Уйдя на второй круг, Пэттл включил радиотелефон и прошел уже над контрольной вышкой. В наушниках раздался четкий голос командира эскадрильи: «Блокей — Пэттлу. Вы не видите, но у Вас отсутствует левое колесо!». В течение нескольких секунд была зловещая тишина, а потом Блокей снова вышел на связь: «Держитесь спокойно и продолжайте летать, пока не выработаете большую часть топлива Оставайтесь в пределах видимости аэродрома, потому что Вы должны будете спланировать с выключенным двигателем». Пэтгл понимал, что таким образом командир эскадрильи хотел свести к минимуму риск возникновения пожара во время посадки.
Описывая круги над аэродромом, он наблюдал за волнением, происходившим внизу. Пилоты и механики откатывали подальше самолеты и убирали все, что могло помешать Пэтглу, а по периметру аэродрома собрались солдаты местного гарнизона, услышавшие о случившемся. Последние надеялись увидеть зрелище, как им казалось, неминуемой аварии, однако персонал эскадрильи, знавший кто находится в кабине «Гладиатора», надеялся на то, что Пэттл, наоборот, продемонстрирует им свои отличные летные навыки.
Прошло около часа, прежде чем Пэттл смог выработать все топливо. Времени у него было предостаточно, чтобы рассчитать, как лучше всего посадить самолет. Правда, увидев санитарную машину, занимавшую позицию около взлетно-посадочной полосы, он на какое-то мгновение представил себя на операционном столе в военном госпитале. Наконец двигатель снова закашлял и встал. Настало время действовать. Пэттл перевел «Гладиатор» в пикирование, чтобы не потерять скорость, и вышел точно в начало полосы. Хорошо чувствуя самолет, он посадил его только на два колеса, и затем точными движениями ручки управления и дальше удерживал его в таком положении. «Гладиатор» катился по полосе без малейшего крена, как будто все колеса были на месте. Только потеряв скорость, биплан опустился на левую стойку и замер.
Пока Пэттл спокойно отстегивал ремни и вылезал из кабины, вокруг уже собралась толпа приветствовавших его пилотов и механиков. Пайлэт-офицер Джон Лапсли (John Н. Lapsley) затем вспоминал: «Это был удивительный полет. Единственными повреждениями самолета были отсутствовавшие законцовки лопастей винта и порванная обшивка на нижней стороне левого крыш». С ним был полностью согласен и пайлэт-офицер Джордж Виктор Уилдеман Кеттлуэлл (George Victor Wildeman Kettlewell): «Это была самая совершенная посадка, которую любой из нас когда-либо видел». В тот же день «Гладиатор» был отремонтирован и Пэттл снова поднялся на нем в воздух.
В августе 1938 г. Пэттл вместе с пайлэт-офицером Питером Уайкэм-Барнсом и пятью механиками перелетел в Палестину, на небольшую взлетно-посадочную площадку Самак (Samakh), на южном берегу Тиверианского озера. Арабы подняли восстание в Палестине и «Гладиаторы» должны были помочь армейским частям, боровшимся с мятежниками. Главной задачей Пэттла и Уайкэм-Барнса была разведка и сброс контейнеров с сообщениями, но иногда они обстреливали арабские отряды, когда те нападали на британские конвои. Несмотря на то, что арабы были вооружены одними винтовками, они представляли серьезную опасность для низколетящих самолетов. Будучи отличными стрелками, они в течение одной недели смогли сбить три английских самолета. В другом случае из двенадцати самолетов, посланных для атаки их позиций, девять получили попадания в топливные баки и затем совершили вынужденные посадки.
«Гладиатор» Mk.I К8009 флаинг-офицера Пэттла после посадки без левого колеса шасси, аэродром Исмаилия, начало августа 1938 г.
«Гладиаторы» Пэттла и Уайкэм-Барнса также несколько раз попадали под обстрел, но они ни разу не были серьезно повреждены и всегда благополучно возвращались на свою площадку. Однако 12 сентября 1938 г. из-за отказа двигателя Пэтгл все же совершил вынужденную посадку всего в трех километрах от района расположения арабских отрядов. У него имелся лишь один револьвер с двенадцатью патронами, но, к счастью, его посадку видели с расположенного невдалеке полицейского поста и вскоре около самолета появились три арабских полицейских.
