Картер пошарил на дне пакета, вытащил пару пустых фантиков и наконец нащупал пачку жевательного драже:
– Вот. Очень вкусные. Самые классные конфеты в мире.
Ник улыбнулся: он-то знал, что Картер ненавидел такие конфеты и всегда старался обменять их у младшей сестры буквально на что угодно.
Барон протянул руку, и Картер кинул ему драже, аккуратно следя за тем, чтобы оставаться в круге. Скелет поймал угощение, вскрыл упаковку и отправил одну плоскую шайбочку себе в рот.
– Уныло, – секунду спустя вынес он вердикт. – Что еще имеется?
Картер снова запустил руку в мешок и выудил оттуда ванильную тянучку.
Барон недовольно отмахнулся еще до того, как Картер успел ее предложить:
– Очевидно же, что это еще хуже.
Следом Картер вытащил надкушенный шарик из карамельного попкорна, но Ник отрицательно замотал головой.
– Тут одна ерунда, – прошептал Картер. – Все самое вкусное я давным-давно съел.
– О, а это что? – Анджело протянул руку и вытащил из пакета мини-сникерс.
Картер выхватил у друга батончик:
– Я берег напоследок.
Анджело многозначительно посмотрел на него.
– Ладно! – обиженно пропыхтел Картер и протянул скелету батончик: – Вот. Шоколад, нуга и арахис.
Барон покачал головой:
– У меня от орехов зубы болят.
– Больше ничего нет, – сказал Картер. Он перевернул пакет и вытряхнул все, что там осталось, на землю. Ник даже не представлял, что на свете существует столько отвратительных сладостей. Лежалые мармеладные мишки, желейная конфета в виде красных губ, черные лакричные палочки, два облизанных леденца, три конфеты грильяж и мюсли-батончик с изюмом.
– Вон, – сказал Барон, указывая пальцем на землю у самой границы круга. – Что это?
Ник проследил за его взглядом. Там валялось только несколько конфеток в форме кукурузных зерен.
– Вот это? – спросил он, поднимая одно желто-оранжево-белое зернышко.
– Да! – Скелет радостно застучал зубами. – Никогда еще не видел подобных конфет. Такие… яркие.
Картер закатил глаза и забрал у Ника сладости:
– Превосходный выбор.
Гремя костями, Барон раскрыл и закрыл ладони. Картер бросил ему конфетки.
Барон Семетьер поймал их на лету и, как истинный гурман, пробующий изысканное блюдо, аккуратно положил одно зернышко себе в рот. Затем кивнул:
– О да-а-а, – он пару раз сомкнул и разомкнул челюсти, словно причмокивая своими несуществующими губами. – Просто… божественно.
Кто бы мог подумать, что скелет окажется сладкоежкой? И тем более что его любимыми конфетами окажутся именно эти? Ник всегда считал, что у кукурузных зернышек на Хеллоуин такая же судьба, как у черных желейных бобов на Пасху. Либо их съедают в самом конце, когда уже ничего больше не осталось, либо обменивают на другие сладости у тех немногих ребят, кому они все же нравятся. Скелет положил себе в рот еще одно зернышко, Ник проследил за ним взглядом:
– Так что, вы отведете нас к Королю Зомби?
Барон поднял вверх палец и съел еще одну конфетку. Затем еще одну. И наконец самую последнюю.
– Еще, – приказал он, протягивая свою белую костяную ладонь.
– Больше нет, – сказал Картер. – Ты все съел.
Скелет обратил на него свои пустые глазницы:
– Я требую еще.
Картер с трудом сглотнул, съеживаясь под испепеляющим взглядом Барона:
– Но больше просто нету.
Тьма вокруг Барона Семетьера сгустилась, а он сам стал стремительно расти, пока его шляпа не поравнялась с верхушками деревьев. И хотя на небе не было ни облачка, воздух разрезала вспышка молнии, а земля задрожала.
– Я Хозяин Кладбищ. Подчиняйтесь или живыми вам отсюда не уйти!
Анджело молча покачал головой. Что они могли сделать? Картер упал на колени и принялся перебирать пустые обертки и рассыпанные драже. Но конфетных зерен изначально было всего несколько штучек, и можно было не сомневаться, что скелет съел все.
Изабель, которая все это время наблюдала за ними со своего каменного постамента, спрыгнула на землю. Ник подумал, что кошка решила сбежать, но та нашла что-то в траве и ударом лапы отправила это к нему. Он наклонился и поднял с земли кукурузное зернышко.
Через секунду Изабель нашла еще одно, а потом еще. Вскоре на ладони Ника снова оказалось пять конфет.
– Откуда они взялись? – спросил он, гадая, не владеет ли кошка магией.
На обычно серьезном лице Анджело появилась понимающая улыбка:
– Барон ведь скелет. У него нет ни рта, ни горла. Конфеты просто провалились сквозь него.
Ник просиял. Ну конечно же!
– Вот, – сказал он, протягивая ладонь. – Угощайтесь.
Барон сжался до нормального размера, и в небе перестали сверкать молнии. Ник бросил ему конфеты, и он съел их одну за другой. Каждый раз, когда он клал зернышко в рот, оно тут же проваливалось сквозь него – порой ударяясь о ребро или бледную кость ноги. А как только оно падало на землю, его находила Изабель и пригоняла обратно к Нику.
Ник продолжал кидать Барону конфеты, гадая, может ли скелет вообще насытиться, если у него нет желудка и заполняться, по сути, нечему. Но вот наконец Барон поместил последнее зернышко между своими безупречно белыми зубами и вздохнул.
– В меня больше ни крошки не влезет, – простонал он, потирая то место, где полагается быть животу.
Ник тоже вздохнул. Ему уже начало казаться, что они проторчат там всю ночь:
– Теперь вы отправите нас к Королю Зомби?
Барон стряхнул пылинку с рукава, снял свой цилиндр и расправил щегольское красное перо на нем:
– Вы уверены, что желаете этого? Я могу перенести вас в его измерение, но выбираться придется самим.
Что-то было в его голосе, от чего у Ника руки покрылись мурашками.
– Все еще хотите участвовать? – шепотом спросил он.
Оба друга кивнули, хотя было видно, что у Картера дрожит подбородок.
– Что ж, хорошо, – Барон Семетьер широко развел руки.
Рукава его пиджака захлопали, словно крылья гигантской летучей мыши. Он открыл рот и произнес какие-то непонятные слова. Задул холодный ветер. По всему кладбищу комки травы и почвы резко подлетели вверх, словно от взрыва.
Призраки, которые наблюдали за всем с безопасного расстояния, быстро попрятались по своим могилам. Земля под ногами Ника заходила ходуном, и он едва не шагнул за круг. И без того видавшая виды статуя ангела с громким треском откололась от пьедестала и опасно накренилась вперед.
