Утром умер Анри де Бретейль. Последние два года он постоянно болел. Под конец выглядел очень немощным, и все же зашел ко мне перед моим отъездом в Лондон, менее трех недель назад. Тогда мне показалось, что он выглядит неплохо. Он был вполне самим собой; мы говорили о войне и о неизбежности окончательной победы.
Сегодня музыка в Нотр-Даме была очень красивой. Кардинал-архиепископ Парижский прочел проповедь о французах и их союзниках, которые погибли на войне. Он назвал ее войной справедливости, которая призвана восстановить право и заново ввести эпоху цивилизации и прогресса. Рядом со мной стоял Извольский. Я видел бедного Дюбо, но не говорил с ним; тело его сына не нашли, но его ординарец не сомневается в том, что Дюбо погиб. Ординарца ранили, и он целых 30 часов пролежал на его теле, прежде чем его подобрали санитары и отправили в госпиталь. Дюбо не шевелился.
Асквит с коллегой, скорее всего, приедут сюда в конце следующей недели, но, вероятно, всего на пару дней.
Сегодня видел Бриана. Он был в очень хорошем настроении и полон надежд.
Слышал из довольно надежного источника, что румынские архивы и т. д. перевели из Бухареста в старую столицу Молдавии, Яссы, вблизи русско-бессарабской границы.
На одном русском usine
[336] прошла демонстрация; раздавались призывы к миру. Два пехотных полка отказались восстанавливать порядок, поэтому призвали казаков, которые разогнали толпу. Говорят, что за всем стоят немецкие социалисты, которых подстрекает правительство Германии, и русские анархисты. Москва твердо настроена против преждевременного мира.
7 ноября 1916 г. Время от времени мы едва не терпим крах из-за глупости русских; нас спасают лишь просчеты немцев. Российский император поступил безрассудно, не подтвердив обещания, данного полякам великим князем Николаем Николаевичем. Германский кайзер и его австрийский коллега как будто заблуждаются относительно Польши. Как долго русские поляки, которые одни должны получить частичную автономию при германском сюзеренитете, будут очарованы германскими декларациями? Им придется сражаться в рядах германской армии либо против Франции и Англии, которых у них нет причин не любить, либо против России с перспективой погибнуть или попасть в плен к русским.
Получил сведения, что Штюрмер уже попал в опалу и его болезнь — предвестница отставки. Сазонов может снова выйти на политическую сцену! Говорят, что, хотя Петербург и германофильская партия и стремятся к миру, Москва и армия такого не допустят.
Смерть Анри де Бретейля — огромная потеря для общества. Он занимал особое положение, которое теперь не занимает никто. Он был настоящим соглашателем и приятным causeur
[337].
Сегодня к обеду приходили Фрэнк Милдмэй с женой, Джоффри Глин, который командует ополчением в Сомерсетшире, а также Протеро, редактор «Куотерли ревью».
8 ноября 1916 г. Как мог Роберт Сесил (по сообщению «Дейли мейл») заявить в Палате общин, что союзные правительства не имеют оснований для недовольства тем, как греческое правительство исполняет свои обещания?
Друг Ли, реакционер, мечтающий наладить связи с военным министерством, утверждает, что в военных кругах зреет недовольство Жоффром, который недоволен Сарраем. Последнего поддерживают три члена правительства — социалиста, а военные хотят передать фактическое командование Кастельно. Однако Кастельно — верующий и потому неприемлем для социалистов.
Очень радует количество захваченных французами и британцами германских пленных, пушек и т. д. за четыре месяца до 1 ноября.
Снова ходят слухи о трениях между Жоффром и Хейгом. Говорят, что последний обещал первому сотрудничество в наступательной операции; французы наступали очень успешно, а британцы, под предлогом плохой погоды, стояли на месте. Британская ставка не может понять, как французы могут воевать в такую плохую погоду, но они действовали, и успешно.
Много говорят о том, что министры-германофилы побуждают Россию заключить сепаратный мир с Германией. Германский кайзер и австрийский император, видимо, уже оставили всякую надежду на такой мир, потому что, провозгласив русскую часть Польши королевством, которое подчиняется королю Баварскому, но под верховной властью Германии, они сделали примирение с Россией невозможным.
10 ноября 1916 г. Бриан в хорошем настроении. Грей раздражителен.
Частые случаи уничтожения торговых судов нейтральных стран и стран Антанты нарушают спокойствие.
11 ноября 1916 г. Асквит приезжает не в понедельник, а во вторник. Возможно, он останется на три ночи.
Как лжет Бетман-Гольвег! Полагаю, ради нейтралов Грею придется произнести речь, в которой он опровергнет измышления немца относительно истоков войны, хотя сейчас это банальность.
12 ноября 1916 г. Асквит и Ллойд Джордж приезжают во вторник и наверняка пробудут три ночи. Здесь возможен кризис: говорят, что Пенлеве
[338] обдумывает попытку сместить Бриана из-за Саррая. Последний вмешивается в политику Греции вместо того, чтобы энергично проводить военные операции. Пенлеве — его главный сторонник в правительстве; кроме него, друзья Саррая — Мальви и Буржуа. Пенлеве получил прозвище Хранитель Сераля. Лично я не думаю, что Бриан падет, но радикал-социалисты, чтобы навредить ему, распространяют слухи, что он хочет избавиться от Саррая из-за того, что против него высказываются союзники Франции.
14 ноября 1916 г. Вчера на заседании Палаты депутатов Бриан получил подавляющее большинство по вопросу о транспорте. Хотя прения начались именно по данному поводу, на самом деле это была интрига против Самба и правительства. Бриан потребовал вотум доверия с неплохим результатом для себя.
Сегодня вечером из Лондона приезжает Хейг со спутниками.
Вчера немецкие самолеты бомбили Амьен; 29 убитых, 65 раненых, как только что сообщил мне Пишон. Он приходил посоветоваться со мной о председательстве на конференции, где необходимо продемонстрировать усилия Лондона в войне. Он собирался попросить лорд-мэра. Я высказался против, из-за ревности со стороны председателя Совета Лондонского графства. Лучше, если председателем станет француз, поскольку англичане не могут произносить речи на французском. Несколько лет назад уже была ссора между тогдашним лорд-мэром и председателем Совета Лондонского графства из-за того, кто из них занимает более высокое положение.
Встретил Асквита; они с зятем приходили к ужину. Нас было только четверо. Он оказался очень приятным гостем, и я угостил его шампанским «Поль Роже» 1892 года и хересом, который более 40 лет пролежал в погребе у моих соседей. Мы еще не успели поужинать, когда пришли Бриан и Лаказ (временно исполняющий обязанности военного министра, пока Рок находится в Салониках). Затем пришли Ллойд Джордж, который присоединился к нам в столовой. Предварительно мы успели побеседовать, а затем все четверо (Бриан, Лаказ, Асквит, Ллойд Джордж) и я проговорили более часа в моей гостиной. Я переводил для Ллойд Джорджа. Результат оказался не слишком обнадеживающим. Они вчетвером должны снова встретиться завтра утром; Бриан предложил в 10, Асквит попросил передвинуть встречу на 10.30, и его поддержал Ллойд Джордж. Я перевел Бриану: «Ce sont des paresseux»
[339], и paresseux настояли на своем.
