуда взявшийся корабль, без парусов, но двигавшийся с огромной скоростью, рукотворными молниями уничтожил один за другим могучие английские фрегаты. Потому-то офицеры и косились на Пирогова, считая, что он тоже один из этих странных людей.
Игорь не стал объяснять заинтригованным офицерам о способе перемещения людей и материальных объектов во времени и пространстве. Он лишь развел руками и хитро улыбнулся. А вот визит в Русскую Америку великого князя Константина Николаевича он объяснил вполне определенно:
– Господа, как я понял, великий князь прибыл для того, чтобы встретить вас и торжественно объявить о том, что на Тихом океане появился новый российский флот – Тихоокеанский. Думаю, что численность его возрастет, и в распоряжении наших кораблей появятся новые гавани. В частности, правитель земель в Русской Калифорнии договорился с правительством Мексики об аренде огромного залива Сан-Франциско, который может вместить сотни кораблей.
Новость, сообщенная Пироговым, воодушевила офицеров «Паллады». Они почувствовали гордость за русский флот, ядром которого станут корабли, приведенные ими в Тихий океан. Приятно, черт возьми, быть отцами-основателями целого флота!
Нахимов же, которому Пирогов более подробно рассказал о грядущей встрече с высоким начальством из Петербурга, был весьма огорчен этой новостью.
– Игорь Сергеевич, а нельзя ли обойтись без меня? – осторожно спросил адмирал. – Как-то мне не по душе все эти парады, смотры и все остальное-с. С Федором Петровичем Литке я знаком – приходилось служить вместе. Великого князя Константина Николаевича тоже приходилось видеть. А вот граф Бенкендорф… Он-то для чего сюда едет? Слава богу, в моем отряде все благополучно, крамолы нет, господа офицеры верны государю.
– Павел Степанович, Александр Христофорович Бенкендорф прибыл в Русскую Америку не с целью искоренения крамолы. Граф изъявил желание сопроводить великого князя в эти забытые Богом края, чтобы пообщаться с некоторыми чиновниками из Российско-Американской компании, а заодно – встретиться со своим племянником, графом Константином Бенкендорфом. К вашим офицерам и морским служителям он никакого отношения не имеет.
– Хорошо, если так, – с облегчением вздохнул Нахимов. – А то, вы знаете, Игорь Сергеевич, у меня на душе было как-то тяжко, словно я был в чем-то виновен перед государем.
– Я скажу вам больше, Павел Степанович, граф Бенкендорф и адмирал Литке проведут в Калифорнии тайные переговоры с высокопоставленными чиновниками из правительства Мексики. Речь пойдет о договоре, которым, во-первых, будет узаконено пребывание русских в Калифорнии, и, во-вторых, они договорятся об аренде новых территорий и портов. Про залив Сан-Франциско я вам уже говорил. Ну и, в-третьих, присутствие при этих переговорах и подписании договора члена императорской семьи придаст вес всему происходящему. Мексиканцы, хоть и республиканцы, но к европейским монархам относятся с почтением.
– Теперь мне все понятно, – произнес Нахимов. – Я, конечно, не политик, но, как я понимаю, наше усиление на Тихом океане вряд ли придется по душе нашим «друзьям». И они сделают все, чтобы создать нам здесь массу неудобств.
– Это вполне естественно, – криво усмехнулся Пирогов. – В Европе и Азии практически все уже поделено. Изменить там границы – значит вызвать очередную европейскую войну. А вот на Тихом океане еще много земель, которые не имеют хозяев. Интересы туземцев во внимание не берутся, а если те попытаются воспрепятствовать незваным гостям, то им тут же докажут их неправоту с помощью пушек и солдат.
– Значит, и нам придется отстаивать свои интересы с помощью вооруженной силы? – задумчиво произнес Нахимов. – Что ж, мы люди военные и должны выполнить приказы своего монарха. Надеюсь, что Россия не станет в один ряд с такими разбойниками, как англичане, американцы и французы.
Пирогов вкратце рассказал Нахимову историю международных отношений в бассейне Тихого океана. Больше всего Павел Степанович был потрясен тем, что в начале XX века русским придется воевать в этих краях с Японией, страной, которую многие сейчас воспринимают как некое государство-курьез – страну, с помощью самоизоляции застрявшую в Средневековье. И вот эта небольшая азиатская страна сможет нанести поражение огромной Российской империи.
– Но ведь потом Россия сумела взять реванш? – спросил Нахимов.
– Да, в 1945 году Япония была разгромлена, и по условиям капитуляции ей было запрещено иметь армию и флот. Поэтому, Павел Степанович, нам следует по прибытии на место незамедлительно попытаться установить дипломатические отношения с Японией. Впрочем, этим займутся люди, которые лучше, чем мы, разбираются в политике и дипломатии. Им, что называется, и карты в руки…
* * *
– А погода здесь такая же, как у нас в Питере, – сказал Герман Никольский, входя в роскошный номер вашингтонской гостиницы Brown’s Indian Queen.
Он сбросил с плеч макинтош – новомодный плащ из прорезиненной ткани, изготовленный фирмой «Чарльз Макинтош энд Ко», с которого на пол струйкой стекала вода, и повесил его на тяжелую бронзовую вешалку.
– Это точно, – отозвался капитан Жарков, поплотнее запахивая теплый халат, под которым мелькнула подвеска плечевой кобуры. – Недаром твой пациент ухитрился подцепить воспаление легких. Вредно в его возрасте два часа торчать на ветру в такую погоду, толкая инаугурационную речь. При этом, дабы продемонстрировать всем свою лихость и стойкость, ораторствовать в одном сюртуке, без теплого пальто и шляпы. Тут заболеть проще простого. Правда, Герман, я где-то вычитал, что Старого Типпенкану свела в могилу не пневмония, осложненная плевритом, а энтериальная лихорадка. Или, говоря проще, – брюшной тиф. А все из-за того, что воду для нужд обитателей Белого дома брали прямо из Потомака, ниже места сброса в реку сточных вод городской канализации. Так что в любом случае президенту Гаррисону были кранты. Это я как выпускник «Сангига» тебе говорю.
– Это, Ваня, я сразу понял. Даже удивительно, что в той истории Гаррисон почти месяц с подобным букетом заболеваний протянул. Спасло его то, что в здешнем мире народ еще незнаком с антибиотиками. Так что этот «дядюшка Билл» поживет еще лет пять как минимум в своем президентском дворце – Белым домом его, кстати, здесь никто еще пока не называет, скорее «Белой палатой». Если учесть, что президент САСШ почти месяц находился на больничном, то последнее название более подходит этому сооружению.
