Не нравится?
Так у грамотного участкового всегда есть рычаги воздействия. Шантаж?
Что вы! Как можно! А ты не пей водку, не шляйся по чужим женам, не воруй, и будет тебе счастье. Ну а если уж нарушил заповеди – прости, друг. Компромат, он и у фараонов был компроматом.
Вот и сейчас Ирина накрыла компанию подростков, которые рисовали на заборе интернациональное слово из трех букв и высшей математики. И чем им забор не угодил?
По результатам разговора пришли к общему знаменателю.
Слово могут дорисовать. Но потом надо его закрасить. А если есть свободное время, мы его потратим с пользой для дела, не оформляя «хулиганку». А то ведь можно…
Можно.
И жизнь потом будет не то чтобы порушена, но осадочек останется. Ну зачем таким милым молодым людям такие проблемы? Подумаешь, хозяин дома – козел!
Вот и рисовали бы козла. Высокохудожественно.
А то все буквы кривые, все косые… позорище!
Молодые люди вняли увещеваниям и согласились все закрасить. А что там они в процессе себе под нос бурчали, ну так это ерунда. У людей несварение желудка приключилось, всякое бывает.
Потом позвонил Кирилл.
Ирина подхватилась и отправилась к Серафиме Сигизмундовне.
Пока Кирилл повез ее выбирать диваны и стаканы, она прекрасно справится со своей задачей.
Сим встретил хозяйку вдохновенным мурчанием и потерся об ноги. Ирина погладила его за ушами.
– Ну что, мохнатый, обрел дом?
– Мау…
– Отсюда тебя не прогонят. Живи, сколько пожелаешь. А если гулять захочешь, мы тебе ошейник с биркой наденем. Чтобы не потерялся.
Сим всем видом показал, что нагулялся на ближайшие лет двадцать. Вот, если к весне… там посмотрим.
И Ирина принялась за важное дело.
Защита.
Все, кто хоть как-то наделен экстрасенсорными способностями, свои дома защищают. Вот в принципе. Мой дом – моя крепость, для них это не просто слова, это образ жизни. Дом должен быть такой, чтобы в него зло не проникло.
Чтобы любого, кто с недобрым идет, с дороги сворачивало, а то и вообще – наизнанку выворачивало. Вот, как Прасковья, ведьма старая, свой дом защитила, так оборотень и не мог дороги найти. И вовек не нашел бы, если б не померла старуха. Но и тогда силу она смогла передать сама. Кому судьба покажет, а не тому, кто за ней охотился.
Ирине до таких высот было, как до Китая раком, но кое-что уже и она могла.
К примеру – кольнуть шприцом мизинец, выпуская на пластиковую тарелку капельку крови. И нарисовать кровью руну «Альгиз».
Над дверью, там, где это видно не будет, за притолокой, под подоконниками во всех комнатах, по дымоходам и даже на балконе. Лишним не будет.
Ирина бы и перед подъездом нарисовала, но это уж будет чересчур. Всех она защищать не нанималась.
Палец пришлось колоть еще раза три. Больно, кстати говоря.
А еще трава полынь, еще зверобой и тимофеевка.
Все это было Ириной перетерто в порошок, и сейчас она одной рукой удерживала зажженную свечу, второй сыпала порошок по углам квартиры и еще умудрялась произносить заговор.
– …и не будет дороги ни пешему, ни конному, ни по пути прямому, ни по окольному…
Сколько лет было заговору?
Сто? Двести? Или и того больше? Ирина и знать не хотела, ей было достаточно, что подействует. И никто без ее позволения в дом не войдет.
Или – Светланы Сигизмундовны. Но тут разговор будет другой, войти человек сможет, а вот если решит зло причинить…
Возможны вариации.
Как с гриппом – осложнение бьет туда, где есть слабость. Так и здесь, магия найдет, куда ударить. Сердце, разум, да что угодно, хоть бы и прободение язвы…
Да хоть острый понос!
Поди, побычься на хозяев, если в буквальном смысле слова на навоз исходишь?
Ирина знала, как это будет.
Человек со злым умыслом вообще не дойдет до квартиры. А если дойдет, то ему же хуже будет – медицина обогатится новым случаем.
В квартиру можно попасть, если неприязненно относишься к ее хозяевам, но поднять на них руку? Или еще какое зло учинить?
Попробовать можно. А вылечиться потом будет сложно.
Ирина закончила процедуру и улеглась прямо на пол в своей комнате.
Чистый, паркетный, лакированный…
Хорошо!
Потолок высокий, комната светлая, уютная, она сюда поставит диван, компьютерный стол и шкаф для одежды. И хватит с нее. Нечего захламлять. Можно еще цветы в горшках. Или какую-нибудь полезную траву. И разве что тумбочку у дивана для всякой мелочевки.
В самый раз будет.
Ладно, полежать минут десять, а потом надо заниматься уборкой. Смести всю траву в совок и выкинуть. Она свое дело сделает, а оставлять этот порошок по углам ни к чему. Может, потом букеты сухой травы для аромата по углам наставить и в них эту траву подмешать? Для защиты?
Посмотрим…
* * *
Когда приехали Светлана Сигизмундовна с Кириллом, Ирина уже была в полном порядке, равно как и квартира. Кирилл подмигнул – и принялся таскать коробки.
Ирина только головой покачала.
Посуда и бытовая техника, какие-то вазы и чайник, шторы и постельное белье…
– Вы решили скупить половину гипермаркета?
– Только треть, – отмахнулся клыкастый.
Ирина хотела было треснуть его по голове и от души поругаться – она не нищая, чтобы ей белье покупали! И вообще, что за наглость!
Но лицо Светланы Сигизмундовны сияло таким искренним счастьем…
Все же для женщины это важно – пройтись по магазинам, ни в чем себе не отказывая. Но если нет денег, и выживаешь на крохотную пенсию?
А сегодня тетя Света позволила себе оторваться.
И у Ирины язык не повернулся обругать наглое хвостатое животное, которое воспользовалось ситуацией. Ладно…
Будет на нашей улице праздник, а на твоей шкуре – крем с депилятором.
Кирилл все отлично понимал, но только нагло ухмылялся. А потом и вовсе предложил:
– Ириш, мне тут позвонили, помнишь тех двоих? Мужчину и девушку?
– Да…
– Они готовы пообщаться. Хочешь, вместе проедемся, поговорим с ними.
– Хочу, – тут же согласилась Ирина.
Она понимала, что на обычный язык это переводится так. «Мы из них все вытянули, что могли, теперь и тебя пустить можем». Ну и ладно.
Люся в больнице, а ей просто надо узнать, кто все это затеял – и оторвать наглецу голову. Можно – не сразу, можно в порядке очереди, и начать с ног. За все хорошее.
