– Я тобой горжусь, – сказала умма. – И мне очень жаль. Жаль, что мне понадобилось столько времени, чтобы об этом сказать.
И тогда я тоже заплакала. Казалось, что в последнее время я только и делала, что плакала, но эти слезы были хорошими. Правильными. После таких всегда чувствуешь себя чуть более целой.
– Спасибо, умма. – Я с силой сжала ее руку. – Значит, теперь ты перестанешь обо мне беспокоиться?
– О нет, я все еще в ужасе, – засмеялась она. – И не знаю, перестану ли волноваться вообще. Но это тоже часть материнства. И ты заслуживаешь своего шанса, Рейчел. Ты заработала его. И не позволяй никому забрать его у тебя.
Я кивнула и обняла ее.
Не успели мы расцепить руки, как дверь распахнулась.
– Вы уже закончили плакать? Я все ждала и ждала, когда смогу зайти! – закричала Лия, а потом прыгнула на кровать и протиснулась между мной и уммой.
Я засмеялась и вытерла слезы.
– Да, мы закончили, клянусь.
И я заключила сестру в медвежьи объятия и улыбнулась умме. Уже очень давно я не чувствовала такой легкости. Но чего-то не хватало.
Мне нужно было поговорить еще с одним человеком.
Я положила руки Лие на плечи:
– Ты меня ненавидишь? За то, что мы переехали? Ты ведь не просила этого, а теперь мы живем в Корее, и…
Лия рассмеялась и убрала мои руки.
– Унни. Я в порядке.
– Серьезно, Лия. Я знаю, что жизнь у нас… не самая легкая. – Я припомнила девчонок, которые грубо с ней обращались.
И у меня снова слезы на глаза навернулись, но Лия легонько меня оттолкнула:
– Хватит плакать! Ты обещала!
Я проглотила всхлип и засмеялась:
– Я не плачу!
– Знаешь, Рейчел, для старшей сестры ты иногда слишком уж глупая, – усмехнулась Лия. – Ты думаешь, меня волнуют те девчонки из школы? Ты ведь моя сестра. Твои мечты – это мои мечты. А это самое важное. – Она склонила голову к умме и хитро улыбнулась. – К тому же скоро DB будут набирать учениц, а мне уже тринадцать. Самое время для того, чтобы начать занятия k-pop. И тогда Рейчел будет не единственной звездой в семье!
Я раскрыла рот и увидела, как побледнела умма. А потом у нее зазвонил телефон, и она потянулась к нему, не сводя взгляда с младшей дочери. А та ничего и не заметила, вернувшись к чтению k-pop-сплетен на мобильном.
Умма легонько ткнула меня в бок:
– Это Юджин. Говорит, никак не может до тебя дозвониться.
И я поняла, что со вчерашнего вечера не включала телефон.
А когда включила, на меня тут же выпрыгнуло несколько пропущенных звонков от Юджин и куча сообщений в мессенджере.
Приходи в офис DB как можно скорее! Нам нужно увиде ться!
Двадцать шесть
Юджин ждала меня в холле: едва завидев, она тут же заключила меня в объятия.
– Рейчел! Я обо всем узнала.
– Обо всем? – Мое сердце чуть не выпрыгнуло из горла.
Неужели совсем обо всем, даже о Джейсоне? Господи, надеюсь, что нет.
Она сделала шаг назад, ее глаза метали молнии.
– У Джейсона теперь сольная карьера, а DB использовали вас с Миной, чтобы его прорекламировать. – Юджин приподняла брови и внимательно на меня посмотрела. – А что? Я должна знать что-то еще?
Я замотала головой, внутренне выдыхая.
– Нет, вовсе нет.
Она скосила на меня подозрительный взгляд, но потом смягчилась.
– Послушай, Рейчел, я и понятия не имела, что DB все это планировали. Если бы я знала, то попыталась бы их остановить. – Она сжала губы, словно едва могла себя сдержать. – Прости, что не смогла тебя защитить.
Неужели Юджин считала себя виноватой? Я даже не думала, что она могла как-то быть в этом замешана. Уж кому и надо извиняться, так точно не ей.
– Прошу, не надо, – ответила я. – Ты все время поддерживала меня, с самого начала! И с учетом всего… я в порядке.
Что ж, я соврала, но не до конца.
– Правда? – Юджин посмотрела на меня еще внимательнее. – Ты уверена, что ничего не хочешь мне рассказать?
Она слишком хорошо меня знала. На мгновение я представила, как было бы здорово поделиться с ней всей этой историей с Джейсоном. Рассказать обо всем хоть кому-то. Никаких больше секретов. Никакой лжи. Но потом я представила ее разочарованное лицо и улыбнулась:
– Правда. Не беспокойся.
Она вздохнула:
– Мне всегда есть о чем беспокоиться.
Неподалеку от нас две ученицы-второгодки вышли из кафетерия, оживленно беседуя:
– Слышала про Акари?
– Да, поверить не могу! Из всех девушек в DB, и вдруг она…
Остального я не услышала – их голоса затихли вдали.
Я повернулась к Юджин:
– Ты слышала? Что случилось у Акари?
– А ты не знаешь? – Юджин вскинула брови.
Я непонимающе уставилась на нее, и она закусила губу. Словно заранее извинялась за то, что мне сейчас скажет.
– Акари перешла к другому лейблу. Она больше не работает с DB.
У меня внутри что-то оборвалось.
– Что?
Нет. Это неправда. Я бы знала. Ведь так?
Но… мы с Акари давно не общались, откуда бы я могла об этом узнать? Она ведь присылала мне вчера сообщение, прямо перед тем, как все пошло наперекосяк. И я ее проигнорила.
Снова.
Я схватила телефон и написала ей сообщение, но оно не доставилось. Я позвонила ей, попробовала даже «Фейстайм», но номер ее был недоступен.
Акари исчезла.
– Пошли. – Юджин аккуратно взяла меня под локоть и потащила по коридору. – Сегодня день приема новеньких. Я знаю, тебе не до того, но хоть отвлечешься.
Я на автопилоте прошла за ней в зал. В голове было пусто.
Юджин подвела меня к сцене, где уже выстроились старшие ученики: новички будут склонять перед ними головы. Перед всеми, кроме Акари.
Внутри все похолодело. Она должна была быть здесь. Поверить не могу, что она ушла.
Со сцены раздалось едкое:
– Гляньте, кто к нам пришел.
Ынджи окинула меня уничтожающим взглядом и надула пузырь из арбузной жвачки.
– Мы думали, ты умерла от стыда. – Лиззи прищурилась, наблюдая за тем, как я иду в начало очереди.
– Да ладно тебе, принцесса. – Мина сверкнула зубами, загораживая мне проход. Если статья и задела ее за живое, то она этого не показывала. – Тебе пора бы уже знать свое место.