Спустя приблизительно два часа Пэттл увидел два легких бомбардировщика — Фейри «Гордон» (Fairey «Gordon») и Хаукер «Хинд» (Hawker «Hind»). Он не ожидал помощи с воздуха, поскольку земля вокруг была усеяна мелкими камнями, которые полностью вывели из строя колеса на его «Гладиаторе». Пэттл беспомощно наблюдал за тем, как «Гордон» заходил на посадку. Однако тот оказался оснащенным специальными большими шинами и хвостовой опорой и потому камни не смогли причинить ему большого вреда.
Едва «Гордон» сел, как вслед за ним почему-то пошел на посадку и «Хинд», который имел приказ держаться в воздухе и в случае появления арабов атаковать их. Пэттл знал, что у «Хинда» довольно слабые стойки шасси, и потому попытался просигнализировать его пилоту, что посадка в этом месте крайне опасна, но было уже поздно. От ударов о камни стойки подломились и самолет уткнулся носом в землю. Около дюжины бомб, подвешенных под плоскостями «Хинда», сорвались с держателей и рассеялись вокруг. Только по счастливой случайности ни одна из них не взорвалась, и пилот вместе со своим летчиком-наблюдателем смогли благополучно выбраться из разбившегося самолета.
Осмотрев «Гладиатор» Пэттла, флайт-лейтенант, пилотировавший «Гордон», решил, что сможет доставить необходимые запчасти для его ремонта на месте. Он попытался взлететь, но старый двигатель «Гордона» не смог развить необходимой мощи, чтобы поднять самолет над располагавшимися вокруг холмами. Вовремя поняв тщетность своей попытки, пилот убрал газ и сумел приземлиться на склоне холма. Теперь они все были в опасности. Три бесполезных самолета и пять человек увязли в центре Палестины, в районе, заполненном арабскими отрядами.
При помощи радиостанции, которая была одной из немногих вещей, уцелевших на разбившемся «Хинде», пилотам удалось связаться со своим штабом. Флайт-лейтенант, как старший по званию отослал летчиков-наблюдателей на полицейский пост, а сам вместе с Пэттлом, пилотом «Хинда» и тремя арабскими полицейскими остался охранять самолеты. Они построили из камней небольшое укрепление, установив в его центре пулемет «Льюис», снятый все с того же «Хинда». Теперь оставалось только ждать развития дальнейших событий.
Когда солнце начало клониться к закату, арабские полицейские вернулись на свой пост. Они категорически отказались оставаться вне его стен после наступления темноты. Пилоты остались одни и договорились по очереди нести караул. Ни один из них не надеялся встретить восход солнца, но при этом никто из них ни разу не упомянул слово «араб» или о грозившей им опасности. Они говорили о чем угодно, но только не о Палестине и арабском восстании.
Приблизительно около половины второго ночи они услышали звук автомобильного двигателя со стороны полицейского поста и вскоре в темноте показалась какая-то темная масса. Летчики знали, что подразделения Королевского шотландского полка «Черная стража» («Black Watch») передвигаются на бронеавтомобилях, но ждали их не раньше рассвета. Поскольку темная масса приближалась, флайт-лейтенант прокричал в темноту предупреждение, что будет стрелять. Через секунду все три пилота вздохнули с облегчением, поскольку ответ прозвучал на английском языке с ярко выраженным шотландским акцентом. Прибывший отряд состоял из девятнадцати вооруженных до зубов солдат «Черной стражи». Оставшуюся часть ночи летчики проспали безмятежным сном. На утро солдаты расчистили полосу для взлета «Гордона» и тот все же смог благополучно подняться в воздух. Из штаба пришел приказ уничтожить остальные два самолета и пилотам пришлось возвращаться в Иерусалим на бронеавтомобилях шотландцев.
