Он откинул голову, убрал руки за голову и закрыл
глаза. Ее мелодичный голос проплывал над ним такой нежный, как ласка. Было
что-то такое спокойное в том, чтобы слушать ее, как будто ее голос, несмотря на
тоску, был отражением радости, смеха, любви. Как будто все эти три чувства были
готовы к тому, чтобы он взял их, стоит только протянуть руку и ухватится за
них. Но он знал, что они никогда не будут его. Воинам, подобным ему было
суждено бродить всю свою жизнь в одиночестве. Это был единственный способ
сохранить свой рассудок.
Хладнокровному убийце необходимо абсолютное
одиночество.
Слишком быстро Грейс закрыла дневник тихим хлопком и
посмотрела на него. Он беспокойно потер двумя пальцами свою челюсть. –
Напомни-ка мне еще разок, где твой брат украл медальон у своего босса.
- На благотворительном концерте, проходившем у
Аргонавтов.
«Снова Аргонавты», подумал Дарий, его решимость
поговорить с ними все возрастала. «Алекс украл его почти также, как он был
украден у него».
Он нахмурился от мысли, пришедшей ему в голову. - Если
ты знала, что твой брат в опасности, - сказал он Грейс, его голос с каждым
словом становился жестче, - То почему ты отправилась в Бразилию?
- Разве ты не слышал последний отрывок? Алекс находил
намек на опасность - захватывающим. Так же, - она вздернула подбородок с
вызовом, - как и я.
Он был в ярости, когда склонился к ней нос к носу. Их
дыхания смешались, вихрясь и становясь единым целым. Именно это он хотел для их
тел. Он быстро растерял свою ярость в дымке похоти. Его драконья кровь взывала
к жизни, требуя ее. Испытывая муки из-за нее. Вскипая.
- И ты все еще жаждешь этого волнения? - спросил он
тихо, угрожающе. - Даже не думай это отрицать, потому что я знаю, что жаждешь,
- добавил он, когда она открыла рот, чтобы возразить. - Я чувствую эту
необходимость внутри тебя. Я чувствую, как она даже сейчас пульсирует в твоих
венах.
Ее горло сдавило, и она с трудом смогла сглотнуть.
В ее бирюзовых глазах вихрилась тревога, но он также
увидел и голод, бурю желания. Она никогда не будет счастлива, живя обычной
жизнью. Она нуждается в приключениях, нуждается в реализации своих глубочайших
фантазий, и хотя это было неразумно, он хотел быть тем, кто подарит ей все это.
Его взгляд остановился на ее губах. Он обнаружил, что
сокращает оставшееся расстояние, приближаясь к завладеванию ее рта своим. Она
вскочила на ноги, поворачиваясь к нему спиной, предоставив ему дразнящий вид на
каскад ее кудрей.
Прекрасный вид, несомненно, но это не то, чего он так
жаждал.
- Прости, - Грейс прижала пальцы к губам. Дарий не
поцеловал ее, лишь прошелся шепотом по ней, но ее губы все еще трепетали из-за
него. Из всех вещей, что он с ней сделал, из всех вещей, которые он заставил ее
испытать, она боялась этого больше всего..., этого неутолимого желания, которое
она испытывала к нему. Нуждалась в нем, и только в нем. Это причиняющее боль
прикосновение, заставляющее ее забыть единственной вещи, которая ее волновала.
Ее брат.
Но...
Чем больше времени она проводила с Дарием, тем больше
смотрела сквозь его холодную, черствую маску в сердце уязвимого человека. И это
заставляло ее хотеть его еще больше. Это пугало ее еще больше. Такое сильное
желание граничило с одержимостью. Ни один мужчина не должен иметь такой власти
над ней. Ни один мужчина не должен так окутывать ее страстью и занимать каждую
ее мысль.
Большинство женщин мечтало об ощущении такого
сильного, чувственного мужчины под своими кончиками пальцев. Еще неделю назад
она была бы в их рядах, думая, что нет ничего больше, чего могла желать
женщина, чем мужчина, который смотрел на нее с неоспоримым голодом, как, будто
не было никакой другой женщины, способной заставить почувствовать его, себя
так. Прямо сейчас, Грейс ощущала себя, слишком обнаженной, чересчур уязвимой.
- Я не готова к этому, - сказала она. – Не готова к
тебе. Прошлой ночью, и даже в Атлантиде - все казалось нереальным. Этого... не
было. Но это реально в твоем лице, и не может быть отменено. Я просто не
готова, - снова повторила она. - Кроме того, сроки ужасают. Моей первой заботой
должно быть благосостояние моего брата. А не мои собственные... желания.
Пока она высказывала свой список причин, почему она не
должна ложиться с ним, разум Дария сформировал свой список причин, почему она
должна это сделать. Но только одно из этого имело значение. «Она моя», подумал
он. Его инстинкты пытались предупредить его, они на самом деле кричали, что это
было так, когда он целовал ее в последний раз. Явно, это состязание, между ними
возникшее с самого начала, и не собиралось исчезать. Он признал, что оно только
усиливалось. Он не забыл свою клятву, но он получит эту женщину. Там, где дело
касалось ее, он не мог долго бороться со своими потребностями.
Он сделает себе одолжение, он начнет рационально
рассуждать, если возьмет ее и избавиться от растущей одержимости ею.
Он хотел подняться и обхватить ее за талию. Он
заставил себя остаться на месте, с руками по швам. «Да, он возьмет ее. Но он
возьмет ее лишь тогда, когда Она будет отчаянно нуждаться в их любви. А не Он».
Капельки пота выступили на его лбу и закапали с висков. Он сжал руки в кулаки в
мягких подушках дивана.
Нуждаясь в отвлечении, Дарий встал и вытащил дневник
из ее пальцев. Она ахнула от неожиданной потери и развернулась, чтобы
посмотреть на него. Она видела, как он бросил маленькую книжицу в вазу и изверг
огонь... своим ртом. Он был удивлен, когда огонь быстро погас, и нахмурился.
Пламя должно было длиться гораздо дольше. Его силы ослабли сильнее, чем он
представлял.
- Из твоего рта вырвался огонь, - зияла Грейс. - Огонь
действительно вырвался из твоего рта.
- Да.
- Но огонь вырвался из твоего рта.
- Я же тебя предупреждал, что становлюсь драконом.
- Я просто не ожидала, что огонь вылетит из твоего
гребанного рта, - Грейс пыталась сформулировать адекватный ответ. Дарий на
самом деле был драконом. Эта концепция была смешной... или должна была быть
таковой. Все это должно было быть смешным. Атлантида, туманные порталы, боги.
Тем не менее, она не отрицала право на существование, принимая во внимание
каждый фантастический опыт, попадающийся ей на пути.
«Но это...» Она рассчитывала на то, что ее разум
завопит, «что это уже перебор. Я не могу принять еще одно невероятное
происшествие».
Удивительно, но ее разум не завопил. Он приветствовал
это.
Она играла с кончиками своих волос и выпустила вздох.
Когда она была маленькой девочкой, ее отец каждую ночь читал ей книги. Его
любимой была история о том, как однажды принц спас принцессу от свирепого
дракона. Грейс никогда не нравилась эта история. Она всегда хотела, чтобы
дракон победил маленького принца, и принцесса могла бы проплывать сквозь облака
на его спине. «Настоящий, живой дракон сидел в ее гостиной».
