Он гневно уставился на нее.
– Какого черта я должен это делать? Что дает вам право допрашивать меня, будто я какой-то преступник?
– Почему вы просто не ответите на вопрос? Вам есть что скрывать?
– Мне нечего скрывать. – Но все же он отвел взгляд в сторону.
– Правда? Потому что у меня было очень странное чувство, что вы, возможно, узнали жертву. – Она смотрела на него в упор и заметила едва уловимое судорожное движение, которое он непроизвольно сделал всем телом, прежде чем бросить на нее разгневанный взгляд.
– Это смешно! Откуда мне знать эту мертвую девку?
– Это вы мне скажите.
– Мне нечего сказать.
– Так где вы были в воскресенье вечером? Вы покидали замок?
Он молчал.
– Знаете, я полагаю, что это довольно просто будет выяснить, – рассуждала она. – Сомневаюсь, что вы шли пешком. Так что кто-то из конюшен, должно быть, видел вас. Может быть, даже помогал вам.
Его рот превратился в узкую полоску.
– Какое вы имеете к этому отношение?
– Я помогаю герцогу в расследовании смерти девушки, – ответила она максимально нейтрально. – Итак, скажите мне… зачем вы вышли из замка той ночью? Куда вы пошли?
– Кто сказал, что я выходил?
– Вы слишком сильно пытаетесь уверить меня в обратном. Куда вы ходили?
Он уставился на нее и не произнес ни слова.
Кендра вздохнула.
– Вы хотите, чтобы герцог сам задал вам эти вопросы? Было бы проще, если бы вы сказали мне правду, милорд.
Он бросил на нее сердитый взгляд.
– Если вам так надо это знать, я ездил в деревню. Мы с Харкуртом ходили на петушиные бои в «Голову короля».
– Капитан Харкурт покинул замок вместе с вами?
– Я же только что сказал.
– Вы были вместе всю ночь?
Взгляд Гэбриэла скользнул за ее спину и стал совсем мрачным. Ей не нужно было поворачиваться, чтобы понять, что Алек присоединился к ним на веранде.
– Гэбриэл. – Алек холодно смотрел на своего брата. – Вы с мисс Донован слишком долго находитесь здесь наедине. Люди уже начинают перешептываться.
Гэбриэл напрягся.
– Не знал, что тебя так сильно заботит пристойность, – ухмыльнулся он, резко бросив взгляд на Кендру. – Мисс Донован точно это не беспокоит. Мисс Донован, однако, тут совсем ни при чем.
– Зайди внутрь, Гейб. Иди в свою комнату. Ты пьян. Проспись.
– Черт побери! Прекрати разговаривать со мной так, будто я какой-то полудурок. – Гэбриэл яростно взглянул на своего брата, но все же развернулся в сторону французских дверей. Его походка была совсем чуть-чуть нетвердой, когда он медленно проходил между ними.
Кендра сжала губы, когда посмотрела на Алека.
– Вам, может, это и не нравится, но ваш брат подходит под описание. Вы не можете игнорировать очевидное.
Алек ничего не сказал, просто смотрел на нее.
– Он покидал замок в ночь убийства, – сухо сообщила она ему. – Он и капитан Харкурт. Они отправились на петушиные бои в деревню.
– Тогда у них у обоих есть алиби.
– Может быть. Это нужно еще проверить.
– Мне нужно заботиться о брате, мисс Донован.
– Черт, вы не можете смотреть на это таким образом.
– Вам нужно меньше беспокоиться о действиях моего брата и больше – о своих. Вам не следовало выходить наружу одной с мужчиной, который не является вашим родственником. Вас совсем не волнует ваша репутация?
– Ой, не надо. Я вышла всего на пять минут максимум.
Его выражение лица было мрачным, когда он взял ее за предплечье и вывел обратно в гостиную.
– Моя дорогая, это на пять минут дольше, чем следовало.
28
Алек провел бессонную ночь, в которой винил в основном Кендру Донован. Кто она вообще такая? И как она смела критиковать поведение его брата?
«Вы не можете игнорировать очевидное. Вы не можете смотреть на это таким образом».
Черт побери. На рассвете он прекратил считать овец и облачился в одежду для верховой езды. Будить Рэмси, его лакея, было бессмысленно. Замок утопал в тишине, практически все еще спали, когда он проскользнул по коридорам, вышел на улицу и поспешил по дорожке к конюшням. Там проснулся заспанный мальчик и оседлал его арабского скакуна по кличке Шанс. Алек провел следующие два часа, тренируя своего зверя, галопируя по лугам, все еще скользким от утренней росы. Его разум пытался решить загадку, которой была Кендра Донован, а также загадку странного поведения Гэбриэла.
К тому моменту, как он вернулся в конюшни, он не приблизился к ответам на эти вопросы, но чувствовал, что привел в порядок свои мысли. Уверенной походкой он двинулся к спальне брата и постучал в дверь.
Она открылась, и Финч, лакей Гэбриэла, встретил его высокомерным взглядом своих темных глаз. Его высокомерие как рукой сняло, когда он узнал Алека.
– Милорд. Доброе утро, – проговорил он тихо и с почтением. – Должен сообщить вам, что лорд Гэбриэл еще не проснулся.
– Не беспокойся, Финч. – Он протолкнулся мимо ошарашенного слуги в затемненную комнату. – Я разбужу его.
Алек кинул взгляд на своего брата, который растянулся животом вниз в диагональном положении на кровати. Его лохматая голова была повернута к стене. Он пересек комнату и подошел к окнам, начав отодвигать деревянные ставни, которые блокировали утренние лучи солнца.
– Вставай, Гэбриэл. Уже девять.
За его спиной Гэбриэл зашевелился, зарываясь в подушки. Алеку показалось, что он услышал приглушенное ворчание.
– Милорд, возможно, если бы я…
– Иди позавтракай, Финч. Я хочу поговорить со своим братом.
– О, но… – возражение замерло на губах лакея, когда он поймал решительный взгляд маркиза. Он склонил голову. – Как пожелаете, милорд. Если вам или лорду Гэбриэлу что-либо понадобится…
– Я пошлю за вами. – Он проводил лакея до двери и закрыл ее за ним. Обернувшись, он скрестил руки на груди и уставился на единственное, что видел перед собой, – спину своего брата. – Нам нужно поговорить, Гэбриэл.
– Убирайся, – проворчал Гэбриэл откуда-то из подушек.
Он сжал губы, подался вперед и стащил подушку с головы Гэбриэла, бросив ее в другой угол комнаты, где она легко приземлилась на пол.
– Я сегодня не настроен терпеть твое неповиновение!
Гэбриэл открыл свои воспаленные глаза и гневно уставился на него.
– Черт возьми! Я тебе не приживальщик! Оставь меня в покое! Боже. У меня голова раскалывается!
