Но для того чтобы это произошло, первоначальные первобытные племена должны были научиться превосходить изолированность своих родоплеменных кровных связей: им необходимо было найти путь к надплеменности, и сельское хозяйство, а не охота вооружило их инструментами для подобной новой трансценденции.
Садоводческое общество
В.: Итак, кормодобывание в конечном счете уступило место сельскому хозяйству. Вы отмечаете, что существует два очень разных типа земледельческих культур: садоводческая и аграрная.
К. У.: Да, садоводческая культура основывается на мотыге или простой палке-копалке. Аграрная основывается на тяжелом плуге, в который запряжено животное.
В.: Звучит как не очень большое различие.
К. У.: Различие на самом деле огромное. Палку-копалку или простую мотыгу с легкостью могли использовать беременные женщины, а посему матери были столь же производительны, как и отцы, в садоводческом хозяйстве. Так и было. На самом деле около 80% пищи в таких обществах производилось женщинами (мужчины, конечно же, все еще уходили на охоту). В таком случае неудивительно, что примерно треть этих обществ располагала пантеоном из исключительно женских божеств и еще одна треть располагала как мужскими, так и женскими божествами; в подобных обществах статус женщины был приблизительно равен статусу мужчины, хотя их роли все еще, разумеется, резко разделялись.
В.: Это были матриархальные общества.
К. У.: Скажем так, матрифокальные. Матриархат в строгом смысле означает «управляемый матерью», «с доминированием матери», но никогда не существовало чисто матриархальных обществ. Скорее, данные общества были более «равными», где примерно равный статус предоставлялся мужчинам и женщинам. И многие подобные общества и вправду отслеживали преемственность по линии матери, имея и иные ориентированные на материнскую фигуру нормы. Как я говорил, примерно треть этих обществ располагала исключительно женскими божествами, в частности поклоняясь Великой матери во многих ее обличьях. Верно и обратное: фактически все известные общества, основанные на поклонении Великой матери, были садоводческими. Почти всюду, где бы вы ни встретили религию поклонения Великой матери, вы можете быть уверены в том, что данное общество имеет истоки в садоводческом строе. Это началось приблизительно за десять тысяч лет до нашей эры как на Востоке, так и на Западе.
В.: Это часто становится любимейшим историческим периодом для экофеминисток.
К. У.: Да, данные общества, а также ряд обществ, основанных на рыболовстве. Тогда как экомаскулинисты обожают кормодобывающие общества, экофеминисткам очень нравятся садоводческие общества, в которых поклонялись Великой матери.
В.: Которые жили в гармонии с сезонными волнами изменений в природе и в ряде других аспектов были экологически ориентированы.
К. У.: Да, при условии, что вы продолжали исправно совершать ежегодные ритуальные человеческие жертвоприношения, чтобы удовлетворить Великую мать и обеспечить урожай, все шло в гармонии с природой. Средняя продолжительность жизни, согласно исследованию Ленски, составляла примерно двадцать пять лет, что тоже весьма гармонизировало с природой.
Понимаете, здесь мы сталкиваемся с той же проблемой, которую мы видели и у экомаскулинистов, воспевающих предшествовавшие данной стадии кормодобывающие племена, которые, дескать, пребывали в гармонии с девственной природой. Но что же такое «девственная природа»? Экофеминистки утверждают, что подобные ранние земледельческие общества жили в связи с сезонными волнами изменений в природе, в связи с землей, которая была чистой природой, не измененной людьми. Однако экомаскулинисты громогласно порицали любое земледелие, объявляя его первым изнасилованием природы, ибо в случае земледелия вы более не собираете предлагаемое природой: вы засеиваете семена, искусственно вмешиваетесь в природные процессы, вспахиваете природу, наносите шрамы на ее лицо посредством технологии земледелия, начинаете насиловать землю. То, что есть рай для экофеминисток, является началом ада — по мнению экомаскулинистов.
Так что все верно: экомаскулинисты считают, что садоводчество принадлежит Великой матери, и как раз во имя Великой матери было совершено чудовищное преступление земледелия — массовое преступление, которое взрыхлило землю и впервые установило высокомерное давление человека на естественные процессы нежного гиганта по имени «природа». И, согласно данной линии рассуждений, воспевание этого периода попросту является выражением человеческого высокомерия в худшем его проявлении.
В.: Похоже, что вы не воспеваете ни кормодобывание, ни садоводчество.
К. У.: Что ж, эволюция продолжается, не так ли? Кто мы такие, чтобы выделять один период и утверждать, что все произошедшее после него было колоссальной ошибкой, чудовищным преступлением? Кто возьмет на себя смелость это определить? Если мы и вправду находимся в руках Великого Духа или Великой матери, то действительно ли мы считаем, что Она не ведает, что творит? Сказать вам по правде, для меня это звучит довольно высокомерно.
В любом случае у нас впереди еще три-четыре основные технологические эпохи, и я сомневаюсь, что эволюция вдруг обратится вспять.
В.: Вы часто указываете на «диалектику прогресса».
К. У.: Да, это идея о том, что каждая стадия эволюции в итоге сталкивается со своими собственными внутренними ограничениями, которые могут вызвать к жизни силу самопревосхождения. Внутренние ограничения создают нечто вроде смуты или даже хаоса, и система либо распадается (саморастворение), либо избегает этого хаоса посредством развития до более высокой степени порядка (самотрансценденция) — то есть речь идет о возникновении порядка из хаоса. Этот новый и более высокий порядок избегает ограничений предшествующего, однако в результате создает затем собственные ограничения и проблемы, которые невозможно будет решить на данном уровне.
Другими словами, мы платим определенную цену за каждый эволюционный шаг вперед. Старые проблемы решаются или растворяются, но лишь затем, чтобы возникли новые и временами еще более трудноразрешимые. Однако ретрогрессивные романтики (будь то экомаскулинисты или экофеминистки) попросту берут проблемы последующего уровня, сравнивают их с достижениями предыдущего уровня и, таким образом, заявляют, что со времени любимой ими эпохи все начало ухудшаться. Это весьма извращенный взгляд на вещи.
Я считаю, что нам лучше ценить и уважать множество крупных достижений культур прошлого со всего мира и пытаться сохранить и извлечь пользу из как можно большего количества проявлений мудрости. Но эволюционный поезд, хорошо это или плохо, все еще в движении, и он не останавливался с самого первого дня, а попытки управлять им, смотря лишь в зеркало заднего вида, скорее всего, приведут лишь к еще более серьезным катастрофам.
В.: Вы утверждаете, что и наша эпоха тоже закончится.
К. У.: Ни у одной из эпох нет привилегированного положения. Мы все суть пища для завтрашнего дня. Процесс продолжается. И Дух обретается в самом процессе, а не в какую-либо отдельную эпоху, время или место.
