БО-ОМ!..
Первый «бом» был чистым и звонким, колокольчиковым. Второй пел оперным тенором и тянул, тянул своё раздольное «о-о-о-о» до тех пор, пока не среза́л его на взлёте властный бас – глубокий, как колодец.
Заслышав трёхголосый сигнал, рассыпа́лись по аудиториям будущие великие и не очень великие математики. Каждый в одиночку должен был выиграть сражение с умным и коварным противником – составителем вопросов для домашних заданий.
Домашние задания только назывались «домашними». На самом деле конверт с условием задачи и кодом участника считался недействительным, стоило его обладателю покинуть здание академии. Правила разрешали пользоваться любым справочным материалом из богатейшей академической библиотеки. Вот только толку от этого разрешения не было: ровно в пять часов снова раздавался сигнал, и опоздавших снимали с турнира.
Первый вечер оказался самым кровопролитным: пятеро не нашли решения, у двоих решения оказались неверными, а ещё трое подбежали к запертой двери приёмной через тридцать секунд после боя курантов.
В тот день шёл дождь, и в пустом классе с узкими окнами было сумрачно. Свою задачу она решила за час, а сейчас сидела за последним столом, бездумно следя за движением капель по стеклу.
– …это можно сделать проще! Ну как ты не видишь, Март?..
Дверь тяжело заскрипела, и в класс вошли двое.
– Можно-то можно. Но сначала нужно обосновать твоё… хм… несколько вольное допущение. Не думаю, что Румбус стал бы зашифровывать своё доказательство, если бы всё было так элементарно.
– А может, оно на самом деле элементарно? Вот, смотри…
Карл Риган схватил мел.
– Допустим, что гипотеза верна. Из этого следует…
– Опять «допустим»? – перебил Мартин. – Пока доказательства нет.
– Но нет и опровержения!
Бекки подняла голову. Формула на доске показалась ей знакомой. Где-то она её уже видела…
– Всё правильно. Вот и Стив сначала так рассуждал. – Мартин решительно перечеркнул цепочку чисел и поставил огромный знак вопроса. – А ты как думаешь?
Бекки не сразу поняла, что спрашивают её. Она сидела за выступом в стене. Странно, что Мартин вообще её заметил.
– Не знаю… Наверное, есть такие вечные гипотезы, которые… нельзя пока доказать.
– «Вечные» и «пока»? – повторил Карл. – Что-то у тебя тут не сходится.
– Не цепляйся к словам, – добродушно улыбнулся Мартин. – Тебя ведь Ароном зовут? Ну а я – Мартин, а это Карл.
– Я знаю…
Бекки вышла из своего укрытия. Бывшие противники смотрели на неё с явным интересом. Карл Риган первым протянул руку.
– Привет, Арон. Так это из-за тебя мы чуть не вылетели из академии?
– Я… Не знаю… Просто…
– Сражался, как лев! – подтвердил Мартин. – Я им говорю: берите что проще. А он – хвать задачу с крестами! Одну, другую!
– Не знал, что у них в лицее такой уровень! – Карл с сомнением посмотрел на Бекки. – Ты в каком классе?
– Я… в восьмом. Только я не из…
– Непонятно, чего это Стив взбеленился? – перебил Мартин. – Налетел, как дракон! Как быстро всё-таки люди забывают своё славное прошлое!..
Про славное дуэльное прошлое Стива Бекки уже слышала. О том, как на первом курсе он в одиночку сражался против семерых старшекурсников (Дон утверждал, что десятерых!) и сразил всех наповал.
А Карл Риган всё смотрел, смотрел на Бекки… Слишком внимательно, словно пытаясь что-то вспомнить.
– Мы не могли где-то пересечься? – неожиданно спросил он. – На отборочном турнире весной?..
Бекки помотала головой:
– Н-нет!
– Или на городской олимпиаде?
– Н-нет!
Она чувствовала, что краснеет. Этот Карл Риган наверняка был в Волочке вместе с Мартином. Их там трое было, в шарфах! Неужели он её запомнил?
– Я вообще-то не из Нью… Ой!!!
Только сейчас она вспомнила про домашнее задание! Листок с решением лежал на столе у окна – там, где она его оставила. А приёмная закрывается ровно в пять – и ни секундой позже!
– Ск-колько сейчас времени? – жалобно спросила она.
Вопрос был риторическим, потому что в углу, прямо перед ней, стояли напольные часы с маятником.
– Без семи пять, – сказал Мартин. – А ты что, не сдал конверт?
Бекки отчаянно помотала головой:
– Всё готово… Но я уже не успею! Туда в обход бегом минут двадцать…
Приёмная находилась во втором корпусе, за библиотекой. Даже если бы Бекки была антилопой, вряд ли бы она успела доскакать до закрытия.
– Они запирают ровно в пять! – глухо повторила она.
Только не реветь!.. Не смей, слышишь? Сама виновата! Вот и сиди теперь в своём Эритоне…
– А зачем в обход? – спросил Мартин. – Можно напрямик – по коридору через актовый зал.
– Но туда не попасть никак… После четырёх они закрывают переход!
– Значит, пройдём через наш клуб. Я знаю код.
По длинному коридору со стрельчатыми окнами они подбежали к запертой двери, над которой висел двухцветный флаг математической школы. Мартин резко затормозил, Бекки налетела на него, неловко взмахнула руками, едва не сшибив с постамента бронзового Ньютона, и перевела дух. Мартин покрутил колёсико замка, и дверь открылась.
В просторной комнате с низким потолком пылал камин. Бекки успела ещё заметить мягкие кресла, ковры на полу и картины на стенах. Вокруг камина в расслабленных позах сидели несколько человек. Интересно, чем они тут всё-таки занимаются?..
Мартин потянул её за рукав. Что-то маленькое, круглое, блестящее отлетело от куртки и со стуком покатилось под кресло. Наверное, пуговица… Не отвечая на приветствия, они пулей пересекли помещение и оказались в проходе, ведущем в соседний корпус. В конце коридора из распахнутой двери приёмной лился свет.
– Ну вот, – сказал Мартин. – Всё в порядке.
…Когда она вышла из приёмной, с Часовой башни сорвался первый «бом» – чистый и звонкий, как колокольчик.
Пропажу медальона с личным кодом она обнаружила не сразу. Шнурок болтался на шее, а круглая металлическая коробочка размером с монету оторвалась. Бекки вспомнила про «пуговицу», закатившуюся под кресло в клубе, и побежала разыскивать Мартина. К счастью, он ещё не ушёл.
– Подожди здесь, – сказал он, выслушав её сбивчивые объяснения. – Никуда твой медальон не денется.
Однако через десять минут Мартин вернулся с пустыми руками.
– Там сейчас уборка, – объяснил он. – Они в курсе. Обещали передать в деканат. Если найдут, конечно…
