– Как вы сегодня, Вивиан, детка? Вам лучше? – участливо спросил он.
– О, можно подумать, мистер Хоггарт, что вас всерьёз это заботит, – тихим голоском ответила Вивиан, но фраза прозвучала так театрально, что она добавила несколько теплее: – Хотя всё равно спасибо, конечно, если ваши слова и правда искренни.
С этим она чуть склонила голову набок, что можно было принять и за учтивый кивок, и за сигнал, что она торопится и больше не может беседовать с ним. Майкл Хоггарт остался на лестнице, недоумённо глядя вслед Вивиан, а она той же нетвёрдой походкой направилась в библиотеку.
– Проходите, мисс Крэббс, вот сюда, – учтиво и даже сочувственно произнёс детектив Оливер, встречая её у дверей и показывая на плюшевое глубокое кресло. – Сожалею, что вынужден просить вас побеседовать с нами после того, что вы пережили вчера, но уверен, вы поймёте, что интересы следствия требуют от меня подобной жестокости.
– Разумеется, инспектор, я всё понимаю. Вы можете задавать свои вопросы, а я… я приложу все усилия, чтобы быть полезной вам, – репетиция не прошла даром, и Вивиан, нервным движением вскинув руку с платком, издала совершенно натуральный тонкий всхлип.
Лицо инспектора сочувственно сморщилось, однако от намеченного плана он отступать не собирался.
– Как вы оказались в Гриффин-холле, мисс Крэббс? Насколько я понял, вы не получали письма с приглашением?
Она кивнула и, расправив платок на коленях, уже спокойнее сообщила:
– Моя мать снова вышла замуж, инспектор, и на время медового месяца я решила не мешать молодым. Кроме того, я очень давно не была в Англии. Если вы не знали, то по отцу я англичанка. Генри Крэббс, мой отец, был старшим сыном в семье.
– Вы предупреждали мистера Крэббса о своём приезде? Он ожидал вас увидеть?
– Нет, инспектор, моё желание навестить дедушку было спонтанным. Он всегда был ко мне очень добр, и я захотела сделать ему сюрприз.
– Что вы можете сказать о других гостях мистера Крэббса? Вы близки с кем-то из них? Может быть, состоите в переписке?
– Нет, – покачала она головой с сожалением. – Я совсем никого не помню. Разве что тётушку Розмари, но очень смутно. И ещё немного кузину Грейс. Меня увезли в Америку сразу после войны, когда мне было всего пять лет.
– И больше вы в Англии не бывали? До вчерашнего дня? – скрипучий невыразительный голос Киркби заставил её обернуться к сержанту.
– Я приехала за день до остальных, – уточнила она холодно.
– Получается, вы совсем не знакомы со своими английскими родственниками? – мягко спросил инспектор, отводя правую руку за спину и делая Киркби знак не вмешиваться в допрос. – Может быть, вы успели поближе сойтись с кем-то? Подружиться?
Вивиан сделала вид, что задумалась. При этом она премило закусила нижнюю губу и подняла взгляд к потолку, что позволяло продемонстрировать длинные густые ресницы.
– Нет, не думаю, – наконец ответила она, с сожалением покачав головой. – Знаете… я никого не хочу сейчас обидеть, поверьте, но… мне показалось, что все, прибывшие в Гриффин-холл, как-то напряжены. Может быть, конечно, я принимаю английскую сдержанность за чопорность и снобизм. После Америки многие люди здесь кажутся очень закрытыми, если вы понимаете, что я имею в виду. Разве что Филипп Адамсон и Майкл Хоггарт кажутся мне чуть более дружелюбными, чем остальные родственники. И ещё мистер Эштон очень приветлив и добр.
Инспектор Оливер заглянул в блокнот с записями, которые он сделал прошлой ночью, и убедился, что в числе дружелюбных и приветливых названы исключительно молодые люди. Это его не удивило: такие девушки, как Вивиан Крэббс, у других женщин способны вызывать лишь раздражение.
– Простите, что вынужден об этом спрашивать, – детектив сочувственно прищёлкнул языком, – я понимаю, как сильно вас расстроила гибель несчастной мисс Белфорт. Но я обязан задать вам вопрос: вы были знакомы с убитой раньше?
Он заметил, как по лицу свидетельницы промелькнула тень. Она будто что-то вспомнила, но быстро пришла в себя.
– Я?.. Нет, что вы. Я увидела её первый раз здесь, в Гриффин-холле. И… мне так жаль, что с ней случилось такое… Я просто не могу избавиться от этой картины. Она так и стоит у меня перед глазами. Её запрокинутое лицо… Она ведь до последнего не понимала, что с ней происходит. Пыталась что-то сказать нам всем… Но всё кончилось очень быстро. Я помню, как замерло время. Стало густым… как сироп. И вот только что она была жива, а мгновение спустя – уже нет. В этом есть что-то совершенно безнадёжное, вы не считаете? Не хочется больше прилагать усилия, стараться, бороться за что-то. Раз всё заканчивается так быстро. Начинаешь понимать, что всё слишком хрупко, чтобы это беречь. Раз всё превращается в осколки, то зачем вообще…
Лицо Вивиан сморщилось, на щеках даже через слой пудры показались красные пятна. Личина Благочестивой Хныкалки, как она про себя назвала сегодняшнюю роль, пошла трещинами, и сквозь них в её душу хлынул тот ужас, который она испытала вчера в мастерской. Совершенно неподдельно всхлипнув, она прижала платок ко рту, уже не заботясь о том, сохранится ли на губах помада, и приняла от инспектора стакан воды.
Отпив половину маленькими глотками, она сумела взять себя в руки. «Игра в сцену», как она называла привычные упражнения, принесла ощутимое облегчение. Вымышленный персонаж – юная, но сообразительная стенографистка, которая оказалась замешана в преступные махинации своего босса, представлялась ей именно такой. Добродетельной, но не раздражающе наивной, немного растерянной, но привлекательной и вызывающей желание встать на её защиту.
Каждую роль необходимо играть до конца, именно это признак профессионализма. Поэтому Вивиан ломким движением поправила воротничок, чуть ссутулилась и кротко взглянула на инспектора, давая ему понять, что справилась с эмоциями.
Тот, поблагодарив её кивком, продолжил.
– Желание мистера Крэббса вступить в брак с мисс Белфорт шокировало вас так же, как и остальных?
– Шокировало? Нет, вовсе нет. Я удивилась, потому что не ожидала такого от дедушки Матиаса, но он не так уж стар для женитьбы. Новый муж моей матери младше его всего лишь на пять лет. Так что нет, шокирована я не была.
– А как вы отнеслись к забаве, что затеял мистер Крэббс? Ну, поиски сокровищ при помощи шифра в картинах? Изменение завещания сюрприз не самый приятный. А тут ещё и это… Кое-кто мог бы счесть такое издёвкой.
Детектив Оливер сделал вид, что не смотрит на свидетельницу, но Вивиан разгадала его манёвр. Она придала лицу выражение лёгкой мечтательности и с ноткой детской восторженности произнесла:
– А по-моему, это очень мило с его стороны. Ведь дедушка вовсе не обязан дарить всем подарки, тем более такие ценные. Я, конечно, была удивлена, как и все, но сочла…
– То есть вы нисколько не были расстроены таким поворотом событий? – в тоне инспектора явственно слышалось недоверие. – Раздосадованы? Огорчены?
