– Боже мой.
– Ага. А ты ведь из Стокгольма, верно?
Я киваю.
– И наверняка думала, что сменила шум большого города на тихую жизнь в глуши?
Я снова киваю.
– Представь себе, я тоже так когда-то думала. А потом поняла, что именно здесь, в глуши, и происходят по-настоящему дикие вещи.
Рози театрально подмигивает мне, после чего берет меня за локоток и ведет по направлению к собравшимся на причале людям.
– Куда это мы? – спрашиваю я.
– К полиции.
Я останавливаюсь как вкопанная.
– К полиции?!
– Ну да, ты же сама сказала, что видела ее. Ну, в смысле, Каролину. Сегодня ночью. Выходит, ты свидетель и должна дать показания.
– Да, но… я не знаю… что я должна говор…
– АДАМ!
Крик Рози заставил меня подпрыгнуть на месте. Чуть дальше на причале, деревянным полукругом опоясывающем покачивающиеся на воде лодки и яхты, я увидела молодого человека, который обернулся и замахал нам рукой. Когда мы подошли ближе, я увидела, что он одет в темно-синий костюм. Сшитый точно по фигуре. На носу круглые очки от солнца. Если это полиция, то парень не слишком-то похож на полицейского. Скорее на человека, который много чего знает о последней осенней коллекции от «Армани». На ногах у незнакомца были коричневые кожаные туфли, а под пиджаком – рубашка столь же ослепительной белизны, что и барашки на волнах, которые катились в гавань. Рядом с ним стояла женщина лет сорока с длинными волосами, собранными в хвост. Вот она как раз выглядела так, как будто работает в полиции.
– Адам, это Силла, – обратилась Рози к парню. – Она только что сюда переехала. Купила садовый участок рядом с моим. Ну, ты знаешь, тот, с зеленым домиком.
– Знаю. Очень приятно познакомиться, Силла. Меня зовут Адам Энгстрём. Я инспектор полиции муниципального округа Нака.
И он протянул мне руку. На ощупь она оказалась горячей. Не потной, а именно горячей. Я улыбнулась и кивнула в ответ.
– А это моя коллега.
Он повернулся к стоящей рядом с ним женщине, и она тоже пожала мне руку.
– Привет, я Тилли, сотрудник полиции.
– Очень приятно.
Тилли отошла в сторону, чтобы переговорить с кем-то из жителей острова, а Рози наклонилась к Адаму.
– Видишь ли, Силла хочет поговорить с тобой.
– Понимаю. Ужасно приятно было с вами познакомиться, Силла. Надеюсь, вам здесь понравится. Но сейчас я немного занят, мама.
Я наморщиваю лоб. Мама? Я перевожу взгляд на Рози, которой, судя по всему, абсолютно плевать на то, что сказал Адам.
– На самом деле у нас есть важная информация, – заговорщическим тоном сообщает она.
– Мама, я ужасно благодарен тебе за твое неизменное участие, но должен попросить тебя…
– Силла видела ее.
Адам замолкает, и его взгляд перемещается с Рози на меня.
– Видели?
– Да, – киваю я. – Видела.
– Кого?
– Каролину.
Глава шестая
Мы сидим у Рози в саду. Он куда более ухожен, чем мой. Заборчик выкрашен в желтый цвет, и по деревянным планкам карабкаются красные розы и фиолетовые цветы, которые я даже не знаю, как называются. Стройными рядами выстроились кусты томатов. Прежде чем усесться за круглый плетеный столик, Рози сообщила мне, что прямо сейчас у нее на участке растет двадцать сортов томатов. Двадцать! Я-то думала, что есть обычные помидоры и помидорки черри. А их, оказывается, существует тысячи сортов. Рози призналась мне, что мечтает однажды поехать в томатное турне по Италии и посетить тамошние плантации.
На столике кофейник в соломенной оплетке, несколько чашек и поднос с пшеничными булочками, обсыпанными маком (из Буллхольменской пекарни), а еще мисочка с творожным сыром и банка ежевичного джема. Позавтракать я еще не успела, поэтому с благодарностью беру булочку, разрезаю ее пополам хлебным ножом и принимаюсь намазывать сыром и джемом.
– Очень признателен вам за то, что нашли время поговорить со мной, – произносит сидящий напротив меня Адам.
Я улыбаюсь ему и жадно откусываю кусок от бутерброда. Боже, как вкусно!
После того как мы с Рози заявились на пристань и я рассказала, что видела Каролину этой ночью, было решено, что через полчасика он заглянет к своей маме на участок. Вполне достаточно времени для того, чтобы Рози успела сварить кофе и собрать на стол.
Должна сказать, что я была немало удивлена тем, что эти двое – мать и сын. Во всяком случае, по своей манере одеваться они больше смахивали на людей, выросших в двух совершенно разных мирах. Сынок как будто выпал из какого-нибудь рекламного ролика с Джорджем Клуни, матушка же выглядела так, словно ее подобрали на распродаже «Гудрун Шоден»
[4]. Но стоило немного послушать их разговор, как можно было уловить похожую скрипучесть в голосе. И заметить одинаково большие, с любопытством глядящие на мир глаза.
– И так, мама упомянула, что вы только что переехали? – спрашивает Адам.
– Да, точно, – говорю я. – Только вчера сюда приехала.
– Вчера? Ясно. Сожалею, что Буллхольмен не сумел предложить вам ничего лучше. Чужая смерть – плохое начало… Потому что обычно здесь очень спокойно.
– Ну, как сказать, – фыркает Рози за его спиной.
– Я говорю в общем, мама. И кстати, не могла бы ты быть столь любезна и оставить нас ненадолго, чтобы мы могли спокойно поговорить?
Рози обиженно поджала губы.
– Разумеется. Ведь я всего-навсего сдала тебе с рук на руки ценного свидетеля. И приготовила завтрак. А теперь только мешаюсь под ногами.
Она взяла со стола чашку кофе и с обиженным видом поплелась к домику. Адам улыбнулся.
– Вы должны ее извинить. Моя мама лидер по БУЧВ.
– БУЧВ?
– Боязнь упустить что-то важное. Ну, вы, наверное, знаете, это когда человек постоянно боится не оказаться в нужном месте в нужное время.
– Ага. Понимаю. Но если честно, сама я предпочла бы оказаться в стороне от случившегося.
Адам повел головой.
– Понимаю. Смерть никогда не бывает приятной.
– И все-таки вы регулярно сталкиваетесь с ней?
– Гм-м. Должно быть, плохой попался консультант по трудоустройству в школе. Надо было делать ставку на создание мобильных приложений. По крайней мере, сколотил бы себе состояние.
Я засмеялась и глотнула кофе. Полицейский с чувством юмора. Я-то думала, что полицейские только и делают, что попивают в одиночку виски у темной барной стойки, а при виде свежего трупа смачно тянут: «Фу-ты, черт». Но Адам совершенно не вписывался в этот образ. И к тому же на нем костюм. Я-то думала, что полицейские всегда носят форму.
