Я поворачиваюсь к Йенни. Она сидит, обхватив себя руками. Глядит на меня. Улыбается. И я улыбаюсь ей в ответ. Сердце едва не выпрыгивает у меня из груди.
Когда я впустила ее в дом, у меня в голове словно что-то щелкнуло и все встало на свои места. Но в то же время я не понимаю. Решительно не понимаю.
Она сидит у меня на диване, улыбается мне, а я вижу у нее во рту два остреньких клыка, и тотчас же понимаю, кто передо мной.
На плите начинает булькать кастрюля. Вода закипела.
Я выключаю конфорку, кладу в каждую из двух керамических кружек по пакетику «Эрл Грей» и заливаю кипятком. Оборачиваюсь и вижу, что она сидит и внимательно смотрит на стену перед собой. Разглядывает все эти фотографии.
– Интересуешься убийствами? – спрашивает она меня.
Мои руки мелко дрожат, когда я иду к дивану. Горячий чай бултыхается туда-сюда, грозя выплеснуться наружу. Посреди комнаты я останавливаюсь и поворачиваюсь к стене, на которую она смотрит.
– Да. Я же говорила, что я… криминальный репортер.
Опять вранье. А что, если она насквозь видит мою ложь?
Я гляжу на фотографию на стене. Не на ту, с Каролиной и ее подругами, а ту, где запечатлена маленькая девочка и ее мама. Маленькая девочка с косичками, которые были у нее десять лет назад. Маленькая девочка, которую узнала Рози. И которую она же видела играющей с Каролиной и компанией.
Маленькая девочка с большими клыками во рту.
И следом я перевожу взгляд на другой снимок. Который я повесила на стену перед тем, как мы с Рози отправились в бар.
Фотография мамы Йенни. Жены Людвига Аксена, Лены. Я сделала ее тайком, когда они с Йенни готовили завтрак. И на шее Лены виднеется темное пятно. Родимое пятно, как я тогда подумала.
Но теперь-то я понимаю. Это вовсе не родимое пятно.
Это след от сведенной татуировки.
Татуировки в виде большого скорпиона.
– Садись, – говорит Йенни.
Ее голос внезапно обретает твердость. В нем нет уже страха, который звучал, когда она стояла на пороге моего домика. Только решимость.
Я делаю, как она говорит. Присаживаюсь на диван рядом с ней, как можно дальше от края, и протягиваю ей кружку.
– Ты дрожишь, – говорит она. – Тебе холодно?
Я качаю головой. Сглатываю слюну во рту. Пытаюсь заговорить, но слова выходят только по частям:
– Н-н-е-т-т… я п-п-росто п-п-ромокла п-п-о-д-д-д-д-ождем…
Она смотрит на меня не мигая. Эта молоденькая девушка с темными, кудрявыми волосами. Которые наверняка выглядели рыжими, когда Пол увидел ее стоящей и разговаривающей с Бенжамином в тот праздничный вечер. Потому что они стояли под разноцветными фонариками.
Она улыбается.
– Ты боишься меня, Силла?
– Что? С чего мне тебя бояться?
Я пытаюсь выглядеть беззаботной, но у меня даже губы дрожат.
– Потому что ты догадалась. Верно?
– О чем ты говоришь?
– Ты догадалась. Я вижу это по твоей стене со снимками.
Она кивает на фотографии.
Я не в состоянии ответить. Не в состоянии говорить.
– Хочешь, я расскажу тебе? – спрашивает она спокойным голосом. – Хочешь?
Не считая звука ее голоса, стук дождя по крыше – единственный звук, который я сейчас слышу. Мои мысли устремляются вскачь. Рози, вернись. Вернись и постучись снова. Пожалуйста. Прости, что я не впустила тебя.
– Я расскажу тебе, что они сделали со мной, идет?
Немного чая выплескивается из моей кружки, горячая жидкость течет по руке, обжигает кожу. Я поднимаю голову. И натыкаюсь на ее взгляд.
– Расскажи, – говорю я.
Ты можешь рассказать, Янна.
Глава тридцать пятая
Десять лет назад
Лес внезапно расступился, и они оказались на месте. Возле большого отверстия шахты.
Янна с изумлением глядит по сторонам. Она еще ни разу в жизни не видела ничего похожего. Это нечто совершенно потрясающее. Даже в голове не укладывается. И в то же время здесь красиво. Каменные стены уходят ввысь, поблескивая в сумерках черным. А рядом с ней стоят ее новые подруги в своих праздничных летних платьицах: Каролина, Ина, Эбба и Юсефина. И пусть даже Янне страшно, она все равно счастлива. Счастлива, что оказалась здесь с ними. Переживает вместе с ними приключение. Это так здорово, необычно, захватывающе. Словно целый новый мир вдруг открылся перед Янной.
– Правда же здорово? – спрашивает Каролина.
Янна кивает.
– Слушайте, – шепчет Ина.
Все девочки замолкают. Даже Ина. Летний ветерок шелестит между камней, словно чье-то свистящее дыхание. Каролина улыбается.
– Слышишь? – спрашивает она Янну.
– Нет, а что я должна услышать?
– Старик-шахтер. Временами можно услышать, как он дышит. Ночью. Неужели не слышишь?
Янна качает головой. Нет никакого старика-шахтера, думает она. Нет никаких призраков. Они просто дурачатся.
– Идем, нам сюда.
Юсефина кивком головы показывает на несколько лачуг чуть в стороне, рядом с отверстием глубокой шахты. Лачуги совсем маленькие, просто крошечные, похожие на кукольные домики. Словно приклеенные, они расположились одна за другой на краю высокого обрыва.
– Что это там за дома?
Янна с подозрением глядит на ветхие постройки. Ведь там внутри уже не живут люди, верно? А если живут, то разве они не разозлятся, что их разбудили?
– Здесь раньше жили шахтеры, – говорит Каролина. – Папа мне рассказывал.
Они подходят ближе и внезапно оказываются стоящими прямо перед одной из хибар. Янне не нравится это место. Это уже не так увлекательно. Не так здорово. А что, если там внутри кто-то есть? Что, если дверь сейчас неожиданно распахнется и некто выскочит наружу и пустится за ними в погоню?
– Ты должна войти, – говорит Каролина.
До Янны сначала даже не доходит, что Каролина обращается к ней. А потом она вдруг замечает, что все девочки смотрят на нее.
Янна наморщивает лоб.
– Чего?
– Ты должна войти туда и посмотреть. Там внутри очень здорово. Словно настоящий дом. Пусть даже и маленький.
Янна чешет в затылке.
– Ну…
– Ну давай же, – подбадривает Ина. – Иди. Мы уже все бывали там раньше. Это очень круто!
Янна сглатывает. Делает шаг к двери. Поворачивается и смотрит на возбужденную девчачью компанию. Ее новые друзья.
– Но… там ведь никого нет внутри?
