Когда в 1920-х годах Foyles расширился, переехав на Чаринг-Кросс-роуд, 113–119, компания приобрела право собственности на новые помещения, оплатив расходы из накопленной прибыли. С этого момента все излишки прибыли вкладывались в недвижимость. После того как в 1930-х были созданы Клубы книголюбов и сотни тысяч членов стали платить авансом за книги, которые компания покупала в кредит, выделенный на три месяца, часть вырученных средств тратилась на покупку недвижимости. К концу 1960-х это стало столь важной частью бизнеса, что после реорганизации была создана отдельная компания для операций с недвижимостью, Noved Investment Company. Noved — это Devon задом наперед: дедушка любил графство Девоншир. Отчасти этот шаг объяснялся маниакальной тягой Кристины к конфиденциальности: Noved была компанией с неограниченной ответственностью и поэтому не должна была сдавать финансовые отчеты в Регистрационную палату. Портфель недвижимости состоял из трех частей: коммерческие помещения на Чаринг-Кросс-роуд и рядом с ней, жилые дома в Северном Лондоне и аббатство Били с прилегающими сельскохозяйственными угодьями. На момент смерти Кристины Noved стоила во много раз больше книжного магазина, и, поскольку она распорядилась использовать основную часть недвижимости «для благотворительных целей», доля Кристины благополучно перекочевала в созданный ее душеприказчиками Фонд Фойла, который до сих пор занимается благотворительностью и среди прочего активно содействует распространению грамотности.
Хотя Кристина и Рон любили и поддерживали друг друга, никогда не возникало сомнений, кто тут главный. Мне рассказывали, что, когда они работали в магазине, именно она решала, что пришло время ланча, звонила Рону, чтобы сказать, что уже идет к машине, и, если он немедленно не бросал все дела и не бежал за ней, спокойно уезжала одна. В 1994 году, когда он умер, его кремировали, а урну с прахом отвезли в Били и на какое-то время оставили в оранжерее. Через несколько месяцев экономка деликатно спросила Кристину, как следует поступить с прахом. Немного поразмыслив, Кристина ответила, что его нужно захоронить в той части парка, которая отведена для погребения домашних животных. Поскольку она всегда предпочитала животных людям, это был своего рода комплимент.
Хотя Кристина не блистала красноречием, у нее в запасе всегда была уйма забавных историй. Помню, она рассказывала, как однажды шла по Чаринг-Кросс-роуд с одним из своих друзей, членом палаты лордов и главой крупной промышленной корпорации. Их остановил американский турист, идущий со стороны Трафальгарской площади, и спросил, как пройти к Foyles. Кристина показала ему дорогу и промолвила: «Между прочим, я — Кристина Фойл!» «Для меня большая честь познакомиться с вами, мэм!» — восторженно воскликнул тот. «А это лорд Нельсон». Турист вытаращил глаза, развернулся и убежал.
Всю неделю Кристина и Рон жили в двухэтажной квартире, попасть в которую можно было через кабинет Рона на втором этаже. Там была угловая гостиная, отделанная деревянными панелями, маленькая кухонька и две спальни на втором этаже. Они не только проводили в этой квартире будни, но и использовали ее для развлечения посетителей. Зимой здесь жили черепахи Кристины. Как-то раз известная писательница, автор любовных романов, взяла одну из черепах и стала ворковать, уговаривая ту высунуть голову из панциря, на что Кристина заметила, что она взывает к ней не с той стороны. А однажды, при очередном конфликте Foyles с Управлением налоговых сборов, чересчур настойчивого налогового инспектора пригласили в квартиру, чтобы обсудить проблему в неформальной обстановке, и угостили изрядной порцией хереса, после чего сотрудники видели, как он с затуманенным видом брел к выходу из магазина, помахивая британским флагом. Дедушка подходил к делу иначе: для нежеланных гостей он держал у себя в кабинете стул, одна ножка которого была короче остальных, — верный способ привести визитера в смятение.
Одного из посетителей Кристина пригласила пропустить рюмочку к себе в пентхаус. Это был молодой книготорговец, о котором ей приходилось читать, Тим Уотерстоун. Он только что открыл свой первый магазин на Олд-Бромптон-роуд. В то время Foyles арендовал на Манетт-стрит помещение, где продавались издания по истории, юриспруденции и теологии, а также книги в мягких обложках. Срок аренды истекал, Кристине не хотелось возиться с продлением договора, и она предложила помещение этому смышленому молодому человеку. Тим, разумеется, согласился и открыл отличный магазин, составив конкуренцию Foyles. В дальнейшем он создал самую успешную в Великобритании книготорговую сеть, используя возможности, которые, судя по всему, упустила Кристина десятки лет назад. Несколько лет назад я беседовал об этом с Тимом, и он рассказал, что Кристина не только уступила ему помещение, но и не сразу уладила дела с коммунальными службами, и в результате Foyles пару лет оплачивал его счета за электричество.
Главный лифт для покупателей в магазине приводился в действие вручную, с помощью рукоятки, напоминающей рулевой рычаг катера: для спуска ее надо было перевести в переднее положение, а для подъема — в заднее. Лифтером работала очаровательная леди, миссис Тёрнер, вместо одной ноги у нее был протез, и она восседала на высоком табурете в углу, оставляя место еще для трех пассажиров. Старомодные двери с решетками сохранились со времен установки лифта в 1920-х годах. Если во время движения одна из дверей приоткрывалась, лифт тут же останавливался. Как-то ночью, в 1950-х, Кристина и Рон услышали, что в магазин под ними забрались грабители. Рон, который спал нагишом, выскочил из постели, схватил первый попавшийся под руку предмет одежды — смокинг, который он надевал накануне вечером, выскочил из квартиры и бросился в лифт, чтобы спуститься вниз. Незваные гости, разумеется, услышали шум лифта. Они распахнули двери, лифт заклинило между этажами, и через пару минут их и след простыл. Кристине пришлось вызвать пожарную бригаду, чтобы та вызволила ее мужа, облаченного в смокинг на голое тело. В изложении Кристины эта история звучала очень забавно, правда, Рону было не смешно.
Хотя вскоре после войны Уильям формально отошел от руководства текущими делами, он оставался председателем правления и весьма авторитетной фигурой, сохранив за собой кабинет на Чаринг-Кросс-роуд и влияние на бизнес еще на десяток лет. В начале 1950-х годов Кристина взяла бразды правления в свои руки, после чего число нововведений резко сократилось. Рутина превратилась в самодовольство и в конечном счете в скуку.
Постепенно Кристине надоело управлять семейным бизнесом, и он стал приходить в упадок. Подразделения компании, которые раньше были прибыльными, теперь угасали. Закрылось бюро путешествий, исчез отдел филателии, а отдел товаров для рукоделия перестал продавать рафию. В 1983 году John Gifford Ltd прекратила издательскую деятельность, и примерно тогда же Клубы книголюбов Foyles, которые обеспечивали стабильный приток наличности, перестали ежемесячно рассылать книги своим членам. Любопытно, что в 2017 году Foyles выступил с подобной, хотя куда менее масштабной инициативой, развернув программу «Год книг», когда покупатели получали ежемесячно одну книгу по выбору сотрудников магазина. Такая схема стала весьма популярной.
Мы с Кристиной никогда не были близки. По неведомым мне причинам она и мой отец терпеть не могли друг друга, и эту неприязнь она перенесла и на меня.
