Однако эта кооперация ограничена аппетитом обоих кумовьев: кто из двоих, групер или мурена, первым схватит добычу, тот ее целиком и сожрет. Усилия эти двое делят пополам, а вознаграждение присваивает кто-то один.
Когда на Средиземном море приближаешься к скалам, иногда замечаешь, что разнообразные виды рыб неподвижно висят в воде вертикально, странно похлопывая плавниками. Мне понадобилось несколько дней, чтобы набраться терпения, увидеть всю сцену целиком и в конце концов понять, в чем дело: оказалось, рыбы стоят в очереди к пункту санобработки и ждут встречи с чистильщиком – зеленушкой. Эта маленькая рыбка черного цвета с фиолетовым отливом освобождает их от паразитов, отмершей кожи и остатков трапез, чем и кормится. Вертикальная поза перед подводными камнями означает, что рыба хочет, чтобы ее почистили; плавники, поднятые при появлении зеленушки, разрешают той подплыть и выполнить свою работу даже на жизненно важных и таких чувствительных частях рыбьего тела, как жабры. “Пункт санобработки” – место встречи разных рыб, нечто вроде салона красоты. Сюда приходят, ничего не опасаясь: в этой релакс-зоне даже самые крупные хищники не нападают ни на чистильщика, ни на своих обычных жертв. Перед скалой чистильщика зачастую выстраиваются длинные очереди.
Различные виды рыб-чистильщиков живут в разных регионах планеты, а губаны-чистильщики из тропиков даже используют продуманные маркетинговые стратегии. Они умеют отличать завсегдатаев от новых клиентов, которых до сих пор не видели. Для повышения лояльности клиентуры они при наличии очереди пропускают первыми новичков, а также тех, кого уже давно не чистили. Так они увеличивают число постоянных клиентов. Некоторым представителям сферы обслуживания стоило бы поучиться.
Однако, как и во всех профессиях, в этой индустрии тоже орудуют мошенники. В рифах на западе Индийского океана сложные процессы эволюции научили мимикрирующую морскую собачку притворяться губаном-чистильщиком. У собачки такое же синее туловище с черными полосками, что и у настоящего губана. Но чистка рыб не входит в ее планы, совсем наоборот: мошенница вырывает куски кожи и плавников у своих незадачливых клиентов, чем и питается. В регионах, где свирепствует мимикрирующая собачка, рыбы с большим недоверием относятся к чистильщикам, которым приходится делать им еще более выгодные коммерческие предложения.
Морская среда – гигантское сообщество, которое по многообразию и сложности ни в чем не уступает нашим городам. Совсем не похожие друг на друга животные сосуществуют в нем, и у каждого своя роль. При этом выживание вида напрямую зависит от помощи других членов морского братства.
Кораллы, зачастую являющиеся главными архитекторами этих альянсов, лучше всех олицетворяют такую взаимопомощь. Сам коралл – плод тесного сотрудничества животных, растений и камней. Каждая ветка коралла состоит из множества отдельных мелких существ – полипов, которые похожи на крохотных морских анемонов и живут все вместе. Их окаменевшие скелеты образуют известняк коралла, являющийся источником белого песка тропиков. Эти крошечные стрекающие питаются тремя странными способами. Они могут собирать своими маленькими щупальцами планктон, или пожирать полипов с соседних кораллов, набрасывая на них желудок, или применять свою излюбленную, более миролюбивую технологию – огородничество. Коралловый полип выращивает внутри собственного тела огород из микроскопических одноклеточных симбиотических водорослей зооксантелл. Взамен за жилье с хорошим освещением, способствующим фотосинтезу, и еду – содержащие азот отходы в качестве удобрений – водоросли поставляют полипу кислород и пищу. В результате симбиоз между растением и животным обеспечивает рост коралловых рифов.
Однако коралловые симбиотические союзы этим не ограничиваются. Сегодня биологи моря находятся на пороге открытия многочисленных синкретичных типов жизненно необходимого сотрудничества кораллов с разнообразными организмами. Коралл обладает приобретенным иммунитетом против заболеваний: он может защитить себя от инфекций, с которыми уже имел дело, и к ним он более устойчив. Однако у полипа нет антител, он лишен иммунной системы, оберегающей людей. На данный момент специалисты поддерживают гипотезу, согласно которой способность кораллов сопротивляться инфекциям обеспечивается использованием имеющихся в их распоряжении пробиотиков. Приверженцы этой теории утверждают, что иммунная память кораллов сохраняется популяцией разнообразных бактерий, живущих в полипе, как кишечная микрофлора внутри нашего организма. Эти бактерии существуют в симбиозе с полипом и отвечают за его защиту от внешних возбудителей заболеваний. Предполагается, что они “помнят” последних, вследствие чего более эффективно отражают их атаки.
В апреле 2019 года геномные и микроскопические исследования привели к открытию еще одного рода обитателей коралловых полипов, прежде неизвестных: коралликоидов. Роль этих организмов пока не изучена, но уже вызывает серьезные вопросы. Они присутствуют в гастральной полости полипов у семидесяти процентов видов кораллов и входят в семейство апикомплексов, или споровиков, объединяющее главным образом опасных паразитов, в том числе ответственных за малярию и токсоплазмозы. Но в отличие от своих родственников-паразитов, коралликоиды, похоже, живут с кораллами в добром согласии и обладают генами, необходимыми для производства хлорофилла, хотя и не осуществляют фотосинтез. Предполагается, что в эволюционной системе они находятся на полпути между растениями и паразитами. Эта пока скрытая от исследователей сторона жизни коралла – новое таинственное сожительство разных существ, очередное проявление дружбы или объединения усилий. Дружбы, видимой лишь под микроскопом и глубоко спрятанной в механизме жизнедеятельности моря.
Коралловый полип – вовсе не изолированное существо: он неотделим от других микроскопических видов, живущих в нем и составляющих с ним единое целое. Именно благодаря этому союзу в море возводятся самые невероятные города, видимые из космоса: коралловые острова и Большой Барьерный риф, где другие живые организмы, от маленьких креветок до громадных акул, создают, в свою очередь, собственные сложные сообщества.
У нас нет ни щупальцев, ни известняковых экзоскелетов, но так ли сильно мы отличаемся от кораллов? Мы тоже живем внутри сложных социумов, каждое звено которых – ничто без остальных. Наши цивилизации, наши города основаны на фундаментальных принципах взаимопомощи, о которых мы склонны забывать в эпоху, когда индивидуализм возведен в ранг идеала. Тем не менее само наше тело, как и тела многих животных, похоже на организм кораллов: мы даем в нем приют огромным кланам микроскопических живых организмов, которые не являются Homo sapiens, однако же их судьба прочно связана с нашей. Мы заполнены бактериями с ног до головы, и эти бактерии абсолютно необходимы для нашей жизни. Предположительно, наше тело содержит в 3–10 раз больше чужих клеток, чем собственно человеческих. Осознав это, невозможно не задуматься над вопросами нашей идентичности. Человеческое существо – это большое сообщество, причем не только на клеточном уровне. Разве сами наши мысли и язык не представляют собой экосистему, полную понятий и слов, пришедших из иных краев? Все эти выражения, позаимствованные у других людей, идеи, которыми с нами когда-то поделились и которые с тех пор живут в нас… Чужие истории сосуществуют в симбиозе с нашими собственными. В нашей идентичности, как в огромном коралловом рифе, бок о бок соседствуют и сливаются воедино слова и жизни других людей…
