Феодальные монархии, настолько зависевшие от поддержки своих крупных землевладельцев, неизбежно были довольно слабы. Формально короли владели теми землями, которые распределялись между их служащими. На практике же эти наделы превращались в частную собственность и передавались от отца к сыну. Крупные землевладельцы приносили монарху клятву верности, однако при необходимости они могли ему сопротивляться или вовсе не обращать на него внимания – для этого они достаточно крепко стояли на земле. Дело в том, что в их руках была сосредоточена военная сила. С одной стороны, на нее рассчитывали короли, с другой – ее можно было обернуть и против них (или, во всяком случае, король должен был изрядно потрудиться, чтобы воспользоваться ею). Крупные феодалы селились в замках и потому были защищены как от своих противников, так и от сюзерена.
В то же время изменялась сама структура вооруженных сил. Если в Древней Греции и Риме пехотинцы составляли основу армии, то теперь на первый план выдвинулась конница. Стремя, пришедшее в Европу с Востока, превратило человека на лошади в грозную силу. Воин в седле, упершись ногами в стремена, приобретал большую устойчивость, он становился гораздо менее уязвимым для пехотинца. Кроме того, вес и сила всадника многократно увеличивались за счет того, что во время сражения он как бы образовывал единое целое со своей лошадью. Всадник, скачущий галопом с копьем наперевес, был настоящей военной машиной. Таких конных воинов называли рыцарями, а начинающих рыцарей – оруженосцами. Крупные землевладельцы – лорды – поставляли определенное количество рыцарей на королевскую службу.
Короля и лорда связывали именные клятвы верности. Лорд приносил присягу следующим образом: опускался на колени и вкладывал сложенные ладони в руки короля, после чего давал клятву встать в его ряды и служить ему. Принеся клятву верности, подданный короля вставал, и они стоя обменивались поцелуями. Как видим, этот ритуал закреплял одновременно отношения подчинения и равенства; он символизировал сам характер установленных связей: подданный обещал сохранять верность королю, пока тот оказывает ему покровительство. С самого зарождения королевской власти в Европе между правителем и подданными уже существовал подразумеваемый договор, и эта идея никогда не изживала себя.
Сложенные ладони в современном обществе воспринимаются как молитвенный жест, однако изначально христиане молились стоя, раскинув руки и повернувшись на восток, откуда должен был вернуться Христос во Славе.
Наш же молитвенный жест восходит к обряду принесения присяги земному владыке. О происхождении этого ритуала и его значении ведутся споры: был ли он германским или римским? В римском обществе, даже во времена его расцвета, молодому человеку, если он хотел выбиться в люди, был необходим патрон. По мере того как Империя ослабевала, все больше людей начинали искать такого покровительства от сильных мира сего. Однако сама форма ритуала – сложение рук и обмен поцелуями – имеет германское происхождение. Так устанавливалась связь между воинами и племенными вождями.
Постепенно в Европе исчезло представление о государстве как о безличном институте. Теперь оно прочно ассоциировалось с конкретными людьми, которые им правят. Когда умирал король, все его высокопоставленные подданные должны были принести присягу новому монарху. Только после этой церемонии территория, как бы терявшая на время своего «хозяина», вновь становилась государством. Поскольку государство считалось личным владением короля, он мог разделить его территорию между своими сыновьями. Так поступил, например, король Лир в пьесе Шекспира и Карл Великий в реальности – несмотря на огромные старания, которые он приложил, чтобы объединить разные земли в свою империю. Так появлялись новые вассалы и сеньоры, связанные клятвами верности, а вместе с ними – и новые государства. Их легитимность обеспечивалась родословной новых правителей, а не территориальной преемственностью. Римскому императору и в голову не могло прийти разделить империю между своими детьми. Его обязанностью было сохранять ее единство. Когда империю разделили на две части – восточную и западную, то сделали это исключительно для того, чтобы эффективней управлять ею и увеличить ее обороноспособность.
Поскольку власть феодальных монархов была довольно слабой, им приходилось обращаться за советами к наиболее влиятельным людям их королевств. Напомню: у королей не было ни подконтрольной им армии, ни регулярной системы налогообложения, ни бюрократического аппарата. Поэтому перед тем, как принять то или иное решение, им приходилось созывать влиятельных людей, чтобы выслушать их советы и заручиться поддержкой. Эта совещательная система официально утвердилась, когда три сословия – духовенство, дворянство и так называемое «третье сословие» – встретились в стенах Парламента.
В Средние века сословием называлась социальная группа. Феодальные общества мыслили себя как единство трех таких сословий: духовенства, чьим долгом было молиться, знати, чьим долгом было воевать, и третьего сословия, то есть всех остальных людей. Они выполняли необходимую для существования общества работу, занимались торговлей и физическим трудом. Сословия отличаются от классов. Классы выделяются на основе экономических критериев, а эти три группы – духовенство, знать, третье сословие – определялись по своей общественной функции: молитва, война, работа. Если мы будем рассматривать достаток разных представителей этих сословий, их место в экономической структуре общества, то обнаружим огромную разницу между ними. К духовенству могли относиться (и относились) как богатейшие епископы и архиепископы, так и мелкие приходские священники, которые на самом деле были очень бедны. К знати причислялись как крупные состоятельные землевладельцы страны, так и разорившиеся дворяне. В третье сословие наряду с крестьянами и ремесленниками входили видные купцы и банкиры – очень богатые люди, обходившие по достатку некоторых дворян. Они могли нанимать других представителей третьего сословия. Именно такие богатые собственники (а не земельные работники, находившиеся почти что на рабском положении крепостных) формировали делегацию в Парламент от третьего сословия.
Во французском Парламенте, известном как Генеральные штаты, было три палаты. В первой заседали представители духовенства, во второй – знати, и, наконец, в последней – представители третьего сословия. В Англии духовенство, представленное епископами и архиепископами, заседало вместе со знатью в Палате лордов, третье сословие – в Палате общин. Эти названия до сих пор сохраняются в британском Парламенте, который, как и монархия, существует здесь со времен Средневековья. Со временем в государственном устройстве Англии произошли важные изменения: в определенный момент каждый гражданин получил право избирать членов Палаты общин, власть Палаты лордов была ограничена, а монарх превратился в символическую фигуру. Эти условия позволяют нам сегодня называть Британию демократическим государством. Хотя, конечно, Афины вряд ли распознали бы в такой модели черты демократии.
Средневековые парламенты не были регулярными органами власти. Они созывались, когда у королей появлялась в этом необходимость. Они редко принимали законы, куда чаще они собирались, когда монарх нуждался в деньгах. Вспомним, что короли, начавшие практически с нуля, постепенно наращивали свою власть. Они получали доходы со своих имений и благодаря сбору налогов. Однако, когда расходы начинали расти (в основном из-за войн), им приходилось вводить внеочередные налоги. Парламент и созывался для того, чтобы их одобрить. В такие моменты парламентарии могли озвучить свои жалобы. Благодаря этому принимались новые законы – их инициировали либо королевские министры, либо сами члены Парламента.
