Через шестнадцать дней флотилия достигла своей цели и бросила якорь в гавани Фив. На берегу собрались толпы зевак, желающих поглазеть на сошедшую с корабля царевну. Не успела она освоиться в новой обстановке, как встречающие чиновники тут же забрали ее и сопроводили в Ипет-Сут, в храм Амона-Ра, где ее ожидал оракул бога.
Когда было покончено со всеми формальностями, Нейтикерт представили Шепенупет II и Аменердис II. Какими же странными египетской царевне из Дельты должны были показаться эти две чернокожие женщины! Тем не менее они были готовы взять ее под свою опеку. Псамметих продемонстрировал свою дальновидность. Вместо того чтобы насильно сместить божественную супругу и ее наследницу, тем самым спровоцировав Фивы на неповиновение, он пошел дипломатическим путем, добиваясь принятия своей дочери в качестве наследницы. Такая позиция сослужила хорошую службу в деле объединения страны и гарантировала успех Саиса в крупнейшем религиозном центре Юга. Это был ловкий политический ход.
Кроме того, это был и экономический выигрыш. Между строк соглашения, составленного в письменной форме, чтобы предупредить возможное отступничество фиванцев, отчетливо просматривались финансовые интересы. Согласно этому соглашению, Нейтикерт (то есть ее отец) получала все имущество, которое принадлежало божественной супруге «как в сельской местности, так и в городе». Кроме того, самые влиятельные фиванские чиновники обязались неукоснительно поставлять ей провизию изо дня в день, каждый месяц. Список дарителей возглавлял Монтуэмхет, который обещал поставлять хлеб, молоко, сладости и травы каждый день, а также трех быков и пять гусей на месяц — в общем, он взял на себя значительные обязательства. Вместе с ним свою преданность новой династии в качестве дарителей выразили жена-нубийка и сын Монтуэмхета.
На исторической встрече 656 года в Ипет-Суте присутствовали все влиятельные фигуры недавнего прошлого. Монтуэмхет был последней значительной личностью из старой фиванской аристократии. Шепенупет и Аменердис вместе с Хархебисом, верховным жрецом Амона и внуком Шабаки, представляли старую династию. Сематауитефнахт воплощал новую власть на севере. И наконец, за виновницей торжеста, юной царевной Нейтикерт, стояли саиссцы, новые владетели Египта. Церемония значила не меньше, чем смена караула.
Чтобы укрепить только что обретенную власть в Верхнем Египте, Псамметих отправил в Фивы одного из своих лучших полководцев. Его задачами было: сдерживать центробежные настроения, сформировать новый гарнизон в Абу и следить за событиями в Нубии. Дипломатия, подкрепленная силой, была отличительной чертой Саисской династии, и новые фараоны не собирались позволить Танутамону, его наследникам и сторонникам затевать новую смуту на юге.
Однако гордость и самолюбие не позволяли нубийцам смириться с потерей. После смерти Танутамона (653) новые правители Куша снова обратили хищные взоры на север. Восстановив силы и усовершенствовав стратегию, они терпеливо ждали случая вернуть потерянные земли. Такая возможность представилась в 593 году. Недавно взошедший на египетский престол Псамметих II (595–589), внук Псамметиха I, казалось, был занят событиями на Ближнем Востоке. Нубийцы собрали в Нижней Нубии огромную армию и готовились нанести удар. Это была грубая ошибка. У Псамметиха II была одна черта, которая решительно отличала его от деда: у него не было ни нужды, ни желания потворствовать претензиям кушитов. Верхний Египет вот уже как полвека находился в сфере влияния Саиса. Нейтикерт наконец стала божественной супругой, а все высокие должности в фиванской иерархии заняли сторонники новой династии. Впервые за почти пять веков долина Нила вновь была объединена под властью одного фараона. И нубийцам уже не под силу было изменить это.
Чтобы предупредить готовящееся вторжение, Псамметих II немедленно отправил на юг войска и лично вел их до Абу. Передовые отряды, состоящие из карийских, ионийских и иудейских наемников, остановились в храме Абу Симбел, где на ногах колосса Рамзеса II высекли свои имена. На своем пути они захватили и разрушили до основания Пнубс, находящийся на месте древней столицы, Кермы. Пробираясь через горы трупов, воины Псамметиха, как говорят, «брели в крови, как в воде»
[365]. Египетская армия не остановилась, пока не достигла Напаты. Египтяне разграбили и сожгли царский дворец, а также разбили царские статуи, символически отомстив кушитам. Вернувшись в Египет, Псамметих II приказал стереть со всех статуй, даже принадлежащих частным лицам, имена Пианхи, Шабаки и других нубийских фараонов вплоть до Танутамона. Он преследовал цель посредством и силы, и магии стереть память о кушитах со страниц египетской истории. После 135 лет взаимной вражды между Саисской и Кушитской династиями, когда больше половины этого времени баловнями судьбы были последние, месть и впрямь была сладка.
Кратковременный расцвет
Ассирийцы были не из тех, кто с легкостью отпускал захваченные земли. На покорение Египта Ашшурбанипал затратил немало усилий, и факт усиления Саиса должен был обеспокоить его. Однако Псамметиху удалось избавиться от ассирийской зависимости, а Ниневия никак не отреагировала. Причиной этого были неурядицы, начавшиеся в самом сердце Ассирии, а именно — новый подъем ее давнего врага, Вавилона. После смерти Ашшурбанипала на трон Вавилона взошел энергичный царь, который собирался вернуть обратно все земли, завоеванные ассирийцами. Ассирии пришлось поступиться имперской гордостью и перед лицом новой опасности заключить союз с Египтом.
Поначалу союзникам сопутствовал успех. Псамметих I дошел со своей армией до Кархемиша — древнего города на берегах Евфрата. Впервые со времен Рамзеса II египтяне продвинулись так далеко. Казалось, что разгром Вавилона лишь вопрос времени — но колесо истории, вознесшее ассирийскую державу на вершину могущества, готовилось низринуть ее во тьму веков. Поэтому, несмотря на помощь союзника, в 609 году Ассирия была разгромлена, а год спустя включена в состав Нововавилонского царства.
Теперь египтяне были вынуждены защищаться сами. В 605 году египетское войско вновь подступило к Кархемишу; они предприняли отчаянную атаку на вавилонян, но потерпели поражение. Так Египет потерял последний плацдарм на Ближнем Востоке и беспомощно наблюдал за гибелью своих союзников, сраженных вавилонским мечом. Тир, Иерусалим и прочие города-государства были сметены военной машиной Вавилона. К 586 году, несмотря на ожесточенное сопротивление, Сирия, Ливан и Палестина были стерты с карты как независимые государства, Иудея порабощена — и евреям, переселенным в Вавилон, не оставалось ничего другого, как оплакивать свою судьбу.
Египет столкнулся с угрозой вторжения. Уахибра (по-гречески Априй, 589–570), сыну Псамметиха II, в 582 году удалось остановить наступление вавилонской армии. Однако он прекрасно понимал, что для защиты Египта ему потребуются союзники. Как и отец, Априй ориентировался на греческий мир и позволял карийским и ионическим наемникам занимать высокие должности в египетской армии. Те с отличием служили при Псамметихе I и Псамметихе II и готовы были сделать это снова.
