– Я вас больше не задерживаю, – произнес Басилов, откровенно ставя точку в нашем общении.
Ультиматум прозвучал и не такой уж ужасный. Свой кусок успели ухватить. Остается вежливо попрощаться и отбыть.
Эпилог
Дом был темен, ни в одном окне не горела лампочка, и даже отсвет от телевизора отсутствовал. Охрану вчера сняли. Одна живая душа внутри все же имелась, в чем убедился моментально, да и радио включено и бубнит.
– Война банд продолжается! – вещал возбужденный голос диктора. – Вчера – как минимум четыре серьезнейших происшествия с убитыми. Причем количество погибших…
Я не стал проверять, изменились ли условия на входе. Сразу сломал амулет, не касаясь, и внимательно осмотрел дверь с порогом. Вряд ли молнией шибанет, однако не удивили бы обрез или граната на растяжке.
– Характерно, что на этот раз отстрел проведен исключительно чисто. Раненых нет, одни покойники, и никто посторонний не пострадал.
Сразу пресс не остановить, как бы ни хотелось. Однако это еще вчера запланированные трупы. Больше не будет, ну, в той степени, насколько это зависит от Лео. Он про Басилова и его предложение все понял.
– Можно сказать, преступления ювелирно выполнены, если учитывать количество стражей правопорядка на улицах.
Не пытаясь зажечь свет, прошел в комнату. Ну да. Сидит здесь. На удивление легко считываются эмоции. Какая-то странная смесь тоски, обреченности и удовлетворения.
– Но это, в общем, и неудивительно. Если некоронованный глава группировки так называемых Артемовских Леопольд Данилов умудряется из-за решетки руководить своим сомнительным бизнесом удачнее, чем вся наша жандармерия и прокуратура, вместе взятые…
– Я знала, что ты непременно придешь.
– Что я вам сделал, Алевтина Васильевна? Вы же сами хотели нас свести. Я не напрашивался. Нет, я понимаю, когда теща недолюбливает зятя и плюет ему в борщ. При ваших способностях не удивился бы и поносу, но такое?
– Наш гость – прославившаяся в последнее время интереснейшими репортажами Алла Каменева! – вскричало радио. – Она взяла интервью у господина Данилова после его освобождения и может поделиться последними известиями о дальнейших планах человека, сумевшего и тюрьму на бунт поднять.
Я с раздражением дернул шнур, практически вырывая, чтоб заткнулось. Еще не хватает слушать мною же подготовленное интервью. Три часа обсуждения ситуации с Лео и сдача всех дел и так в печенках сидят. Мне его авансы ни к чему. Не желаю быть ни правой рукой, ни головой. А должок за ним есть, и крупный.
– Неправильно задаешь вопрос, мой мальчик, – сказала она спокойно. – Да ты садись, в ногах правды нет.
– Не понял, – усевшись и подумав, спросил озадаченно. – Что значит неправильный вопрос?
– В этом и состоит твоя проблема. Не что ты мне сделал, а зачем я это сделала, вот что нужно искать.
– И зачем? Поделитесь мудростью.
– Не ерничай, – слегка поморщилась ведьма. Света уличных фонарей было достаточно, чтоб видеть в полумраке.
– Раз уж начали говорить – продолжайте.
– А если не стану? – с насмешкой в голосе поинтересовалась она. – Сумеешь заставить? Нет. Ну да бог с тобой. – Она свободно произносила это не в первый раз, при этом ничуть не тая свои ведьминские занятия. – Не заставлю страдать от любопытства. Выскажусь.
Ага, самой же и охота. Надоело в себе держать.
– Я ведьма в девятнадцатом поколении! В девятнадцатом! Не чета вашему семейству скороспелок. Вы жадные и глупые, противопоставляющие себя обществу и не понимающие, к чему ведет такое поведение. Последнюю ведьму Европы казнили в тысяча семьсот восемьдесят втором году в Швейцарии. Ее звали Анна Гёльди. Это был поклеп. Хозяин избавился от служанки, имеющей с ним связь и начавшей строить дальние планы по части замужества. Но среди моих прабабок, а я помню всех, начиная с самой первой в Германии, были сожженные, убитые тупым мужичьем и зарезанные просвещенными дворянами. Я помню не рассказы, я знаю, как это было. Все хранится здесь. – Она положила руку на лоб. – Конечно, не жизнь по минутам, хотя, постаравшись, могла бы прокрутить многое. Самые яркие и важные воспоминания из прошлого. Плохие и хорошие.
Наследственная память? Ни о чем таком Катя не говорила, тем не менее я поверил бабке сразу и без колебаний.
– Екатерина – ведьма следующего поколения, получившая очень много при рождении. Не зря двадцать один – это три семерки. Тройка – три фазы Луны, три времени: прошлое – настоящее – будущее. Это рождение – жизнь – смерть, небо – земля – потусторонний мир.
Вот нумерологии мне только не хватает.
– Семерка – священное число. Это с давних времен идет, не зря говорят, что Рим стоит на семи холмах. А еще это число Аполлона. И легенда о седьмой дочери или сыне не на пустом месте появилась!
Я не настолько образован и фольклор с мифологией особо не изучал. Вот уж не думал, что бабуля из понаехавших. Или она никуда не перебиралась? В Польше было достаточно немцев еще в Средневековье, а потом разделили землю, и они России достались вместе с тамошними жителями.
– Есть определенные ритуалы, связанные с рождением и взрослением. Что-то совершается сразу, другое – со временем. Кое-что требует правильного подхода. Девушка становится женщиной, возлегая с мужчиной. Очень многое зависит от того, как это произошло. После насилия ее умения уйдут в одну область, если для развлечения – в другую. Лишить девственности по любви – это прекрасно и даст огромный толчок способностям.
– То-то меня поразило, что в шестидесятые, во время сексуальной революции, еще существует девица, не спавшая с парнями, – не выдержал я. – Наверняка ведь следили за нравственностью.
– Да, – совершенно спокойно подтвердила бабка. – Стерегла. Для ее же пользы. И не говори, что не понравилось. Вам, мужикам, такое медом по сердцу. Мол, это я у нее самый первый! Всех опередил! А у самого, может, сотня баб была. Скажешь, не так?
– Так. Но мне как-то все равно было, первый или нет. Ничуть бы не обиделся. Давно не в Средневековье живем и простыни со следами брачной ночи на ворота не вешаем.
– Да плюнуть и растереть мне на людские обычаи. Мне нужно было иное, и я это получила! На пользу Екатерине, что б она ни думала в тот момент. Свела с кем надо и получила результат.
– Как про скотину! – опять не удержался я. – На случку пригнать быка к телке.
– Как у людей! Испокон веков родители выбирали сыну или дочке пару. Они частенько и виделись пару раз под присмотром. Особенно когда речь шла об аристократах. А наш род по древности Романовых уж точно переплюнул. И не их одних. И, в отличие от разных монархов, среди наших сумасшедших или с гнилой кровью сроду не было. Мы, старое поколение, об этом заботились. А любовь… Она всегда уходит. Всегда. У некоторых остается привычка или держат дети, но никто не способен любить вечно, что бы там ни произносили в церкви. Рано или поздно начинают смотреть и сравнивать. Мужики просто наглее, и это сильно бьет по женскому самолюбию. Вот и не нужно до этого доводить. Самый лучший начинает гнуть под себя жену, не размышляя о ее чувствах. Поэтому, уж извини, приходится избавляться от них. Потом она может гулять сколько угодно, но привязываться уже не станет. Обожглась. Лучше, конечно, когда ведьма уже брюхата.
