Мы все стояли у края оврага, где ручей впадал в расщелину между пиком Дриатос и Пустой горой. И, как и описывал бигфут Джон, там, где вода исчезала под каменной стеной, уходившей высоко вверх, виднелось нагромождение валунов, которое было очень похоже на здоровенную черепаху с двумя головами
[19].
– Я же говорил, что он не врёт, – заметил я.
– То, что каменная черепаха на месте, ещё не значит, что бигфут не наврал про всё остальное, – огрызнулся Эдвин.
– А мне уже хочется, чтобы он соврал, – признался я. – Потому что он несколько раз повторил, что мы не только не отыщем амулет, но ещё и столкнёмся с невероятными опасностями, которые скрываются за этими валунами.
Эдвин секунду подумал над моими словами и согласился:
– В точку.
– Но кроме этого Джон говорил, что никто и никогда не проникал внутрь, – добавила Ари.
Мы задумчиво кивнули.
Бигфут Джон явно многого недоговаривал и отказывался объяснять, что он имеет в виду. И это было странно. Сдвинуть эти камни с места казалось очень простым делом. Потребовалась бы всего лишь парочка гномьих заклинаний.
– Отойдите в сторонку, – сказала Глэм, пробиваясь вперёд. – Думаю, я знаю, что делать.
Когда она подошла вплотную к массивным валунам, мы все столпились за её спиной. Гномиха закрыла глаза и подняла руку, призывая заклинание. Но вместо того чтобы откатиться в сторону с порывом ветра, приподняться на ветвях магической лозы или хотя бы рассыпаться в щебёнку, камни зашевелились, как будто ожили.
Как выяснилось в следующую секунду, именно это и произошло.
Огромный булыжник, который образовывал левую голову черепахи, поднялся, как будто просыпаясь. Каменный рот внезапно распахнулся и потянулся к Глэм. Она отпрянула в сторону, потому что каменные челюсти едва не перекусили её пополам.
Правая голова тоже ожила и потянулась к отскочившей Глэм. Если бы Пламялис грациозно не подхватил её и не оттащил в сторону, то голова схватила бы нашу спутницу.
Черепаха вертела из стороны в сторону своими каменными головами и перебирала ногами, но не двигалась с места, застряв в предполагаемом проёме, ведущем в пещеру.
– Наверное, именно это и имел в виду Джон, когда утверждал, что никому и никогда не удавалось пройти мимо камней, – сказал я, когда Глэм и Пламялис присоединились к нашей группе.
– Если мы смогли выжить после встречи с лесными троллями, граглбраксом и слезоточивыми осами, то, мне кажется, двухголовая каменная черепаха не сможет встать на нашем пути, – сказал Эдвин.
Я сомневался, что у нас так уж легко получится преодолеть это препятствие. А почему, собственно? В душе я надеялся, что он прав.
– Ну что ж, – сказал я. – Принимайтесь за дело.
Эдвин кивнул Стальному Шару и Ристелу (единственным эльфам со способностью к магии). Они приблизились к двухголовой черепахе: Эдвин занёс меч, Стальной Шар держал наготове мерцающие кулаки, заряженные эльфийской магией, а Ристел поднял своё оружие – медальон, по краям которого полыхало пламя.
Они нанесли удар.
Потоки, всполохи, струи и шары сверкающей эльфийской магии обрушились на черепаху из рук Стального Шара, меча Эдвина и медальона Ристела. Это было похоже на шоу фейерверков. Волшебная энергия объяла шеи и головы чудовищного существа.
Тварь дрогнула, но не сдвинулась с места.
Энергия истощилась и изошла паром с тела совершенно целёхонькой черепахи.
В ту же секунду головы раскрыли свои пасти и издали такой пронзительный вой, что мы рухнули на колени. Вопль был такой силы, что мне показалось, будто моя голова сейчас разлетится на куски, как переспелый арбуз под ногой горного тролля.
Мы стонали от боли, а черепаха всё голосила. Даже Блоб пару раз всхлипнул: ему тоже было не по себе, как и всем остальным. После десяти мучительных секунд вой, наконец, стих. Обе головы качались, словно насмехались над нами или, наоборот, предупреждали, чтобы мы не вздумали провернуть что-то подобное ещё раз.
– О-хо-хо-нюшки! – завопил Блоб. – Мне казалось, я сейчас растаю! Что это было?
Эдвин поднял меч, словно собираясь напасть снова, но Ари положила руку ему на плечо.
– Не надо! – сказала она. – Ясно же, что ваша магия никак не действует на это создание.
Эдвин помедлил, но затем кивнул и опустил оружие.
– И что нам делать? – спросила Ликси.
– Как нам пройти мимо этой треклятой кучи фекалий? – прибавила Тики.
Никто не знал ответа.
Но это же не конец? Мы не могли закончить нашу миссию вот так, ведь правда? Нас остановила неподвижная двухголовая черепаха из камня? Серьёзно? И к тому же какой бы зачарованной ни была эта черепаха, но она же сделана из камня – природного элемента, с которым в теории все гномы прекрасно умеют обращаться.
– Давайте ещё раз попробуем гномью магию, – предложил я. – Только с более безопасного расстояния, чем Глэм.
– И все вместе, – согласилась Ари.
Наша великолепная четвёрка повернулась к головам, готовая выпустить всю ярость на эти клацающие каменные изваяния.
– Что мы применим? – спросил я. – Вырвем её и отшвырнём? Обратим в гравий? Вызовем небольшое землетрясение?
– Мы должны все сосредоточиться на каком-нибудь одном заклинании. – Ари поняла, к чему я клоню.
– Давайте разотрём её в песок, – предложила Глэм, стукнув кулаком о ладонь.
– Это должно сработать, – согласился я. – В конце концов, песок – это всего лишь большой булыжник, который хорошенько измельчён водой, ветром и всем прочим. Поэтому гномья магия может успешно ускорить этот процесс, верно?
Ари медленно кивнула.
– По-моему, всё так, – сказала Тики. – Давайте уже вмажем этому долбаному камню.
– Итак, на счёт три мы изо всех сил стараемся превратить эту черепаху в кучу песка, – сказал я. – Раз… Два… Три!
При слове «три» я вложил всю свою магическую волю в поставленную задачу. Я подумал о мелком песке, которым усыпаны пляжи озера Мичиган в Чикаго. Я старался представить себе ощущение крошечных гранул под ногами и процессы, которые разрушают камни и булыжники и превращают их практически в ничто. Я думал о времени и о том, как песок появился на нашей планете.
Я открыл глаза, уверенный, что увижу перед собой груды жёлтого песочка, как в детской песочнице. Или в лотке у котика. Странно, что я так в это уверовал. Ведь мы же гномы, в конце концов. Успех не приходит к нам с первого раза.
