— Лиз… — хриплю вдогонку, надеясь остановить, но девушка только стремительнее ускоряет шаг к выходу.
— Лиза! — настойчиво повторяет отец. — Вернись пожалуйста, котёнок! Тебя разговор тоже касается!
На слове «котёнок» малявка цепенеет и медленно, совершенно нехотя поворачивается. Про себя отмечаю, насколько глубоки и крепки их отношения как отца-дочери. И если раньше я бы весь насторожился, то сейчас на душе теплеет.
— Дим, я не хочу это слушать. — всё же до последнего противится Лиза. — Я лучше пойду к маме.
— Рано к маме. Ты мне потом ещё поможешь отмыться, чтобы не волновать её. — убеждает отец и малявка, окинув его тяжёлым взглядом, лениво следует к нему. Избегая моего взгляда, встаёт чуть за спиной Фролова-старшего и демонстративно недовольно вздыхает. Все трое возвращаем внимание Карине, у которой явственно идёт борьба между желанием вцепиться Лизе в волосы и дать коленом мне в пах.
— Карина, веришь или нет, но мне действительно жаль, что так получилось с твоим отцом. — с осторожностью продолжает мужчина. — Коля пошёл не по тому пути… но это не отменяет того факта, что вы с Петром ждёте ребёнка…
— К чему вы клоните? — резко одёргивает Карина.
— К тому, что, если ты позволишь, мы поможем с беременностью и родами. — объясняет отец. — Я найду для тебя самого лучшего врача в городе. Мы с ним проверим как продвигается беременность и обсудим дальнейшие действия. Мы будем всей семьёй за тобой присматривать и предоставим комфортные условия.
— У меня уже есть врач. — распаляется девушка. — Новый мне не нужен.
— Хорошо-хорошо. Если ты в нём уверена… — спешит смягчить её настрой Фролов-старший.
— Да. Уверена. — настаивает Карина и поворачивается ко мне. — Ваш сын и так уже многое мне обещал.
Никак не реагирую. Моё время ещё не пришло. Пока должен потрудиться отец, а когда нужно будет «дожать», то и я вступлю в «сцену».
Сейчас же всё, что я хочу — это скорее остаться с малявкой наедине. Мне не терпится прижать её к себе и сказать, что нужна мне только она.
А пока только приходится сверлить её профиль жаждущим взглядом и мысленно подгонять ситуацию к завершению.
— Тогда мы бы хотели переговорить с твоим врачом и убедиться в его компетентности. — учтиво упрашивает отец.
— С этим всё в порядке. — напрягается Карина и мы с отцом переглядываемся.
— Тогда завтра же я хочу с ним встретиться. — ставит в известность мужчина. — Я хочу лично убедиться, что развитие моего внука или внучки идёт по плану.
— Уверяю вас, что так и есть! — голос девушки начинает хрипеть и это не остаётся незамеченным.
— Тогда почему так нервничаешь? — вдруг встревает Лиза, выходя из-за спины отчима.
— Я не обязана ни перед кем отчитываться! — возникает Карина, посылая малявке презрительный взгляд.
— Если хочешь, чтобы тебе помогли, придётся держать нас в курсе. — делает тон серьёзнее отец.
— Я обещаю, что скрывать ничего не буду! — парирует девушка.
— Тогда тебе не составит труда показать заключение врача. — делает к ней шаг малявка, но ей на плечо ложится отеческая рука и помещение оглушает строгое:
— Лиза.
— Она права. — вмешиваюсь я. — Я так до сих пор и не получил обещанную справку.
— А ты до сих пор не женился на мне! — огрызается Карина.
— И не женюсь. — подвожу черту и в помещении повисает тишина. Её нарушает надрывный женский крик:
— Ты не можешь со мной так поступить!
— Я предупреждал, что я тебя не люблю! — вторю её тону и кошусь на молчаливую Лизу. Она отводит глаза в сторону и мне не удаётся проникнуть в её голову.
— Это не влияет на наш договор! — злится Карина.
— Ещё как влияет! — рычу я в ответ. — Я ЕЁ люблю! — указываю рукой на оторопевшую Лизу и лицо Карины каменеет.
— Так. Давайте все успокоимся. — раздаётся голос отца, и я взрываюсь:
— Не могу я спокойно!!! Сколько можно это всё мусолить, мать вашу?! — подхожу вплотную к Карине и чуть ли не выплёвываю ей в лицо. — Я изначально был с тобой из-за шантажа твоего папаши! Я терпел тебя только из-за этого. Я как мог использовал тебя и совесть меня за это совершенно не мучает! Ты и твой «дядя Коля» убили во мне всю жалость к вашей семье уже очень давно! Сначала я жалел, потом ненавидел, теперь же мне всё равно, что с тобой будет! Меня волнует только ребёнок!
— Ты обещал, что у нас будет семья!! — уже во всю глотку орёт Карина и я краем глаза замечаю, как огорчённо проводит ладонью по лицу отец. — Что мы начнём всё сначала и ты полюбишь меня!!
— У нас с тобой разные понятия о семье, Карина! — произношу ледяным голосом я. — Как тебя вообще можно любить, если ты собственного отца предала?
— Я помогала ТЕБЕ! — начинает рыдать девушка. — А ты подставил меня и…
— Нет! — обрываю я. — Ты помогала только себе! Не нужно выставлять меня последним уродом! Ты, чёрт возьми, знала всё изначально! Про ВСЁ знала! — Карина делает шаг назад, и я как хищник уверенно на неё надвигаюсь. — Ты видела, что меня от тебя воротит! Ты знала, что твой отчим на меня давит! Ты бы так и продолжала из меня все жилы тянуть, если бы не появилась Лиза, и я не влюбился!! Ты же даже ребёнком меня шантажируешь!!! И после всего этого ты ещё веришь, что я соглашусь связать с тобой жизнь?! — напираю до последнего, не обращая внимания на оклики отца. — Или это тоже план, чтобы «прицепить Петю к батарее», а?! — прижимаю её к стене и добиваю. — Так беременна ты или нет?!
— НЕТ!! — орёт мне в лицо девушка и с силой от себя отталкивает.
Меня оглушает смех. Мой смех. Надрывистый. Безумный. Неестественный.
- *ля! И почему я не удивлён?! — через силу хриплю самому себе.
— Карина, мы правильно расслышали? — подходит к нам ближе отец.
— Да пошли вы!! — бросает она и прежде, чем я успеваю что-то сказать и пока лицо отца мрачнеет, вперёд выходит Лиза и голосом, которого я ещё никогда не слышал и надеюсь больше не услышу, разрывает все нервы к чертям:
— Пошла вон отсюда!
Карина открывает рот и хочет ответить явно что-то мерзкое и неприличное, но не успевает. Мои глаза округляются, когда малявка со свистом разрезает воздух и припечатывает Карину обратно к стене:
— Если ты ещё раз посмеешь приблизиться к моей семье, я вышибу этот уродский зуб и перекошу твою физиономию ещё больше!
Даже отец не стал вмешиваться…
Сделав резкий выпад, малявка отстраняется и отходит, предоставляя Карине возможность уйти.
Но та, прежде, чем это сделать, обводит каждого ненавидящим взглядом и швыряет нам фразу, пропитанную таким отвращением, что у нас растягиваются до самых ушей счастливые улыбки:
