Достигнув с йамитами договоренности, Хуфхор прибыл в Египет «с тремя сотнями ослов, нагруженных благовониями, черным деревом, ладаном, благовонным маслом, шкурами леопардов, слоновыми бивнями и иными дарами»
[43]. В Нижней Нубии египетский посланник столкнулся с угрозой со стороны царя Сачу и Ирерчета, который присоединил к своим растущим владениям область Уават (к северу от Второго порога). Чувствуя свою силу, нубийский царь не позволил бы Хуфхору беспрепятственно пройти с богатыми трофеями. Лишь наличие вооруженного эскорта, предоставленного йамитами, удержало его от такого шага.
Неожиданно для себя египтяне перестали быть единственной могущественной державой в долине Нила. Многовековой гегемонии Египта угрожали усилившиеся правители Нубии. Это был сильный удар для самого процветающего и сильного народа древности. Лишь решительные действия центральной власти могли восстановить былое величие. Но вскоре после третьей поездки Хуфхора Меренра умер, оставив после себя шестилетнего сына. Пепи II Неферкара был слишком мал, чтобы править страной в такой сложный для нее период. Власть находилась в руках регентского совета, во главе которого стояли мать и дядя царя. Недальновидные советники решили сохранить видимость преемственности во внешней политике и в последний раз направили Хуфхора в страну Йам. На этот раз его задачей было не тайное наблюдение за нубийцами, а добыча редких даров для нового правителя. Эти дары должны были стать для народа доказательством того, что Египет по-прежнему властвует над соседними землями, хотя от реальной власти осталась лишь видимость. Это был валтасаров пир на египетский манер.
Верный Хуфхор нашел подходящий дар, который наверняка пришелся бы по вкусу шестилетнему царю: «карлика для плясок пред богом из страны у края горизонта»
[44]. Когда новости о карлике-плясуне с края света достигли слуха маленького царя, он, снедаемый нетерпением, написал взволнованное письмо Хуфхору, приказывая ему немедленно возвращаться во дворец вместе с живой игрушкой:
«Поворачивай не мешкая на север во дворец! Да доставишь ты с собой этого карлика… который будет радовать сердце царя Верхнего и Нижнего Египта Неферкара, да будет он жить вечно. Если он будет спускаться с тобой в лодку, то назначь лучших людей, которые будут постоянно окружать его на обоих бортах, не дай ему упасть в воду! Если он будет спать ночью, то тоже назначь лучших людей, которые будут спать вместе с ним в палатке. Проверяй десять раз за ночь! Мое величество желает видеть этого карлика более, чем дары Синая и Пунта!»
[45]
Получить личное письмо от царя, пусть даже и маленького мальчика, было большой честью для египетского чиновника. Чтобы сохранить на века этот знак государевой милости, Хуфхор приказал высечь полный текст письма на одной из стен своей гробницы, на почетном месте рядом с отчетом о четырех путешествиях. Письмо было увековечено как свидетельство милости фараона.
К сожалению, мальчишеский задор Пепи II не мог решить ни внутренних, ни внешних проблем страны. Союз нубийских государств, факт появления которого впервые зафиксировал Хуфхор в царствование Меренра, быстро набирал силу, став источником постоянных проблем для Египта. Во время одного из походов в Нубию погиб визирь Меху, и его сын с большим трудом вернул тело отца. Хотя египтяне по-прежнему удерживали оазис Дахла, Нубия им больше не подчинялась.
Ухудшалась и внутриполитическая ситуация. Делегирование полномочий на места, инициированное при последних фараонах V династии, было опрометчивым решением, которое имело необратимые последствия. Номархи и без того называли себя «великими повелителями» своих провинций, концентрируя в руках все больше власти, беззастенчиво присваивая и гражданские, и религиозные должности. В качестве доказательства неспособности правительства сдерживать усиление номархов можно привести перечень должностей Пепианха, наместника Мейра, — «знатный муж, высший сановник, советник, пастух Нехена, начальник Нехеба, главный судья и чати, главный хранитель царской дощечки, носитель царской печати, опора Аписа, глашатай дворца Пе, начальник Обоих зернохранилищ, смотритель Обеих купален, начальник хранилища, главный распорядитель, хранитель царской дощечки двора, носитель божественной печати, единственный друг, тот, кто читает священные тексты, глава Верхнего Египта в средних септах, казначей, опора для простых людей, столп Кенмут, жрец Маат, посвященный в тайну государева приказа, пользующийся благосклонностью царя во всем».
Чиновников больше волновало собственное благополучие, чем судьба египетского государства. Традиционная протекция царя потеряла всякое значение. Внешне пирамида Пепи II ничем не отличалась от царских усыпальниц VI династии с сопутствующими «Текстами пирамид». Но в художественном оформлении пирамидного храма мастера слепо подражали погребальному комплексу Сахура в Абусире. Как и всё в это время, культурная жизнь тоже переживала упадок, и единственным выходом стало обращение к «золотому веку» прошлого.
К политическим неурядицам добавились затянувшиеся периоды обмеления Нила, которые нанесли сильный удар по сельскому хозяйству. В результате высыхания Биркет Карун (Меридово озеро) были заброшены базальтовые карьеры — главный источник строительного материала на протяжении всего Древнего царства. Берега озера оказались слишком далеки от места добычи, что затрудняло транспортировку каменных блоков. Плохие урожаи спровоцировали экономический кризис государственного масштаба. В прежние времена правительство могло бы смягчить ситуацию, открыв зернохранилища и распределив имеющиеся запасы среди населения. Однако Пепи II оказался неспособен решить эти проблемы. Память о нем сохранилась в непристойных анекдотах, рисующих образ слабого, бездарного, женоподобного правителя, который пренебрегал государственными делами и уделял нездоровое внимание одному из своих полководцев.
Однако главным источником проблем были не сексуальные предпочтения фараона, а его поразительная живучесть. Обычно долгое царствование было залогом стабильности династии. Но многолетнее правление Пепи II (с 2260 по 2175 год до н. э.) породило множество проблем, связанных с престолонаследованием. Царь пережил не только десятерых визирей, но и столько наследников, что его семье пришлось приложить немало усилий, чтобы найти единственного кандидата, пользующегося всеобщей поддержкой. Процесс распада страны невозможно было остановить. Молодой монарх, полный мальчишеской энергии, стал истощенным стариком. Теоретически бессмертный царь (а его подданным он наверняка все чаще и чаще казался таким) слишком долго пребывал у власти. Когда все-таки пришел его смертный час, это событие стало концом не только его жизни, но и целой эпохи. Так завершилось Древнее царство.
Часть II
Конец невинности (2175–1541 годы до н. э.)
Наш образ Древнего Египта в основе своей сформирован сохранившимися памятниками. Древнее царство с его пирамидами и Новое царство с его храмами и гробницами оказывают сильное влияние на воображение обывателя, в то время как период, лежащий между ними и почти не оставивший следа в архитектуре — это забытые темные века, чье существование лишь признается.
