Закрыв Penthouse, Гейб откладывает его на листья.
– У меня план, – говорит он. – Поможешь?
– Сделаю, что попросишь, – соглашается Сэм.
– Мне надо тебе кое-что рассказать. Обещай, что поверишь.
Гейб провел пальцем по буквам на визитке Эстер. Он уже запомнил номер телефона и адрес электронной почты. Лучше и правда забыть ее, но, может, стоит послать короткое сообщение? Сказать «привет!», поблагодарить Кейт за поделку? Небольшой жест. Напоминание. А приглашение на ужин он прибережет на следующий раз. Гейб пошел по улице к дому едва не вприпрыжку. Зазвонил телефон, и Гейб сразу понял, что отвечать не стоит, не то идеальный момент пропадет. Но вдруг это она? Гейб достал телефон из кармана. Это был Сэм.
– Где ты? – спросил Гейб.
– Неважно, – чуть слышно ответил Сэм. – Я не один, я просто хотел сказать: мне жаль, что я на тебя сорвался. Но ты же понимаешь: дело надо уладить, да? – Гейб не ответил, и Сэм, цокнув языком, сказал: – Ты всегда меня прикрывал, с самого первого дня. А я прикрывал тебя.
Гейб коснулся имени Эстер на визитке, и его накрыло волной невыносимой печали. Он присел на ближайшую скамейку. Подумал о доме своей мечты.
– Кто ее нанял? – спросил Сэм. – Ты знаешь?
Гейб сам не заметил, как имя Лайлы слетело с языка.
– Лайла, – повторил Сэм. – Ей это тоже ничего хорошего не сулит.
На Гейба словно опустились тяжелые серые тучи. Он еще несколько минут слушал Сэма, а когда нажал отбой, то был весь в поту. Страх вгрызался во внутренности. Гейб сорвал с себя куртку и быстрым шагом проделал остаток пути до дома. В подвале достал из-под бойлера пакетик с двумя пальцами, которые уже начали высыхать. Под синим ногтем одного из них виднелось крохотное пятнышко крови. Гейб смыл этот палец в унитаз. Вторым провел по голове и спрятал в коробку с заначкой травки. Отыскать его там будет несложно, и полиция назовет находку трофеем.
Пришла пора уходить. Другого выбора не было.
Он собрал в вещмешок теплые вещи: флисовые кофты, перчатки и шапки. Кинул к ним пару кед, коробку со злаковыми батончиками, немного фруктов. Он поедет в Берлингтон, где купит снегоступы. Сегодня ночью они пригодятся.
Из дома Гейб отправился на площадь, где нашел один из немногих оставшихся таксофонов. С минуту крепко сжимал трубку, набираясь смелости, а потом сделал глубокий вдох и набрал номер. Неважно, как сильно он обязан Сэму, что бы там Сэм для него ни сделал, должен быть иной выход. Надо как-то двигаться дальше.
Гейб все еще чувствовал вкус губ Эстер.
Глава 20
Никто из тех, кто знал Твиг Эмброуз, кроме ее отца, похоже, не беспокоился за нее, но Анджела Уайт была убеждена: с женщиной случилось что-то ужасное. С того момента, как Дональд Эмброуз позвонил мэру, прошли почти сутки, а Анджела так и не нашла никого, кто видел бы Твиг после субботы: ни друга, ни соседа, ни коллеги. Она допросила больше двух десятков гостей вечеринки. Кто-то видел Твиг, кто-то нет. Например, Фелиция Накадзава клялась, что видела Твиг, она стояла на улице у дома Ричардсов, за французскими дверьми, одетая в изумрудно-зеленое платье. Однако Фелиция Накадзава была из тех свидетелей, которые скажут то, что ты хочешь услышать. Она была из тех, кто укажет не на того человека на опознании и отправит его за решетку.
К полудню Анджела позвонила своему боссу, Стэну, и сообщила, что дело серьезное и ей нужна поддержка. Пусть он соберет целевую рабочую группу, чтобы допросить оставшихся свидетелей и составить полный отчет. Они запросили записи по телефонным разговорам и операциям по кредитке Твиг. Уже эти данные настораживали: последнее сообщение Твиг писала Вэнди, в ночь с субботы на воскресенье. Кредиткой в последний раз она тоже пользовалась в субботу днем.
Хорошо еще, что Стэн сам отвечал на все звонки Дональда Эмброуза, который требовал новостей. Надо отдать Стэну должное: он может не только сорвать Анджеле выходной, но и решить ненужные проблемы, развязывая ей руки. Сейчас она ехала в Эверетт допросить одного из ветеранов, посетивших вечеринку. В небе уже вовсю светило солнце, и Анджела набрала Кэри, попросила забрать Исайю из бассейна. Кэри в ответ обиженно вздохнула. Ну вот, надулась. Почему, хотелось бы знать? Потому, что придется забирать сына, или потому, что у Анджелы пропал выходной?
– Буду дома сразу, как закончу с этим допросом. Прихвачу тайской еды, ладно?
Кэри рассмеялась:
– Подкупить ты умеешь, признаю.
Только Анджела нажала отбой, как телефон снова зазвонил. Это был Стэн. Анджела в этот момент как раз въезжала в Эверетт.
– Ты где? – спросил он.
– Иду по одному следу, – ответила Анджела и вкратце рассказала Стэну, что ей уже удалось узнать.
– Погоди. У нас, похоже, кое-что новенькое.
«Надо поговорить», – написал Морган.
Эстер даже не успела пристегнуть Кейт в автокресле. Она заново перечитала сообщение. Морган редко когда пишет, а если пишет, то коротко и по делу.
Эстер утерла губы. Гейб ошарашил ее поцелуем, хоть она и знала, что он в нее влюбился. Знала с того самого момента, как они встретились. Поэтому и не рассказала, что живет с Морганом, что вместе с ним растит Кейт и держит собаку, что упорно не желает объединять жилье, почтовые ящики и головную боль, хотя и – по правде говоря – теперь редко поднимается к себе на третий этаж. А еще это было приятно. Эстер ощутила себя желанной. Как будто снова стала сама по себе. Однако даже сейчас, после стольких лет, что она прожила с Морганом в любви, она, прочитав это сообщение, ощутила себя на грани одиночества: сколько бы Эстер ни отстаивала свою независимость, мысль, что ее бросят, пугала.
«О чем? Хоть примерно?» – написала она в ответ.
Морган ответил почти сразу: «Встретимся дома. Я закончу на работе в 18:30».
«Договорились!» – написала Эстер, хотя восклицательный знак ставить как раз не хотелось.
Посадив в машину Вафлю, она выехала с парковки. На часах еще не было пяти, однако солнце уже скрылось за горизонтом, а праздничные огни на улицах Сомервилля совсем не поднимали настроения. Глупо, но Эстер отчего-то чувствовала себя виноватой в том поцелуе, хотя сама же отстранилась и ушла.
– Кейт, – обратилась она к племяннице, – не говори дяде Моргану про поделку.
– Кейт надо поделку!
– Ты же подарила ее моему другу, – напомнила Эстер, хотя как раз это она совершенно не хотела ей напоминать. Впрочем, это было уже неважно, потому что Кейт разошлась и начала истерить, и Эстер, выехав на дорогу, молча продолжила вести машину. Сама мысль о том, чтобы сидеть дома под детские крики, среди гирлянд и бегающих всюду котят, была невыносима. Эстер свернула налево и выехала на 24-ю дорогу, едва ли слыша Кейт и местное радио, по которому ведущий новостей рассказывал о поисках пропавшей в выходные женщине.
