Оливия смотрела на сержанта Киркби, погрузившегося в мысли, явно не имеющие никакого отношения к ведущемуся допросу. Его глубоко посаженные круглые глаза были прикрыты, отчего он стал похож на задремавшую сову. Ей подумалось, что сержанта наверняка дразнили в школе, ведь дети так жестоки.
Затянувшуюся паузу прервал гонг, созывающий гостей к ужину.
– У нас есть ещё минут пятнадцать, – спокойно сказала Оливия и пояснила с улыбкой: – Я не пойду переодеваться. Эта традиция всегда мне казалась лишённой всякого смысла, а уж в доме, где произошло убийство, такая церемонность и вовсе нелепа.
– У нас есть сведения, что вчера между мистером Крэббсом и несколькими его гостями произошли… размолвки, – Киркби испытующе посмотрел на свидетельницу.
Оливия запрокинула голову и искренне рассмеялась.
– Как вы изящно выразились, – похвалила она его и с удивлением отметила смущение сержанта. – Размолвки! Да это были настоящие скандалы! Дедушка Матиас был просто вне себя. Его возмущению не было предела – крики из лаборатории были слышны даже в холле. Бедолага Вивиан вышла от него просто невменяемая – я, по правде говоря, думала, что она в обморок на лестнице грохнется.
– И в чём там было дело?
– Как в чём?! В деньгах, конечно! – Оливия прикусила нижнюю губу и хитро посмотрела на сержанта, будто раздумывая, говорить дальше или нет. – Вы ведь уже поняли, что она прибыла прямо из Америки вовсе не для того, чтобы подышать свежим воздухом в сельской глуши. Она единственная из всех гостей, кто не получил приглашение от дедушки Матиаса.
– Ну а инцидент с миссис Хоггарт? Что вы можете сказать об этом? – спросил Киркби, аккуратно занеся в протокол услышанные ранее сведения.
– Всё то же самое. Грейс, видимо, просила у дедушки денег для своего мужа, чтобы он мог стать партнёром в фирме. Дедушка отказал ей. Разразился бурный скандал.
– И всё это происходило каждый раз в лаборатории? Или где-то ещё?
– Да, именно там. У дедушки там хранится коллекция сушёных бабочек, которую он обожает всем показывать.
– А вы тоже там побывали?
– Нет, – Оливия, улыбнувшись, покачала головой, – мы с братом приехали вовсе не за тем, чтобы просить у дедушки денег.
– Могу я узнать, зачем же вы приехали, мисс Адамсон? – Киркби весь подался вперёд.
Оливия опустила глаза и выпрямила спину. Поза её стала выглядеть принуждённой, будто она с величайшим усилием заставляла себя сидеть в кресле и отвечать на вопросы сержанта, испытывая при этом сильное неудобство.
– Знаете, – начала она негромко после длинной паузы, – есть такие места, что как бы консервируют чувства, которые вы испытали в них. Если эти ощущения были для вас мучительны, то вы никогда больше не захотите вернуться туда. Если же вы были счастливы там, то рано или поздно попробуете вернуть себе хоть малую часть тех чувств, которыми наслаждались когда-то. Для нас с братом Гриффин-холл стал и тем и другим. Мы решили приехать, чтобы поставить точку. Оторваться от тех воспоминаний, что долгое время причиняли нам боль. Наше детство большей частью не было счастливым, но мы повзрослели и не хотим, чтобы прошлое имело над нами власть. Поэтому мы и решили вернуться на пару дней сюда, чтобы вспомнить то время, когда были детьми, а после оставить всё в прошлом и двигаться дальше без этого тягостного груза.
Пока Оливия Адамсон говорила, на её виске быстро-быстро билась голубая жилка. Без улыбки, без страдальческих гримас, она рассказывала Киркби свои потаённые мысли, и такое доверие и открытость с её стороны поразили его. Выговорившись, она с усталым вздохом откинулась на спинку кресла и принялась рассматривать линии на расправленной ладони, машинально водя по ним указательным пальцем.
– Думаю, что мне понятны ваши чувства. Благодарю вас за то, что были так откровенны со мной, – наконец, сержант нашёл подходящие слова.– Может быть, вам известен кто-то ещё, кто посещал лабораторию?
Оливия нахмурила высокий гладкий лоб и посмотрела в окно, принимая какое-то сложное для себя решение.
– Да, известен. Думаю, что и для вас с инспектором этот факт не является сюрпризом. Перед самым ужином мы с Филиппом застали выбегающим из лаборатории Майкла Хоггарта. И сразу же после этого из чулана, который находится рядом, вышла Вивиан Крэббс. И вид у неё, знаете ли, был донельзя взволнованный.
***
Когда Оливия вошла в столовую, все, кроме Матиаса Крэббса, уже сидели за столом. Тётушка Розмари, очень по-хозяйски отчитывающая Энглби за промашку в сервировке ужина, осуждающе посмотрела на девушку и, прервав свою назидательную отповедь, произнесла в пространство, ни к кому конкретно не обращаясь:
– Да уж! В моё время девушки знали, в каком виде им надлежит являться к ужину. И речи не было о том, чтобы одеваться в мужскую одежду и заставлять других ждать себя.
– Тётушка Розмари совсем распоясалась, – шепнул Филипп сестре, когда она села. – Так и фонтанирует нравоучениями и уроками этикета. У Энглби уже руки трясутся.
С трудом подавив желание чихнуть, Оливия сделала вид, что уронила носовой платок и, молниеносно за ним нагнувшись, успела шепнуть брату:
– На самом деле убить хотели не Айрис! Яд был только в чашке дедушки Матиаса!
В этот момент подали первое блюдо. Все с аппетитом принялись за еду, не обнаруживая и тени угрюмой подавленности.
Филипп с ошеломлённым видом попытался было расспросить Оливию подробнее, но тут Майкл Хоггарт привлёк всеобщее внимание. Его звучный мальчишеский голос прорвался через звяканье столового серебра и заставил всех отвлечься от трапезы.
– Я так понимаю, что никто больше не стремится покинуть Гриффин-холл, а, уважаемые? – Тон Майкла, несмотря на улыбку, был не слишком-то вежлив, и это заставило Себастьяна Крэббса нахмуриться. – Надеюсь, в скором времени кто-нибудь из вас сможет похвастаться успехами в поисках. Мне, к сожалению, такой возможности не представится. Но я самым искренним образом желаю всем вам удачи, не сомневайтесь! Особенно тебе, Грейси!
Грейс сидела напротив мужа, но на его тираду не обратила никакого внимания. Она аккуратно разрезала на мелкие квадратные кусочки поданный ей ростбиф и не поднимала глаз от мешанины в тарелке.
– Мисс Вивиан, наверное, накупит умопомрачительных нарядов, – с мечтательной ноткой произнёс Майкл. – Кружева, элегантные шляпки, модные туфельки… Нет ничего приятнее глазу, чем со вкусом одетая хорошенькая женщина. Вам ведь это отлично известно, мисс Крэббс, не правда ли?
Вивиан, так же, как минуту назад и Грейс, проигнорировала слова Майкла. Горячий бифштекс под её ножом продолжал сочиться розово-красным соком, но она не могла себя заставить проглотить хотя бы кусок.
– А вот что вы, тётушка, будете делать, когда отыщете камень? – повернулся Майкл к Розмари Сатклифф с развязной ухмылкой на лице. – Будете держать его в сафьяновом мешочке под подушкой? Или закопаете в саду под рододендроном?
