А вот информации, полученной из независимого источника, вполне можно будет доверять.
— Стихийный маг? — понимающе спросил продавец, сам облачённый в нечто, подозрительно похожее на синюю мантию. — Через год-другой поступление?
Только бы этот милый парень не решил с ней поболтать о своём, о магическом. Впрочем, в плане ненавязчивого увода от темы Еве не было равных. Очень полезный навык для экзаменов. Когда тебе выпадает билет «Французская литература 18-го века», в которой ты безнадёжно плаваешь, но, уцепившись за Бомарше, незаметно переводишь разговор на Моцарта — и вот уже преподаватель восторженно слушает твои поэтичные излияния на тему гениальности «Свадьбы Фигаро» и мелодики великого австрийского композитора, впитавшей в себя эмоциональность и экспрессию немецких народных песен и изысканную певучесть итальянской кантилены…
Впрочем, сейчас даже не обязательно было прибегать к тонкому искусству болтологии. В конце концов, она была покупателем, явившимся сюда за товаром, а не за разговорами.
— Да, — кратко откликнулась Ева, явно давая понять, что развивать тему не намерена. — И знаете, мне бы ещё…
Она поколебалась.
Следующий её вопрос, как ни крути, был довольно рискованным.
С другой стороны, отступить сейчас было бы глупо.
— …что-нибудь о воскрешении. Настоящем. Не поднятии мёртвых.
В глубине души она надеялась, что молодой человек как ни в чём не бывало ответит «да, конечно, есть у нас пара книг, сейчас принесу». Ну или хотя бы «к сожалению, у нас такого нет, поищите в лавке через две улицы отсюда». Хотя и понимала, что это довольно глупо.
Поэтому, когда тёмные глаза продавца изумлённо расширились, это было ожидаемо — но Еве всё равно сделалось тоскливо.
— Воскрешение? — парень озадаченно почесал щетинистый подбородок. — Лиоретта, вы шутите? С таким запросом разве что в королевскую библиотеку, никак не ко мне. Хотя сильно сомневаюсь, что даже Её Величество вам в этом поможет.
К счастью, она предусмотрела подобный расклад.
— Вот и я то же самое Кейлу говорила! — старательно подбавив в голос торжествующей беззаботности, воскликнула Ева (выдумывать имя она не рискнула, так что предпочла сократить одно из тех, что уже слышала). — Видите ли, один мой знакомый… он даже не маг, совершенно в этом не разбирается… вбил себе в голову, что некроманты открыли способ настоящего воскрешения, просто молчат об этом. Обожает теории заговора, глупый. — Она шумно вздохнула, надеясь, что вышло не слишком театрально. — Я хотела предоставить ему наглядное доказательство того, что это невозможно, чтобы он уже выбросил эту глупую идею из головы. Раз не верит мне и другим умным людям, надеюсь, поверит хотя бы умным книгам.
Поскольку Ева обожала детективы, ей было прекрасно известно: у любого нормального детектива лишние подробности и оправдания, звучащие из уст подозреваемого, не развеивают подозрения, а усиливают их.
Но поскольку Еве к тому же не доводилось встречаться с детективами, зато доводилось немало общаться с простыми смертными и, чего уж греха таить, не раз обманывать некоторых из них — ей также было прекрасно известно, что с простыми смертными складно состряпанная ложь работает чудесно. И чем больше в ней будет подробностей, тем убедительнее она прозвучит.
— Некроманты? — молодой человек усмехнулся с оттенком снисходительного презрения. — Тайны они вокруг себя нагнетают, это верно. Но они даже способа творить разумные умертвия уже который век не придумают, как вы могли заметить… что уж говорить об истинном воскрешении. Я бы скорее поставил на то, что воскрешать однажды смогут целители. Стихийные маги. Такие, как мы с вами, — по интимно-свойской интонации его голоса Ева поняла, что приподнимание капюшона возымело своё действие. — Но увы, пока это во власти одного лишь Жнеца. — Парень вновь задумчиво почесал щёку: широкий рукав мантии сбился, продемонстрировав рыжую поросль, буйно курчавившуюся на его руках. — Кажется, есть у меня одна вещь, которая убедит вашего приятеля. «Рассуждения» Гедемиона. Если он ещё её не читал, это то, что нужно. Вы ведь слышали о Гедемионе?
— Я сама не читала, — уклончиво ответила Ева, пытаясь не выказывать, что ей всё больше овладевает тоска. — Мне рассказывали, но я была маленькой, и его историю помню уже очень смутно.
— Он десять лет потратил на попытки вернуть свою жену, — охотно пояснил парень, вылезая из-за прилавка, чтобы подойти к одному из стеллажей. — Вернуть ей память. Превратить из безвольного безмозглого умертвия в разумное создание. В итоге он превратил её разве что в монстра, и одним прекрасным утром слуги обнаружили её закусывающей внутренностями супруга. — Достав с полки тоненькую книжечку небольшого формата в синем тканевом переплёте, он протянул её Еве. — «Рассуждения» — записи, которые он вёл на протяжении всех этих лет. Это новое издание, в предисловии как раз рассказывается его поучительная история… думаю, вашего приятеля это убедит.
— Ах, эта история, — сказала она, открывая титульный лист. — Конечно. Вспомнила.
— Такое трудно забыть, — согласился продавец. — Если будете брать, с вас тридцать вуленов.
Думая о следующем вопросе, девушка посмотрела на год издания. Красовавшийся примерно там же, где и у многих земных книг. Гласивший «872».
Знать бы ещё, какой год сейчас. Не считая того, что его обозвали «годом двух лун».
С другой стороны, если с тех пор успели напечатать книгу, да ещё и переиздать…
— Это точно убедит Кейла? А если он возразит, что с тех пор некромантия могла продвинуться вперёд? — не поднимая глаз, капризно протянула она, хватаясь за соломинку. — Всё же со смерти Гедемиона прошло… некоторое время.
— Пять лет — не срок. Уж кое-что в некромантии я смыслю, — проговорил парень проникновенно, — и в одном она точно схожа с нашей специализацией. А именно — развивается весьма неторопливо. Если бы кто-то действительно сделал подобное, не побоюсь этого слова, фундаментальное открытие, мы с вами точно бы об этом знали. К тому же для такого нужно обладать силой большей, чем у Берндетта, а даже равных ему не рождалось со дня его гибели. Не считая принца, — добавил продавец почтительно. — Но он ещё юн, и в полную силу войдёт дай боги лет через двадцать.
— Гербеуэрт тир Рейоль? — безнадёжно уточнила Ева.
— Кто же ещё.
Грустно отложив книгу на прилавок, Ева полезла в сумку за монетами.
Нет, это ещё не означало полный отказ от побега и потерю всех надежд на воскрешение. В конце концов, этот парень явно немного заблуждался по поводу текущей силы Герберта — значит, мог заблуждаться и по иным поводам. Но ясно одно: такие, как она, в этом мире случай беспрецедентный.
И это наводило на неутешительные мысли, что королева и её библиотека действительно могут быть единственным источником столь необходимых Еве знаний.
Выискивая среди монет три серебряных на вид кругляшка с подписью «10 вуленов», она размышляла над тем, что бы ещё выпытать у словоохотливого аборигена. Из разговоров она выяснила, что с девяти по местному времени в стране наступал комендантский час; но, судя по замеченным ею часам на башенке, времени было ещё достаточно. Так что параллельно с монетами Ева перебирала назревшие у неё вопросы, выбирая из них наиболее актуальные — как вдруг её самым бесцеремонным образом схватили за плечи.
