— Не до такой степени, чернявый! — рявкнула я. — Отпусти меня. — начала лягаться ногами об его бока.
— Сейчас задницу напорю! — сурово произнёс Петюня, неудачно скидывая меня на кровать, что я нехило приложилась головой об изголовье. — Ой, прости-прости, маленькая. Я случайно…
Сердито уставилась на этого громилу и свирепо зашипела, чтобы не подходил.
— Я не делал ей предложение, но сделал всё, чтобы она так подумала… — сказал парень, подползая ко мне и укладывая голову на моём животе.
— Зачем?
— Только так могу попасть в одно место, куда мне вход запрещён.
— В ЗАГС?
— Неее. — устало потёр ладонью лицо и закрыл сонно глаза. — Туда я пойду только с тобой…
— Много выпил, да?
— Угу… Почти две бутылки осушили…
Поймала себя на том, что сижу с открытым ртом.
Петюня медленно приоткрыл один глаз и оценил мою реакцию:
— Мне её напоить нужно было, чтобы не приставала, а у неё такая выдержка… растягивал как мог…
— Помнишь про яйца?
— Никогда не забуду.
Караул. И что мне с ним делать?
— Ну ка давай в душ! — начала толкать его в плечо.
В меня вперились два уставших красных глаза.
— Нет. — отказала я. — Пока не смоешь с себя её запах — в постель не пущу!
— Мегера. — обиженно буркнул чернявый, но уступчиво поплёлся в ванную.
Его не было полчаса, я уж думала утонул там и нужно идти спасать, делать искусственное дыхание.
Ан нет. Взбодрился даже немного. Вскарабкался на меня и уткнулся в шею:
— Теперь поцелуешь?
Как маленький, честное слово.
Закатила глаза и быстро чмокнула в губы.
— Спокойной ночи… — довольно промурлыкал мне на ухо парень и отжал у меня одеяло.
Закинула на него в отместку ногу и закрыла глаза. Только полетела на радугу посыпать город блёстками, как меня пихнули в бок и недоверчиво спросили:
— Ты ведь не беременна?
— Нет. — пробухтела в ответ.
На это ничего не ответили, только прижались теснее и по-хозяйски закинули руку мне на грудь.
Беззвучно хихикнула.
— Кстати, чернявый.
— Мм?
— Родители и правда женятся.
ПЕТЮНЯ.
— Сын. — бодро произносит отец, отвечая на мой звонок.
— Тебя можно поздравить? — спрашиваю я, попутно заваривая кофе.
Если малявка не встанет в течение десяти минут, то выпью и её порцию. А потом пойду и снова попробую её растолкать. Эта «звезда» бессовестно распласталась по всей кровати и рычит ещё… если начать трогать. Я бы с удовольствием облил её холодной водой, но больше мне это с рук не спустят…
— Мелочь уже растрепала? — усмехается отец. — Ладно. Подтверждаю.
Слова застревают в горле. Мне бы хотелось сказать, что я рад, но не могу. Стена между нами настолько ощутима, что я упираюсь в неё ладонями. И сдвинуть не получается. Не в моих силах. Уже много лет мы с отцом по разные стороны от этой прозрачной преграды. Мы видим друг друга. Но не слышим. Периодически кто-то из нас пытается достучаться до другого, но в итоге сдаётся. И остаётся только смотреть издалека, довольствоваться хотя бы этим…
Выжимаю какое-то бестолковое мычание и наступает неловкая тишина.
— Как Лиза? — первым выходит из прострации отец.
Прислонившись к стене в спальне, тихо наблюдаю, как моё маленькое чудовище жуёт во сне свои спутавшиеся волосы и меня накрывает непреодолимое желание рассказать отцу о наших с Лизой отношениях.
Я запретил малявке говорить на эту тему с родителями. Именно я должен быть тем, кто ошарашит их этой новостью. На мне вся ответственность. Мне отвечать на вопросы. И первую, самую основную волну отрицания должен поймать только я. Лизе не должны достаться и брызги, но этого, к сожалению, не избежать.
Не удивлюсь, если отец съездит мне по морде и торжественно пересчитает рёбра.
Я готов принять удар. Но не сейчас. Разберусь сначала со всеми первостепенными проблемами, а потом уже и приму гнев Лизиных отцов.
— Спит. — отвечаю на вопрос, но тут же следует новый:
— Что у неё там за парень появился?
Вот зараза! Уже разболтала!
— Ты видел этого Дениса? Что он вообще из себя представляет? — режет слух суровый голос мужчины, и я понимаю, что режим отца включён на максимум.
Ах, Денис значит… Ну, держись.
Зажимаю телефон между плечом и ухом и иду в ванную комнату.
— Они расстались. — сухо говорю я.
— А. — оторопело произносит отец и быстро веселеет. — Ну и ладно тогда.
— Угу. — бубню в трубку и наливаю полную ванну холодной воды.
— Пётр, ты за учёбой её следишь? Она не пропускает занятия?
— Ходит как миленькая.
— Она там пить-курить не начала? — требовательно выясняет отец.
— Нет. А вот я скоро начну. — закрываю кран и не могу сдержать усмешки.
Забавно. Мы можем говорить совершенно нормально, без всяких помех, только про малявку.
Возвращаюсь в комнату. Медленно стягиваю с девчонки одеяло и откидываю в сторону.
— Ладно, отец. Я должен идти. Мне ещё мелкую на учёбу будить…
— Ооо. — понимающе тянет мужчина и я слышу сдержанный смех. — Удачи. Она тебе понадобится. — а затем уже не в шутку добавляет. — И сын… — секундная пауза. — Спасибо тебе за неё.
Застываю на месте, шокированный его последней фразой и не моргая смотрю на ту, из-за которой впервые слышу от отца слова благодарности.
— Мне в радость. — признаюсь я и после пары секунд замешательства с глубоким выдохом отключаюсь.
Нависаю над девушкой и засучиваю повыше рукава рубашки. Поддаюсь секундному порыву и оставляю на её губах лёгкий поцелуй. Потом уже без боя не дастся. Поднимаю спящую девчонку на руки и быстрым шагом в ванную.
Сжимаю челюсть, чтобы не рассмеяться и не разбудить храпунью раньше времени.
Что ж. Назад дороги нет.
Раз. Два. Три.
И опускаю спящую красавицу в ванну с холодной водой.
ЛИЗА.
— ААААА!!! — завизжала я от неожиданных острых ощущений.
— Доброе утро, радость моя! Как спалось? — прозвучал голос Петюни над головой. — Спокойно! Будешь дёргаться — окуну с головой!! — грозно поцокал парень, в то время как я размахивала руками и ногами. — Отцепись от моих брюк! Кому сказал, расцепи пальцы!
