Первые ростки возвращения к старым обычаям наметились в Фивах, сердце политической ортодоксальности. Верховные жрецы, правившие после Пинеджема I (1063–1033), не носили царских титулов и датировали свои памятники годами правления царей в Танисе. Это не означало, что Менхеперра (1045–992), Смендес II (992–990) или Пинеджем II (990–969) были менее деспотичны и властолюбивы, нежели их предшественники, — но они были склонны признать верховную власть одного царя. Это была серьезная, хоть и не лишенная заднего умысла перемена в мировоззрении чужеземных правителей, которая давала возможность для воссоединения в будущем.
Такая возможность представилась в середине X века до н. э. На исходе царствования Псамметиха II (950–925) власть над Фивами захватил Шешонк — авторитетный и амбициозный потомок предводителя ливийских наемников Буивавы, сделавшегося владетелем в Бубастисе (Бастете). Как «великий вождь» он был, по-видимому, самой сильной личностью в дворцовых кругах. Также он женил своего сына на Мааткерт, старшей дочери Псамметиха II, благодаря чему укрепил связи с правящей фамилией. Его расчеты оправдались: после смерти Псамметиха он сумел захватить трон. Его воцарение стало не просто приходом к власти очередного ливийского вождя, но положило начало XXII (Ливийской) династии
[312]и открыло новую страницу в истории Египта.
Для укрепления центральной власти Шешонк I (945–925) взялся за восстановление престижа монархии, а также за возвращение к государственному устройству времен Нового царства. Прежде всего, он ликвидировал институт божественных оракулов, который был инструментом в руках правителей. Слово фараона всегда было законом, и Шешонк не нуждался в одобрении принятых решений Амоном. Только в дальней Нубии, где в столице Напате находился великий храм Амона Ра, божественный оракул сохранился нетронутым, что имело отдаленные последствия для истории Нильской долины.
Несмотря на свое ливийское происхождение, Шешонк был бесспорным правителем всего Египта. Кроме того, у него были действенные способы навязать свою волю консервативному югу и обуздать недавно возникшее стремление к независимости Фив. Назначив своего сына Иуапета на пост верховного жреца Амона и главнокомандующего египетской армией, он заручился безоговорочной покорностью Верхнего Египта. Другие члены царской фамилии и сторонники династии также назначались на ключевые должности, а чтобы связать местных царьков узами верности, их вынуждали присоединиться к правящей династии. Когда Шешонк выдал свою дочь Ташепенбастет замуж за третьего пророка Амона, он знал, что фиванское жречество, как и в старые времена, у него в руках.
Чтобы продемонстрировать свою власть, Шешонк, сверившись с архивами, занялся традиционной для фараонов деятельностью. Он приказал возобновить добычу камня на каменоломнях и лично контролировал работу архитекторов, которые разрабатывали грандиозные строительные проекты. Несмотря на то что при Шешонке останки фараонов Нового царства продолжали вывозить из гробниц Долины царей, он все же стремился создать себе образ верующего и богобоязненного царя. Для этого ливийский правитель никогда не упускал возможности совершить пожертвования для храмов, стены которых впервые за целое столетие украсили изящные рельефы, восхваляющие подвиги монарха-чужака.
Но Шешонк осознавал, что показной религиозности и пафоса искусства и архитектуры недостаточно, чтобы стать могущественным владыкой Египта. В былые времена ни один великий царь, по праву носящий гордые титулы, не позволил бы себе праздно сидеть на троне, в то время как влияние его страны на международной арене стремительно падает. Все фараоны Нового царства были завоевателями, готовыми в любой момент не только защитить интересы государства, но и расширить его границы. Поэтому пришло время пробудить дремлющие захватнические амбиции и показать миру, что Египет снова в игре.
Удобным поводом для этого оказался приграничный инцидент 925 года (по другим данным, он случился около 930 года до н. э.). Во главе огромной армии, состоящей из ливийцев и, по старой традиции, усиленной отрядами наемников-нубийцев, Шешонк выступил из Бубастиса в поход на Палестину. Согласно библейским сообщениям
[313], палестинской кампании предшествовали тайная дипломатия Шешонка, направленная на разжигание противоречий между ближневосточными державами и, возможно, активное содействие распаду некогда могущественного Израильского царства на два враждебных государства
[314].
Вне зависимости от того, что послужило истинной причиной начала войны, после разгрома семитских племен, проникших в район Большого Горького озера, армия Шешонка немедленно атаковала Газу, которая традиционно служила плацдармом для дальнейшего похода на Ближний Восток. Захватив город, Шешонк разделил армию на четыре ударные группировки, как бы следуя примеру Рамзеса II при Кадеше. Целью первой, юго-восточной, был захват стратегически важной крепости Шарухен в пустыне Негев; восточная была отправлена для подчинения городов Беэр-Шева (библейская Вирсавия) и Арад; северо-восточная выступила на Хеврон и укрепленные горные поселения Иудеи. Основную армию возглавил лично фараон; он продолжил поход на север вдоль побережья, а затем повернул вглубь Иудеи для атаки с севера.
Как сообщает 2-я книга Паралипоменон (12:4–5), Шешонк «взял укрепленные города в Иудее и пришел к Иерусалиму»
[315]. Как ни странно, в мемориальной надписи в Карнакском храме, перечисляющей покоренные иудейские города, священный город почему-то не упоминается. Скорее всего, Иерусалим откупился, и Шешонк не стал штурмовать его. Жалоба, что «…и взял сокровища дома Господня и сокровища дома царского…»
[316], вполне могла отражать реальные события.
Завершив покорение Иудеи, египетская армия продолжила свой опустошительный поход по землям Ближнего Востока. Следующей целью стало Израильское царство и его новая столица Сихем (Сихар), где примерно тысячу лет назад Сенусерт III одержал крупную победу. Другие места также хранили память об успехах египетского оружия: Бейт-Шаан, одна из стратегических баз Рамзеса II, Таанах и, наконец, Мегиддо, возле которого Тутмос III одержал великую победу в 1458 году.
Стремясь занять свое место в истории и сравняться с великими фараонами-завоевателями XVIII династии, Шешонк приказал сделать мемориальную надпись внутри крепости Мегиддо. Увековечив таким образом свои блистательные победы, он опять повел войско на юг через Аруну и Йехем на Газу, пересек границу возле Рафии (современный Рафах) и по дороге Гора благополучно вернулся домой. По возвращении в Египет Шешонк, следуя старой традиции, значительно расширил Карнакский храм, построив грандиозные ворота, украшенные сценами побед. На них царь изображен разящим врагов-азиатов, в то время как Амон и персонификация «победоносных Фив» одобрительно смотрят на него.
