– Он такой замечательный человек, но все принимает близко к сердцу. Возможно, даже слишком, – сказала Грэм.
Однако у Пайн возникла другая мысль.
Интересно, в какой момент Джек Лайнберри по уши влюбился в мою мать?
Глава 44
Уже во второй раз за этот вечер Пайн услышала слово «ого», произнесенное в ее адрес.
Она вернулась в «Коттедж» после ужина в Америкусе. Грэм ушла в свою комнату, но Пайн задержалась в вестибюле, размышляя о беседе с Лайнберри, когда из тени появился мужчина и произнес это слово.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Пайн, взглянув на Эдди Ларедо.
Он усмехнулся.
– Я получил повышенные суточные, учитывая обстоятельства. И сегодня перебрался сюда. У них еще оставался один номер. Заметно лучше того места, где я поселился сначала. – Он посмотрел на Пайн. – Где ты побывала в таком роскошном виде? На международном форуме или как?
– Ужинала с Лорен Грэм.
– Знаешь, прежде я никогда не видел тебя в платье.
– Естественно. Я не ношу платья на работу.
– Верно. И как прошел ужин?
– Мне не хватило спиртного.
– Что?
Она посмотрела на часы.
– Еще довольно рано. Не хочешь заглянуть в «Темницу»?
Казалось, Ларедо поразило ее предложение, но он быстро кивнул.
– Конечно. Хочешь переодеться?
Пайн бросила на него суровый взгляд.
– А ты хочешь, чтобы я переоделась?
Ларедо еще больше смутился.
– Что? Нет… решать тебе. – Он еще раз окинул ее взглядом. – Ты… выглядишь… ну, у меня нет слов… я хочу сказать…
Пайн быстро прошла мимо него и направилась к двери.
– Рада, что мы прояснили этот вопрос.
* * *
«Темница» оказалась заполнена на три четверти, и все головы повернулись в сторону Пайн, когда они с Ларедо вошли.
А ему приходилось смотреть на нее снизу вверх.
– На каблуках ты выше меня.
– Если твоя мужская гордость ранена, я могу ходить босиком.
– Ну, тут все зависит от того, сколько мы выпьем; возможно, дойдет и до этого.
В ответ она лишь фыркнула.
Они нашли свободный столик в задней части зала, рядом с импровизированной сценой, на которой выступали певец и гитарист.
Пайн заказала «Бадвайзер», а Ларедо джин с тоником, льдом и тройной порцией сока лайма.
– Ты не изменил своим привычкам в выпивке.
– Как и ты.
Когда им принесли заказ, Пайн стукнула металлической банкой по его бокалу.
Они сидели, пили пиво и джин и с минуту слушали певца и музыканта, покачивая в такт головами.
– А почему состоялся этот ужин? – спросил Ларедо.
– Плата за помощь Лорен Грэм, – ответила Пайн. – Но события получили интересное продолжение.
– О чем ты?
Она рассказала ему о Джеке Лайнберри.
– Значит, он был неравнодушен к твоей матери.
– Если только я правильно его поняла. На самом деле на мгновение мне показалось… – она замолчала.
– Что?
– Ну, несмотря на то, что моей матери уже за пятьдесят, на минуту я поверила, что он принял меня за нее.
Ларедо еще раз оглядел ее мускулистые обнаженные ноги и быстро отвернулся.
– Я видел тебя только со значком в одной руке и пистолетом в другой, и тут я остановлюсь.
– Лайнберри действительно очень богат. У него есть свой самолет и огромный дом. А за охрану отвечает парень из Секретной службы.
– И что с того?
– Такой человек, если у него возникнет желание кого-то найти, может нанять лучшего частного детектива и отправить его на поиски моей матери. Насколько трудной была бы такая задача? Моя мать даже не поменяла имя после того, как уехала из Андерсонвилля. А я стала известна благодаря тяжелой атлетике. Сколько существует других Этли Пайн? У меня даже есть проклятая страничка в «Википедии», которую кто-то создал, где говорится об исчезновении моей сестры.
– Знаю. Я видел.
– Это не я ее сделала, Эдди.
– Мне и это известно.
Ларедо сделал глоток коктейля, размышляя над словами Пайн.
– Значит, он мог найти тебя и/или твою мать без особых усилий, однако, не стал так поступать. Естественно, возникает вопрос: почему?
– Тебе тоже это кажется странным?
– Здесь мне все кажется странным. С тех самых пор, как я сюда приехал, мне пытаются скормить на завтрак нечто, характеризуемое как «местная каша».
– Прежде мне никогда не нравилось твое чувство юмора, Эдди.
– Я серьезно, Этли.
– Я вижу.
– А какое отношение к происходящему имеет Блюм?
– Что именно тебя интересует?
– Она устроила мне допрос третьей степени после того, как мы в первый раз встретились. Хотела узнать, что было между нами в прошлом.
– И что ты ей сказал?
– Что ее это не касается. И тогда она сообщила мне, что сделала на меня запрос.
Пайн рассмеялась.
– Да, она прямо набросила на тебя сеть.
– Ты думаешь, это смешно?
– А ты сам что думаешь?
Ларедо наконец тоже рассмеялся.
– Наверное. Однако она сказала, что я успешно прошел проверку, – заметил он.
– Очевидно, ей не удалось поговорить с информированными людьми.
Ларедо допил свой джин с тоником и поднял руку, чтобы ему принесли еще, Пайн заказала очередное пиво.
– Вернемся к Джеку Лайнберри, – предложил Ларедо, когда официант принес их заказы. – Я сделал на него запрос.
– Что? На Лайнберри? Зачем?
– Он по-настоящему богатый человек, и живет здесь.
– Ты полагаешь, что он разгуливает по окрестностям, убивает людей, а потом переодевает их в странную одежду?
– Я ничего такого не говорил.
– Ну и что показал твой запрос?
– Что он действительно богат. Все его инвестиции вполне легитимны. Он активно занимается благотворительностью. И к нему хорошо относятся.
– А когда он появился в Андерсонвилле – или он здесь родился?
– Нет, он родился не здесь, во всяком случае, в полученных мной документах этого не сказано.
– И где же?
На лице Ларедо появилось сомнение.
