– Кто рассказал вам о женщине, найденной в лесу? – осторожно спросила Кендра.
Все это время викарий игнорировал ее присутствие, но сейчас он одарил ее покровительственным взглядом.
– Все уже об этом говорят. Это главная новость в деревне.
– А что конкретно говорят?
– Что убили еще одну шлюху, – он пожал плечами. – И что сыщик расследует это дело, хотя он вернулся в город.
Элдридж подвинулся в кресле.
– Мы с мисс Донован помогаем мистеру Келли вести расследование.
– В самом деле? Как это, сэр?
– Пожалуйста, не воспринимайте это как оскорбление, мистер Харрис, но нам нужно задать вам пару вопросов о вашем местонахождении вчера и вечером прошлого воскресенья.
– Я не понимаю, сэр… – челюсть Харриса опустилась, он ошеломленно смотрел на герцога. «Этот взгляд уже становится традицией», – подумала Кендра. – Вы случайно не собираетесь связать меня со смертью этих шлюх, сэр?
– Мы не проводим никаких взаимосвязей. Мы проводим расследование, – поправила Кендра. – Это стандартная процедура – задавать вопросы тем, у кого теоретически могла быть возможность совершить то или иное преступление.
Кендра помнила тот самый взгляд Харриса – как будто она была диковинным созданием, которое выползло откуда-то из-под скалы, – еще с первого господского ужина, который она посетила.
– Это очень оскорбительно, мисс Донован, – сказал он.
– Намерения вас оскорблять у нас нет.
– Зачем, скажите на милость, мне совершать такое? Убивать шлюху?
Кендре не нравилось, что он постоянно называл жертву шлюхой. Это можно было списать на манеру выражаться в эту эпоху, но тут был явный презрительный подтекст, как будто бы она не совсем человек. Впрочем, проститутки вне зависимости от эпохи не вызывали особого уважения среди своих сограждан.
– Вы не ответили на наш вопрос, – заметила она. – Где вы были вчера?
Он посмотрел на нее сверху вниз.
– Я писал проповеди, мисс Донован. И я писал своему отцу. Он, знаете ли, граф Кларендейл.
Это было напоминание. Он был не просто скромным викарием. У него были связи.
– Вас не было дома, когда мой племянник и леди Ребекка зашли к вам вчера после обеда, – вставил Элдридж и привлек тем самым внимание викария.
Харрис нахмурился.
– Нет. Они заходили после обеда. Я уходил кататься верхом. Я часто катаюсь после обеда.
– Но сегодня вы не ходили?
– Нет. Сегодня у меня были другие важные дела.
Кендра задавала ему стандартные вопросы: «Куда вы ходили? Что вы делали? Встречались ли вы с кем-нибудь? Видели ли кого-то?»
Нет. Нет. Нет… Да…
– Я видел вашего скитника, ваша светлость, – произнес он с подчеркнутой медлительностью. – Забыл его имя.
Кендра подалась вперед.
– Вы видели Томаса?
Харрис пожал плечами, делая вид, что такие мелочи его не волнуют.
– Он был в лесу. Наши дороги не пересеклись. Не знаю, видел ли он меня.
«Это не было алиби в полном смысле слова», – подумала Кендра. Даже если Томас смог бы подтвердить, что видел викария, это означало бы только то, что Харрис выезжал кататься верхом. Но также было возможно, что викарий был не единственным, кого Томас видел в лесу. Она мысленно напомнила себе, что нужно еще раз навестить скитника.
– А как насчет прошлой ночи и вечера прошлого воскресенья?
– Вечером в прошлое воскресенье мы с женой были в замке. Это был первый вечер праздника леди Этвуд.
– Во сколько вы ушли?
– Тогда же, когда и другие гости, полагаю, в половине десятого.
– Что вы делали после того, как покинули праздник?
– Мы вернулись домой. И пошли спать.
– Может ли ваша жена это подтвердить? – спросила Кендра.
– Моя жена спит в отдельной спальне, – ответил он сухо.
Она и забыла об обычае высшего класса того времени спать в отдельных комнатах.
– А как насчет прошлой ночи?
Он холодно посмотрел на нее.
– Мы не отходили от норм, если вы об этом спрашиваете, мисс Донован.
Она сменила тему.
– Как часто вы бываете в Лондоне?
Он, казалось, был озадачен этим вопросом, но пожал плечами и ответил:
– Редко. Я нахожу этот город вульгарным.
– Вы знакомы с женщиной по имени Эйприл Дюпрей?
– Нет. Это та самая шлюха, которую обнаружили утром в лесу?
– Она та женщина, которую этим утром нашли убитой и выброшенной в лесу.
Его глаза не выражали ничего, когда он внимательно посмотрел на Кендру.
– Я не знал, что ее личность установили.
– Да, мистер Келли узнал ее. Это хорошая новость, не так ли? – герцог улыбнулся, но взгляд его оставался настороженным. – Теперь установление личности этого убийцы – лишь вопрос времени.
Харрис снял мельчайшую пушинку со своего рукава. Он выглядел незаинтересованным в этой новости. Он либо был невероятно хорошим актером, либо был невиновен.
– Хорошо, – проговорил он медленно. – Тогда мы сможем забыть об этом прискорбном инциденте.
42
– Вот вам и добрый викарий, – заметила Кендра с сарказмом. Они устроились в карете и были уже на пути домой, но она больше не могла сдерживать свой гнев.
– Простите?
– Что с этим парнем? Он… – «Придурок», – хотела она сказать. – Он же совсем не сочувствует людям, – сказала она вместо этого. – Он пастор. Женщины умерли. Где его сопереживание?
Элдридж нахмурился.
– Он не сам выбрал этот пост, мисс Донован, это стечение обстоятельств. Для младших сыновей аристократов не так-то много возможностей для трудоустройства. Это либо что-то связанное с армией, либо с церковью. Его отец, граф Кларендейл, попросил меня назначить его на должность викария здесь: он не хотел, чтобы его сын оказался втянутым в конфликт с Бони
[22]. Я не видел причин отказать ему в этом, хотя, боюсь, вы правы насчет отсутствия сопереживания в отношении этих девушек легкого поведения. Это вызывает беспокойство.
«Это вызовет еще больше беспокойства, если Харрис окажется ответственен за эти убийства», – подумала Кендра. Герцог, должно быть, думал о том же, потому что он стал мрачен и всем видом показывал, что не желает продолжать эту тему. Они погрузились в неловкое молчание, пока карета не остановилась перед лестницей, ведущей в замок.
