Кричать, вырываться и убегать резко перехотелось. И тому виной… подогрев сидения. Мне стало так хорошо, что я блаженно закрыла глаза и наслаждалась эффектом разморозки.
На несколько минут выпала из реальности и забыла, что не одна.
Открыв глаза, повернулась к Петюне.
Он молчал, но при этом таращился на меня как какой-то дикарь, наконец-то нашедший выход из леса.
Поёжилась.
— Отогрелась? — нарушил тишину Фролов.
— Угу. — только и ответила я.
— Лиз… — робко произнёс Петюня и замолчал.
— Не надо ничего объяснять. Ничего такого не случилось. — покачала головой я.
— Нет… — стыдливо опустил глаза брюнет. — Я правда хотел… к тебе… и…
— Главное, что приехал. — перебила я.
Видеть застенчивого и нерешительного Петюню как минимум странно. Обычно он прёт как танк, а тут не знает куда деть глаза и краснеет как помидор в теплице.
Парень ничего не ответил. Только с особой осторожностью накрыл мои пальцы тёплыми ладонями и притянув к своему лицу, стал медленно согревать их, выдыхая горячий воздух изо рта.
— Прости… — виновато прохрипел он.
Я смущённо улыбнулась и отняла свои руки обратно. Фролов громко сглотнул и на короткий миг закрыл глаза. Открыв их, он изменился в лице и уже более уверенно спросил:
— Поехали?
— Да. — согласилась я и потом тихо добавила. — Гони, а то описаюсь.
Чернявый расплылся в своей подбитой улыбке и завёл машину. Пока ехали, не проронили больше ни слова. Петюня что-то хотел спросить, но не решался. Я видела его колебания и старалась дать ему возможность самому пойти на контакт, а не тянуть из него информацию клещами. Изредка он кидал на меня заинтересованные, но при этом задумчивые взгляды. Возможно, что он нервничал перед приёмом у врача. Вспомнив его «трясучку» в прошлый раз, беззвучно рассмеялась.
Взглянула на профиль брюнета и стала незаметно всматриваться в напряжённые черты лица.
Красивый падла…
У него что-то есть от Димы… мужское.
И дело даже не во внешности. Это энергетика. Со стороны кажется, что это суровость и непоколебимость. Но только самый близкий круг людей, у кого есть доступ к непосредственной глубокой и скрытой части их сущности, знают, что они оба ранимы и совершенно непоседливы как малые дети.
Для внешнего мира Дима жёсткий, властный и закрытый человек. И я безумно рада, что мне позволено видеть не его оболочку, а саму суть. Отчим никогда не скрывал, что всегда мечтал о дочке, о любимой девочке, которую бы баловал и тискал в объятиях. Эта почётная роль досталась мне. Именно мне последние годы Дима дарил всю заботу и нерастраченные чувства. Этот известный в определённых кругах, характерный и авторитарный мужчина, позволял себе быть добрым и ласковым не только с моей мамой, но и со мной. Со своей «малявкой».
Так получилось, что именно с ним, а не с родным отцом я выбирала платье на выпускной в школе. Что с ним играла в карты на щелбан. Что с ним втихаря от мамы обжиралась вредными бургерами в Макдональдсе. Что с ним ходила в зоопарк и у клетки с обезьянами корчила рожицы, делая «селфи» на телефон и выставляя фото в Инстаграм с подписью «Встретили родственников». Что именно ему после расставания с очередным мальчиком плакалась и задавала вопрос: «Почему все уроды достаются МНЕ?».
С Петром у них иные отношения. Дима никогда не прятал от нас свои переживания, что жалеет, что в своё время уделял всё внимание работе, а не родному сыну. Когда-то произошёл переломный момент, и Петя отдалился от отца настолько, что, если Диме задать вопрос: «Что представляет из себя его сын?», он не сможет ответить.
Возможно, Петюня терпеть меня не может как раз из-за этого. Ведь даже из Австралии Дима звонит чаще мне, чем ему… И меня при прощании он крепко держал в объятиях и целовал в макушку, а не сына, который пытается делать вид, что ему всё равно, но на самом деле его душа плачет и хочет настоящей, искренней и безграничной любви.
Только вот Дима сейчас далеко, а рядом с Петром только я и «дракониха». Если она ему дарит любовь как возлюбленная женщина, то я постараюсь это сделать как «сестра».
Я так сильно задумалась, не моргая смотря на Петюню, что пропустила тот момент, когда мы уже давно припарковались около клиники и чернявый молча рассматривает меня в ответ.
Придя в себя, мягко улыбнулась и негромко спросила:
— Готов?
— Нет. — честно ответил брюнет.
— Я буду рядом. — подбодрила его, беря за руку.
— Обещаешь? — понизив голос до шёпота и бережно сжимая мои пальцы спросил Петя.
— Да. — чётко произнесла я. — Поторопимся.
Чернявый поморщился и уставился на меня жалобным взглядом.
Я похлопала его по коленке в знак поддержки:
— Не волнуйся. Они только посмотрят и мазью помажут и… — но парень оборвал на последнем слове и захныкал как маленький.
— Ага. Ты это в прошлый раз тоже говорила. В итоге они вонзили мне скальпель в десну.
— И ничего. Живой же. Радуйся, что в челюсть ударила, а могла и в пах зарядить… Сидели бы сейчас в очереди к урологу…
— Откуда в такой маленькой девочке столько жестокости? — с усмешкой поинтересовался Петюня.
— Ты первый полез ко мне! — возмутилась я.
— Яяя? — округлил глаза чернявый. — Это ты ко мне голая заявилась!
— Я была пьяна! — рявкнула на весь салон, вырывая руку из его хватки. — Кстати, об этом… В пятницу у меня девичник, так что квартира в вашем полном распоряжении. Порадуй Карину.
Парень как-то неестественно дёрнулся и плотно сжал губы.
— Где будет проходить девичник?
— Тебе знать не положено. Моё дело оповестить, что ночевать буду не дома, а подробности тебя не касаются. — сложила руки на груди.
Чернявый в своём репертуаре… Только настроилась быть хорошей сестрой, так опять бесит.
Ну ничего.
Я умею прощать. Всех прощу. А потом догоню и ещё раз прощу. Ну и контрольный «простец» в голову, чтоб не мучились!
Воздух в машине начал наэлектризовываться. Сидим и сверлим друг друга убийственными взглядами.
— Какого хрена, Лиза?! — взрывается первым Петюня. — Ты его толком не знаешь!! А уже готова прыгнуть к нему в постель?!
— Ты чего несёшь, чернявый? — втянула голову в плечи от такого напора. — Моча в голову ударила?
— Я запрещаю тебе оставаться на ночь у этого парня!! — зарычал Пётр и ударил кулаком по рулю.
— Ой ёёёё… — меня осенила мысль. — Вот это тебя «бомбит» от страха перед врачом…
— Это здесь совершенно не при чём!! — яростно заорал брюнет.
