— Я доложу господину о твоем поведении и недобросовестности.
— Непременно Зосима, так и поступи. Только вместе со своим докладом не забудь представить Алексею и вот этот список.
Управляющий поджал губы, стрельнул в Романова недовольным взглядом и забрав таблички, вышел из комнаты. Вот и ладушки. Вроде бы договорились. Ох уж ему этот скряга. Себе бы такого завести, так можно было бы не переживать по поводу всяких разных казнокрадов. Этот беззаветно предан Комнину и готов костьми лечь за господское добро.
Михаил потянулся, предчувствуя очередной скорый вызов пред светлы очи начальства. Убеждать Алексея в своей правоте все труднее. Но что тут поделать, если так уж все сложилось. За прошедшие месяцы ему более или менее удалось наладить боевую подготовку и даже получить положительные результаты.
Разделил мужиков на десятки, да приставил к каждому из них воинов из своего прежнего. Вообще-то тем куда больше нравилось совершать вылазки на вражескую территорию, а не заниматься обучением мужичья. Тут и выгода от подобных набегов, и кровь молодая быстрее струится по жилам. Так что, сидение в этом поселке и ежедневные занятия они восприняли как наказание. Однако, выбора были лишены.
Один только Арсений не проявлял недовольства. Этот грек, которому уже исполнилось тридцать пять лет, отчего-то с легкостью воспринял лидерство Михаила и был готов ему помогать во всем. Возможно оттого, что сам не имел своей семьи и видел в парне если не сына, то воспитанника.
Как уже говорилось, в фемном войске существовала практика, когда на участок земли, с которого полагалось содержать воина, садились несколько семей и вскладчину снаряжали одного всадника, пехотинца или моряка. Вот таким воином и был уже на протяжении многих лет Арсений. И то, что за все эти годы он так и не позволил себя убить устраивало всех. Сам же он так и остался холостым, не имея за плечами ничего кроме нескончаемой службы.
Михаил вышел на крыльцо своего домика и осмотрелся. А посмотреть было на что. Ведь на ровном месте, за каких-то четыре месяца вырос настоящий укрепленный поселок. Эдакий городок с аккуратными улочками. Не хватает только зелени. Но это дело времени, так как повсюду имеются саженцы. Хозяевам усадеб вменено в обязанность следить за их сохранностью.
У ромеев принято строить жилье из камня. Что в общем-то и понятно, этого материала в империи хватает, ну и долговечнее так. Однако, их поселок поставили в долине, от которой до гор не так чтобы и близко. Зато под ногами хватает глины. Что говорится, дешево и сердито. А главное, быстро. Конечно дома еще до конца не просохли, ввиду зимней сырости. Но за лето этот недостаток исчезнет.
Вообще-то, новые поселенцы не были знакомы с саманом. Ну вот незачем им обзаводиться такими домами. У них все больше дерево в ходу. Но сложного в нем ничего нет. Учитывая же богатый опыт Михаила в строительном деле, так и подавно. Глины вокруг, что говорится, хоть попой жуй. Брали ее в основном из рва, который выкопали по периметру поселка. Вынутый грунт лишь частично пошел на вал, основная масса в строительство. И стен периметра в том числе.
До крепостной конечно как до Шанхая… Пешком, в общем. Но для обороны без применения осадных машин, годится. А в набеги, как известно, ходят налегке. Так что, вполне достаточно, чтобы противостоять таким шайкам. Навестивший поселок Комнин заметил, что его устройство отдаленно напоминает лагерь римских легионов. Ну что же, очень может быть. Признаться, Михаил с удовольствием ознакомился бы с военными трактатами римлян. Что-то ему подсказывало, что он почерпнет оттуда много полезного. Ну и просто, любопытно.
Улицы получились прямые, с перпендикулярными переулками. Участки домовладений не такие уж и просторные как хотелось бы, но ты поди обустрой все это в выгороженном периметре. Поэтому никаких огородов. Максимум небольшой клочок под грядки. Подворья стандартные, как под копирку. Вот некогда ему было изысками заниматься.
Жилой дом, хлев для скотины со смежной конюшней. Каждый мужчина обязан иметь минимум одного боевого коня. Постройки с запасом, на вырост поголовья. Так в хлеву кроме пары быков и коровы, вполне поместится еще четыре головы, в конюшне встанет и три лошади.
Ограда невысокая. Обычный плетень. Но обозначить границы домовладения нужно. Вообще, Михаилу было интересно заниматься обустройством поселка. Шутка сказать, он сам был его основателем. Кстати, и законы, по которым жили пограничники, написаны им. Пришлось поморщить лоб, да потом отстаивать каждый пункт у Комнина. Причем, это была всего лишь заготовка, которая постоянно обтесывалась и дополнялась.
Признаться, если бы не мягкий климат, то черта с два, что у них получилось бы. По ощущениям Михаила за всю зиму температура ни разу не упала ниже плюс пяти. Прохладно и зябко из-за зимней сырости, не без того. Но в общем и целом, тепло. Тем более русичам, прибывшим из куда более холодных регионов.
Кстати, удивили земляки его своими рассказами. Оказывается они попали в полон к половцам не просто так. По всему выходит, что тех призвал на помощь князь Олег Святославич, из-за поднявшейся меж князьями очередной свары. А в качестве платы, дал позволение пограбить людишек. О как! И кочевники ни разу не стесняются, жгут поселения, уводят полон.
Михаил как бы привык думать, что князья защищают своих подданных. Ну, заключают союзы со степняками, не без того. Но чтобы расплачиваться с ними таким немудреным способом. Вот же сучье племя! Поделать он с этим ничего не поделает, но и принять не может…
Его подворье мало чем отличалось от других. Разве только конюшня отдельная, на три головы. Кроме коня он там собирается содержать еще и пару мулов, намереваясь их использовать в качестве приводной силы для механизмов. Есть у него кое-какие планы. Вот и вся живность, в которой он нуждается.
Вместо хлева, он устроил большую постройку в которой разместил кузницу и мастерскую. Набрал себе шестерых малолетних помощников. Выбирал младших, чтобы не лишать семью работника, но и уже приспособленных к работе. Не детский сад.
Перед домом Романова расположен плац. Он же и центральная площадь поселка. Сейчас там занимается спешенным боем первый аллагион. Если по нормальному, то полусотня. Но, как говорится, в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Поэтому и подразделения называются так, как принято у ромеев. Два аллагиона составляют центурию, только командир ее зовется уже кентархом. Это, Романов, получается.
Напротив, через площадь-плац, пустует довольно просторный участок выделенный под строительство церкви. Уже приезжали представители духовенства, полюбопытствовать, как тут вообще обстоят дела с благочестивостью. Место выделили, но к строительству пока не подступались. Своих средств у жителей пока нет. Комнин же не готов возложить на себя еще и это.
Церковная братия настаивала на том, что церковь непременно нужно ставить из камня. Михаил гнул свою, мол из самана получится ничуть не хуже. Вон мол на Руси из дерева ставят и ничего, стоят. Но пока только лишь нарвался на епитимью. На которую положил с прибором. Додавит, согласятся на саманный дом божий. Никуда не денутся. А Зосиму предупредил, что господину своему он может докладывать что угодно. Это его долг. Но если Романов узнает, что тот наушничает церковникам, прирежет как барана.
