- Я не знаю, - сказала она. - А почему тебя так это
заботит?
Молчание затянулось. Он посмотрел на нее, затем в
сторону, потом снова перевел взгляд на нее, его темные мысли бурлили в глубине
его глаз. Вместо ответа он сказал ей:
- Ты утверждаешь, что ничего не знаешь Грейс, но ты нашла
туман. Ты прошла через него. Ты должна знать больше того, что мне рассказала.
- Я точно знаю, что не хотела вторгаться в твои
владения, - послышался ее слабый голос. - Я знаю, что не хочу, чтобы мне было
больно. Я знаю, что хочу домой. Я просто хочу вернуться домой.
Когда черты его лица ожесточились, она мысленно
воспроизвела свои слова. «Что она такого ляпнула, что оказало на него, такой
зловещий эффект?»
- Почему? - потребовал он, хлестнув единственным
словом.
Она нахмурилась и посмотрела на него снизу вверх.
- Сейчас ты сбиваешь меня с толку.
- Там остался мужчина, который тебя ждет?
- Нет, - «какое это имеет значение? Только если...
конечно он не ревновал». Эта мысль изумила ее. Она была не из тех женщин,
которые могли пробудить столь сильные эмоции в мужчине. Не вспышки молний
горячей страсти, и уж конечно, не ревность. - Я скучаю по маме и тете, Дарий. Я
скучаю по брату и своей уютной квартирке. По своей мебели. Мой отец сам сделал
ее перед смертью.
Дарий расслабился.
- Ты спрашивала, почему меня интересует медальон. Это
ради своего дома, - сказал он. - Я сделаю все, чтобы его защитить. Также как и
ты будешь делать все, чтобы вернуться к себе.
- Как то, что я обладаю медальоном, может навредить твоему
дому? - спросила она. - Я не понимаю.
- И не нужно, - ответил он. - Где сейчас твой брат?
Ее глаза сузились, а подбородок вздернулся, показывая
неповиновение.
- Я не сказала бы тебе, даже если бы знала.
- Я уважаю твою верность и даже восхищаюсь ей, но это
в твоих же интересах рассказать мне - проходил он сквозь туман или нет.
- Я уже сказала тебе. Я не знаю.
- Что ставит нас в тупик, - сказал он, - Как он
выглядит?
Чистое упрямство синих и зеленых глаз, смотрящих друг
на друга, вызывали шторм бирюзового моря. Она поджала губы. Дарий понял, что
она не собирается ему отвечать.
- Так, я смогу узнать, не убил ли я его уже, - ответил
он, хотя он был не уверен, что сможет узнать кого-то из своих жертв, увидь он
их снова. Убийство было его второй натурой, и он едва обращал на них внимания.
- Не убил ли его уже? - произнесла она задыхаясь. - Он
чуть выше шести футов. Рыжие волосы. Зеленые глаза.
Так как Дарий не различал цвета, пока не встретил
Грейс, описание, которое она дала, совершенно ничего не значило.
- У него есть какие-нибудь особые приметы?
- Я..., - когда она старалась сформулировать ответ,
пробежавшая дрожь по ее позвоночнику, заставило тело задрожать. Ее глаза
наполнились слезами. Одинокая слезинка скатилась по ее щеке.
На его руках вздулись мышцы, как будто он боролся с
соблазном стереть ее. Он наблюдал, как она медленно скользит и плавно капает на
ее ключицу. Он заметил, что ее кожа побледнела - слишком побледнела.
Девушка была смертельно испугана.
Он услышал в голове крик своей совести, которой думал,
давно уже угасла. Он угрожал этой девушке, запер ее в незнакомой комнате,
прижал к полу, но она не теряла силу духа. Представление о смерти ее брата
сломило ее так, как не удалось ничему другому.
Была вероятность, большая вероятность, что он мог
убить ее брата. Как бы она отреагировала на это? Будут ли тогда эти глаза цвета
моря смотреть на него с ненавистью? Поклянется ли она пролить его кровь, чтобы
отомстить?
- У него есть какие-нибудь особые приметы? - снова
спросил ее Дарий, почти опасаясь ответа.
- Он носит очки, - ее губы и подбородок дрожали. -
Всегда. Они в проволочной оправе, потому что он считает, что они делают его вид
более презентабельным.
- Я не знаю, что такое очки. Объясни.
- Такие к-круглые для глаз, чтобы х-хорошо видеть, -
Ее дрожь стала сильнее, настолько, что ей стало тяжело сформулировать слова.
Он выдохнул и даже не заметил, что до сих пор
задерживал дыхание.
- Человек, носящий очки не входил в туман, - Он знал
это, потому что нашел бы очки после того, как голова покатилась бы по полу. -
Твой брат в безопасности. - Он не стал говорить, что Алекс случайно мог попасть
в другой портал - портал Джавара.
Грейс стала плакать еще сильнее, но уже от облегчения.
- Я не могла даже думать о такой возможности... и
когда ты сказал... я так перепугалась.
Может быть, он должен был оставить ее в покое тогда,
но контраст перемен, исходящий от нее, действовали на него, как невидимые
оковы. Он не мог двигаться и не хотел. Он ревновал к тому, что она чувствовала
к другому человеку, независимо от того, что им был ее брат. Но сильнее ревности
он чувствовал притяжение. И так же, чувство собственника, из-за которого, он
чувствовал необходимость утешить ее. Он хотел обнять ее, окружить своей силой и
запахом. Хотел заклеймить ее собой.
«Как глупо», подумал он мрачно.
Та любовь, которую она испытывала к своему брату, была
такой же, какой он испытывал к своим сестрам. Он сражался бы насмерть, чтобы
защитить их. Он бы... Его губы скривились в оскале, и он с силой загнал эти
мысли в самый далекий уголок своего сознания.
Грейс поджала губы, но рыдания снова вырвались на
свободу.
- Прекрати это, женщина, - сказал он более жестко, чем
намеревался. - Я запрещаю тебе плакать.
Она только сильнее заревела. Крупные слезы катились по
ее щекам, задерживаясь на подбородке, а затем скатывались на шею. У уголков ее
глаз пошли красные пятна и распространились на виски.
Время тянулось медленно, этот долгий мучительный
момент, казался самой вечностью, пока она, наконец, услышала его приказ и
успокоилась. Всхлипывая на каждом вдохе, она закрыла глаза. Ее длинные темные
ресницы легли тенями на расцветшие красным щеки. Он молчал, давая ей время
взять себя в руки. Если бы она снова заплакала, то он не знал, что бы он
сделал.
- Что я могу сделать…, чтобы помочь тебе? - спросил
он чопорно. «Как давно он предлагал кому-либо утешения?» Он не мог вспомнить, и
даже сейчас не знал, почему предложил ее.
Ее веки затрепетали и открылись. В водянистой глубине
ее глаз не было обвинения, не было страха. Только любопытство.
- Ты вынужден был причинять боль многим людям? -
спросила она. - Чтобы сохранить свой дом - я верно поняла?
