– Еще один, – она продолжала идти дальше, продвигаясь по направлению лестницы, о которой она помнила из плана здания. – Я думаю… – Она оборвала свою фразу, когда взрыв наполнил помещение, за белым светом последовал ярко-оранжевый, ослепляя ее. – Черт! – Она протерла свои очки и маску, учащенно моргая.
– Вот же… – голос Вейла прошипел в наушнике. – Осветительная бомба. У них чертова осветительная бомба!
– На подмогу! Они нас сейчас убьют!
Справа последовала ровная череда взрывов. Черт! Кендра сдвинула с лица очки и маску и поползла по-пластунски, огибая другую стену из контейнеров. Быстро моргая, чтобы справиться с потом, она заметила Вейла и Шеппарда. Как и она, они оба скинули очки и маски. Кто-то впереди них стрелял.
– Где этот сукин сын Грин? – кричал кто-то в ее ухо.
– Балакирев на лестнице!..
– Пристрелите его! – закричал Вейл. Он побежал вперед, но его тело вдруг резко дернулось, вращаясь, как волчок. Темная струйка крови била из его шеи. Шеппард, бежавший за ним, принялся стрелять в темные тени над ними, а затем присел на корточки рядом с упавшим командиром спецназа.
– Твою мать! – Кендра услышала прерывистый голос Шеппарда в наушниках. – Вейла ранили! Ему нужна медицинская помощь!
Кендра увидела, как какой-то человек вышел из-за угла и приложил винтовку к плечу.
– Шеппард, ложись! – закричала Кендра. Она рванула вперед, поднимая свой пистолет и нажимая курок. Мужчина упал за стеной из контейнеров. Она молилась, чтобы ее выстрел был смертельным.
Она поскользнулась на масляном пятне – нет, не масляном, это была кровь Вейла, она поняла это внезапно, от этого стало не по себе – и упала на колени. Шеппард снял свои перчатки и отчаянно пытался руками заткнуть дыру в шее Вейла. В тусклом свете его пальцы казались черными от крови.
– Я пытаюсь… Я пытаюсь остановить кровотечение. Мне нужно остановить кровотечение… – говорил он, тяжело дыша.
Кендра схватила его за руку.
– Он умер, – сказала она жестко, – ты ничего уже не сможешь сделать для него.
Шеппард молча уставился на нее своими глазами, наполненными ужасом.
– Боже… Я забыл…
– Черт, у нас нет времени об этом говорить, – прервала она его, пытаясь при этом снова поднять на ноги, утащить в более безопасное место. – Шевелись!
– Боже, меня ранили! – закричал кто-то в наушниках. – Меня ранили!
– Я отследил точное местонахождение Балакирева и Грина.
Шеппард, шатаясь, встал на ноги:
– Хорошо. Хорошо. Нам нужно… – Вдруг он обвис, с его губ слетел хриплый крик. Сердце Кендры упало в груди, когда она увидела, как черты Шеппарда исказились в агонии.
– Шеппард? О боже! – ее рот пересох от ужаса, она пыталась ухватить его, но он опрокинулся на нее, увлекая своим весом на пол. Она быстро оттолкнула его и выстрелила куда-то в тень, бросив при этом взгляд на Шеппарда. Его глаза были открыты и сверкали от боли, она вздохнула с облегчением. Он жив.
Вскочив на ноги, она дышала тяжело и быстро. Она обхватила пальцами руки Шеппарда, лихорадочно дергая его, пытаясь расшевелить:
– Давай же, Шеппард! Даниэль!
Ужасный звук от перестрелки все еще раздавался эхом в помещении: в ее ушах была тишина. Она потеряла наушники, когда падала, и теперь не слышала ничего, кроме залпов, отлетающих от стен склада.
Уголком глаз она заметила сначала тень, потом эта тень приняла и форму человека. С трудом сдержав крик, она отпустила Шеппарда и подняла свой пистолет, следя за движением фигуры, и тут узнала Терри Лэндона.
– Сукин сын! Шеппард ранен? – он легко бежал по направлению к ним.
– Так. Дверь прямо за этой секцией контейнеров. Чертов лабиринт, – он сменил позицию, пытаясь схватить раненого и взваливая его на себя. – Я отведу вас в безопасное место, – он замолчал, взглянув на Кендру. – Двигай своей задницей, Донован!
– Это Шеппард ранен. Выводи его. Я вернусь за Балакиревым и Грином.
– Нет! Нам нужно…
– Я справлюсь, Терри. Ты же знаешь, – она повернулась в направлении лестницы.
– Я сказал остановись! Это, мать твою, приказ! Я руководитель команды!
– Я закончу эту гребаную операцию!
– Нет. Даже не думай.
Кендра с удивлением уставилась на него, когда он поднял свой пистолет, целясь в нее.
– Ты мне приказываешь под дулом пистолета?
– Извини, Кендра, – он отвел свой пистолет. Несмотря на все сумасшествие вокруг них, она чуть ли не засмеялась над его откровенной бравадой. Направить пистолет на нее, чтобы отвести ее в укрытие, ну надо же! Потом в ней все замерло, когда Лэндон навел оружие на Шеппарда, которого продолжал поддерживать второй рукой.
– О боже, Дэн, теперь ты правда пугаешь…
Лэндон вдруг резко отпустил Шеппарда. Перед тем как тот упал на землю, Лэндон спустил курок. Отказываясь верить в произошедшее, Кендра с ужасом наблюдала, как на месте лица Шеппарда образовался фонтан из крови, костной массы и мозгового вещества. Затем Лэндон снова перевел свой пистолет на нее.
– Что… О боже! Что, черт возьми, ты наделал? – она в ужасе отступила назад. Она интуитивно подняла свой пистолет, но Лэндон уже нажал на курок. Выстрел обжег верхнюю часть ее руки, как удар раскаленной плетью. Ее правая рука онемела, ее «ЗИГ Зауэр» упал на бетонный пол.
– Ты сама себе навредила, Кендра, – сказал он, придвигаясь к ней. Он тоже сбросил маску и очки. Его глаза горели. Вокруг них вонь от пороха и смерти, казалось, взвевалась в воздух, как туман над кладбищем. – Ты нашла Балакирева.
– О боже… последняя операция… – она, казалось, не могла успокоить свое дыхание. – Ты чертов предатель!
– Называй как хочешь. ТЫ же не думала, что Балакиреву удалось улизнуть столько раз до этого, потому что он был так хорош?
– Ты сукин сын! – ее рука была будто в огне. Но это было не важно.
– Когда я говорил, что буду пить где-нибудь на пляже после операции, я не шутил. Старина Сэм – жадный ублюдок. Балакирев – бизнесмен. Он знает цену деньгам. А Грин – мешок с деньгами.
Кендра набросилась на Лэндона, пытаясь ногой выбить его пистолет. Он пробормотал что-то, отшатнулся, но не выпустил его из рук.
– Тварь!
Здоровой рукой она нацелилась на его горло и занесла ногу для повторного удара. Она попала Лэндону в живот, отбросив назад, но ему удалось поднять при этом пистолет и нажать на курок. Выстрел пришелся ровно в ее грудную клетку: как невидимый удар, он сшиб ее с ног, и она упала на пол. Боль была мучительной, кислород покидал ее легкие. Мир покачивался вокруг нее. Она боролась с водоворотом темноты. Кевларовая жилетка, может, и спасла ей жизнь, но все равно боль от выстрела была невыносимой.
