Конечно, кризисы смысла, недостаток серотонина и апатию нельзя просто смыть ботоксом. Но когда удается разорвать бесконечный цикл между размышлениями в лобной доле мозга и бороздками на лбу, очевидно, это уже маленькая победа. Мысль о том, что наши мысли зависят исключительно от других мыслей, неправильна. Ощущение следует за формой. А теперь прекратите морщить лоб, это вредно!
Второй чудесный наркотик, «Виагра», тоже стал случайной находкой. Вещество «силденафил» тестировали в качестве сердечно-сосудистого препарата – предполагалось, что оно должно расширять коронарные артерии. И оно действительно делало это. Но не только. Один врач заметил, что испытуемые мужчины делали то, чего никто и никогда не делал: они воровали таблетки! Здесь, определенно, был какой-то секрет, и теперь мы его знаем. Ни одному человеку не приходило в голову унести из клиники пригоршню средства для снижения холестерина, но в случае с силденафилом мужчины ничего не имели против его побочного эффекта, напротив, каждый был рад, что не попал в плацебо-группу.
Так в 1998 году силденафил пришел на рынок под торговой маркой «Виагра» и за короткое время обрел всемирный успех. Этот препарат расслабляет мышцы, которые блокируют кровоснабжение пещеристого тела. Таким образом, он не повышает либидо, а уменьшает гидравлическую блокировку, которая может иметь телесные и душевные причины. Конечно, без желания ничего не получится, но теперь мужчина может положиться на то, что его тело подыграет ему. Прежде всего, пещеристое тело. «Виагра» воплотила мечту многих мужчин, и сегодня в известности уступает, пожалуй, только аспирину. Однако даже если нам нужен только побочный эффект силденафила, он все равно действует на сердце. На сегодняшний день регистрируется много случаев летального исхода среди мужчин с больным сердцем, переборщивших с подкреплением своей мужественности. Говорят, женщины тоже используют «Виагру» – благодаря ей срезанные цветы дольше остаются свежими и стоят прямо. Без шуток.
Кроме того, «Виагра» – это настоящая радость для носорогов. Раньше на них охотились, потому что их рога считались хорошим средством для повышения потенции. Теперь они могут расслабиться, ведь «Виагра» работает намного лучше, чем порошок из рога носорога, который, на самом деле, не имеет фармакологического эффекта, а только психологический.
Рог – это те же волосы или ногти, только более массивный. Убитые носороги могли бы остаться в живых, если бы в мире было немного меньше магии и немного больше биохимии: «Мужчины, если вам нужен порошок из рога носорога, просто пожуйте свои ногти – в них содержится все то же самое!»
Моя любимая история на тему пластических операций.
Одна женщина думала, что ее невезение связано с формой носа, и потому решила выпрямить его. Во время наркоза произошло непредвиденное. У нее случилась клиническая смерть, она встретила Бога и начала ныть: «Ну почему я должна умирать! Мне ведь еще только двадцать!»
Бог сказал: «Я думал, для тебя важна только внешняя красота. А так как она все равно не бывает вечной, я решил избавить тебя от старости!»
«Нет, я так не думала. Пожалуйста, дай мне пожить еще немного!»
«Хорошо. Смерть придет нескоро. Ты получишь еще пятьдесят лет!»
Все это время врачи реанимировали женщину, и она пришла в себя. Живая. Подумала: супер, теперь-то уж точно имеет смысл прооперироваться. Она влезла в долги и сделала весь пакет операций: лицо, уши, живот, ноги, ягодицы. Через три недели она вышла из клиники, перебинтованная, как мумия, начала переходить дорогу, и – оп – ее сбил грузовик.
Попав на небеса, она снова начала ворчать: «Ну, Бог, ты же сказал, что я проживу еще пятьдесят лет!» Бог долго смотрел на нее и, наконец, сказал: «Прости, я тебя не узнал!»
Во всем ли виновата психика?
Можно было бы много сэкономить на логопедах, если по закону убрать из языка все ыпяие
[18] буквы.
Краткая суть психоанализа такова: «Если у человека поехала крыша, причина в его матери».
Или я передергиваю? В свое время я работал ассистентом врача в сфере детской психосоматики, и среди наших пациентов был один мальчик, чья история до сих пор заставляет меня размышлять о смысле и бессмысленности психотерапевтического лечения. Я знаю, что единичный случай не годится для обобщений. И все же, мальчишка в возрасте восьми лет был передан в нашу университетскую клинику с энурезом. Амбулаторная терапия в его случае не возымела успеха. Его годами лечил психотерапевт, и сначала, по всем правилам классической поведенческой терапии, ему прописали штаны со звонком. Когда такие штаны становятся мокрыми, раздается сигнал, и ребенок просыпается. Принцип напоминает собаку Павлова, которая реагировала на звон колокольчика выделением слюны. Оказывается, это работает и в другом направлении, и трем детям из четырех такой метод действительно помогает. Но не этому мальчику. Он никак не желал сохнуть, и потому на следующем этапе с ним стал работать терапевт. Они решали главную задачу психологии подсознательного. Как я узнал со слов мальчика, раз в неделю с ним разговаривали, играли, выстраивали отношения внутри семьи и наблюдали за динамикой. Эксперт сказал о перенапряженной матери, а мальчика охарактеризовал как сдержанного, мало вовлеченного в общение, с легкой депрессией. Но многочисленные сеансы ничего не изменили в симптоматике: моча днем и ночью выливалась в штаны или на кровать.
Мне он показался жизнерадостным мальчишкой, который после всей этой эпопеи взирал на меня с надеждой. Что я, абсолютный новичок в своей профессии, мог сделать для него? Лишь то, чему меня учили: я очень тщательно обследовал тело маленького пациента и свел информацию воедино. Мне бросились в глаза многочисленные рубцы в нижней части его живота. Но имели ли они отношение к его душе? Совсем другой свет на «вытесненное» пролил запрошенный отчет о родах: мальчик родился с пороками мочевого пузыря и мочеточника и уже на первом году жизни перенес много операций. Как объяснил мне оперировавший его хирург, ситуация была сложной, поэтому он не смог полностью восстановить полноценное функционирование мочевого пузыря, находящегося в сложной согласованности со сфинктерами и нервами. Короче говоря: все эти годы у мальчика не было никакой психической проблемы, проблема была в его теле. Он мочился в штаны не от страха, у него попросту было физиологически обусловленное недержание. Как эти важнейшие сведения могли затеряться в пути через кабинеты и учреждения, мне выяснить не удалось. К сожалению, сегодня редко можно найти врача, который десятилетиями наблюдает всю семью и должным образом знает ситуацию. Так что часто каждый видит только то, что может или хочет видеть, – или то, за что получает чеки. Мать, конечно, была перегружена, я списывал это на ее сложности с немецким языком, отсутствие медицинских знаний и обременительную для всех матерей ситуацию с хронически больным ребенком.
Мы организовали для мальчика хирургическую экспертизу в нашем отделении. Сейчас, когда он подрос, его снова можно было прооперировать. Родителей и самого мальчика подробно проконсультировали по этому поводу. К сожалению, я тогда поменял отделение и не могу сказать, что с ним было дальше, – надеюсь, что теперь он уверенный в себе молодой юноша, которому не нужны ни психотерапевты, ни хирурги.
