Разрушительные силы
Европа представляла собой множество разных государств, которые всегда конфликтовали друг с другом. XX век был ознаменован двумя ужасными войнами между ними. Европейская история не знала такого количества жертв среди солдат и мирных жителей. В ходе Второй мировой войны нацистская Германия во главе с Адольфом Гитлером проводила политику целенаправленного уничтожения евреев. Этому безумию также не находится аналога в европейской истории. Как все это оказалось возможным?
Существенную роль здесь сыграли два уже знакомых нам явления: национализм, интеллектуальные корни которого лежат в Германии, и индустриализация, начавшаяся в Британии.
Национализм усиливал привязанность людей к своему государству, укреплял их готовность сражаться и умирать за него. Если у того или иного народа не было государства, люди начинали бороться за его создание. Эта борьба послужила источником огромного числа конфликтов в странах Центральной и Восточной Европы, которые станут видными игроками на мировой арене уже в наши дни.
Под воздействием индустриализации люди покидали деревни и вливались в более анонимные городские сообщества. Стремительно росла как численность, так и плотность населения. Люди учились читать. Они стали узнавать новые сведения об обществе, в котором жили, – из школ, из газет, которые получили массовое распространение благодаря дешевому способу печати, опиравшемуся на паровой двигатель. В XX в. люди уже слушали радио и смотрели кино. Гитлер очень много выступал по радио, был он и своеобразной кинозвездой. По мере того как ослабевали старые социальные связи и падала роль церкви в обществе, людей начинало объединять национальное чувство – оно прививалось в школах и транслировалось через новые средства массовой информации. Национализм занимал место религии, поскольку также дарил людям чувство принадлежности к некоему вечно обновляющемуся сообществу. На смену христианам, принадлежавшим христианской вселенной, пришли французы, принадлежащие Франции, и немцы, принадлежащие Германии. Для укрепления этой новой веры создавались свои символы: гимны, флаги, национальные герои и героини, священные места и события в истории.
Если национализм подталкивал людей к войне, то индустриализация делала войну страшной. На металлургических и сталелитейных заводах в огромных количествах производились новые страшные орудия. Некогда условные ружья делались руками – ремесленники лично собирали их, проверяли, чтобы все составные части были на своих местах. Однако теперь, с развитием высокоточных машинных инструментов, все составные части делались на конвейере, и не нужно было ничего проверять. Производство оружия стало быстрым и массовым. Кстати, именно оружие стали впервые делать таким образом – за шестьдесят лет до автомобилей.
Масштабы человеческой деятельности увеличились в Европе в разы: массовое производство, массовое общество, массовые убийства.
Европейские власти обрели благодаря индустриализации еще одну, на этот раз «внутреннюю» угрозу. Если регулярные восстания крестьян они подавляли без особого труда, то с рабочими – жителями новых промышленных городов – дело обстояло сложнее. Пролетарии и трудились, и жили вместе. Начав обучаться грамоте, они стали что-то понимать про те силы, которые ими управляли. Они начали создавать долгосрочные объединения, с помощью которых можно было бороться за улучшение жизненных условий и за право голоса в делах управления государством.
Так появились протестные движения рабочих, которые повели борьбу за политические права, в первую очередь за избирательное право для всех мужчин. Они организовывали профсоюзы, чтобы бороться со своими начальниками за лучшие условия и оплату труда. Они формировали политические партии: их целью было устранить капиталистов и производства, направленные исключительно на получение прибыли. Они считали, что промышленность должна работать на благо тех, кто работает сам. Все эти требования легли в основу социалистической программы. В каких-то случаях, разочаровавшись в мирных средствах борьбы, пролетарии задумывались о революции, направленной на свержение власти капиталистов и установление рабочего правительства. Революционеры-коммунисты не имели устойчивого успеха в Европе, однако сумели захватить власть в России. Страх перед русским правительством сильно действовал на Европу. Националисты ненавидели коммунистов, ведь те провозглашали, что рабочий не имеет отечества. Пролетарии из разных стран должны объединяться и бороться исключительно против капиталистов и правительств, которые их прикрывают.
В результате индустриализации стремительно пополнялись ряды среднего класса: купцов, банкиров, владельцев мануфактур и специалистов, работавших на них. Этот класс имел уже богатую историю. Он стал очень влиятелен, когда в Европе начался рост торговли и промышленности, то есть в конце Средних веков. Абсолютных монархов манили богатства этих людей, и они привлекали их на свою службу. В XIX–XX вв. именно средний класс, укреплявший свои позиции и пополнявший свои ряды, был главным проводником либеральных идей: представительного правления, верховенства закона, личных прав и свобод – таких, как свобода печати, свобода собраний, свобода бизнеса, направленного на получение прибыли. Все эти идеи были направлены против власти королей и аристократов. С другой стороны, либералы не хотели, чтобы власть переходила в руки народа, – они не были демократами. Насколько они были готовы поддержать или, напротив, дать отпор народным требованиям? Это всегда было большой дилеммой. Рабочие стояли перед той же проблемой. Стоило ли им уступать лидерство среднему классу в борьбе со старым порядком, или же капиталисты их просто используют и предадут?
Во что вылилось сосуществование этих сил в трех ведущих европейских странах XIX в. – предмет нашего дальнейшего рассмотрения. Привела ли индустриализация к революции?
Глава 9
Индустриализация и революция
Индустриальная революция в Британии для всех была неожиданностью. Не существовало никакого заготовленного плана устройства городов, которые стихийно вырастали вокруг новых заводов. Нужно было где-то размещать рабочих. В старых домах все комнаты – от подвала до чердака – были отданы в аренду. В одной небольшой комнате могла помещаться целая семья. Строились и новые дома-блоки, спаянные друг с другом, имевшие всего одну входную дверь – ни задних окон, ни других проходов. Немощеные дороги, отсутствие канализации и водостока, на улицах и прилежащих пустошах – мусор и грязь.
В 1840-е гг. в Англию из Германии прибыл один молодой человек. Он внимательно изучил сложившуюся ситуацию, после чего написал гневную и пророческую книгу под названием «Положение рабочего класса в Англии». Звали его Фридрих Энгельс. В Англию он приехал для того, чтобы подрабатывать на мануфактуре своего отца, выпускавшей швейные нити. Юноша придерживался коммунистических взглядов и, прожив какое-то время в Британии, понял, как ему казалось, каким образом можно претворить свои идеалы в жизнь. В своей книге он писал, что ни один народ за всю человеческую историю никогда не жил так, как в настоящий момент живут англичане. Промышленный способ производства товаров расколол общество: в новых городах существует только два класса – средний, то есть собственники фабрик, и рабочие. Труд последних однообразен и унизителен, при этом их жизнь полностью зависит от него. Если торговые обороты предприятия, на котором они работали, уменьшались, рабочие – как плохие, так и хорошие – оставались ни с чем. Их расселяли так, будто проводили эксперимент и хотели выяснить, «каким малым пространством человек может довольствоваться для движения в случае необходимости, каким малым количеством воздуха… для дыхания он в крайнем случае может обойтись, при каком минимуме благоустройства он может существовать»
[15]. Энгельс приходил к однозначному выводу: так продолжаться не может. С математической неизбежностью грядет буря – восстание рабочих, на фоне которого Французская революция покажется детским лепетом.
