«У тебя изменился голос, – говорит он. – Как будто ты полон сил или что-то в этом роде».
«Забавно, – говорю я. – Сила – это слово, которое в последнее время было в центре внимания».
«Когда я говорю с тобой, – отвечает он, – кажется, будто ты ее излучаешь».
Я бы не стал заходить так далеко, но это хорошая мысль. Мысль, за которую стоит держаться.
«Это все еще трудно, друг. Просто жить день за днем».
«Хм, – говорит он и на мгновение замолкает. – Если бы ты был таким, как сейчас, и она взвалила все это на тебя, что бы ты сделал?»
Мне даже думать не надо.
«Я бы сказал ей, что заслуживаю лучшего, и нам вместе нужно с этим разобраться. Потому что мы все еще любим друг друга. И обязаны этой любви многим, что имеем. Но если бы она не захотела, я бы ее отпустил. С любовью. Я удивительный человек, но ее выбор – это ее дело. Не мое».
Теперь моя очередь молчать.
«По-моему, это звучит сильно», – говорит он.
«Я чувствую себя так, словно меня ударили по голове, – признаюсь я. – Но ирония в том, что мои головные боли прошли. Я активно забочусь о своем здоровье, делаю все возможное и довольно быстро иду на поправку. Я чувствую это всем телом».
«Это и значит – любить себя», – говорит он.
Я кладу трубку и смотрю на проезжающие машины. Да, я люблю себя. Да, я начинаю чувствовать свою силу. И все это очень приятно. Но в этом есть оттенок грусти. Я скучаю по тому, как она расслаблялась в моих объятиях. Я скучаю по тем простым моментам любви к ней. И ее любви ко мне.
Я позволил утрате омыть меня.
Позволять себе чувствовать – это тоже любить себя.
Потом я пошел в спортзал и выложился полностью.
LXIII
Я просыпаюсь с мыслью: «Интересно, что хорошего я испытаю сегодня?»
Она возникает из ниоткуда. Просто мягкое осознание того, что именно такой становится для меня жизнь.
LXIV
То, что меня по-настоящему мучает, – так это то, что я этого не предвидел. Может быть, она мне говорила, а я не слушал. Или у нее просто выбило пробки. Или, может быть, это действительно появилось из ниоткуда и росло с каждым днем. Что бы это ни было, оно случилось, и вот он я, смотрю в окно на залив очередным утром.
Серые облака двигаются быстро, вода почти голубовато-зеленая. Мачты пришвартованных парусных яхт тяжело раскачиваются на ветру. Я снова думаю о смерти, о величайшем прорыве. Той, приближение которой многие не видят. Но вот она, ясная как день, стоит передо мной, ожидая моего следующего вдоха.
Возможно, смерть – это величайший дар, который я имею в своей жизни. Каждый раз, когда я делаю шаг вперед, она делает шаг назад. Но я никогда не знаю, какой шаг по счету будет последним. Тем не менее, я живу так, как будто у меня есть мили, когда на самом деле у меня, возможно, остались только дюймы.
Мне не нужно, чтобы меня шлепали снова и снова, чтобы я очнулся. Я просто должен смотреть смерти в глаза и целеустремленно шагать вперед, зная, что следующего шага может и не быть. Если жить так, у меня не будет другого выбора, кроме как стать величайшим собой.
LXV
Я лежу на диване и слушаю выступление Уэйна Дайера на YouTube. Он был другом Шерил, и они часто вместе выступали на конференциях.
«Если вы то, о чем думаете, – говорит он, – тогда вам нужно быть очень осторожным в своих суждениях».
Мне нравится твердая убежденность в правоте, звучащая в его голосе.
«Если вы хотите привлечь замечательные вещи в вашу жизнь, но постоянно твердите о том, чего вам не хватает, то будете продолжать жить из недостатка, а не из изобилия».
Он определенно завладел моим вниманием.
«Я никогда не говорю о том, чего мне не хватает. Я обращаю свое внимание только на то, что намереваюсь создать».
Он только что разблокировал следующий уровень.
«Что бы вы ни хотели привлечь в свою жизнь, скажите себе: “Это уже на подходе”. Четыре слова. Просто вытатуируйте их на внутренней стороне ваших век».
Потом он говорит кое-что, во что я по уши влюбляюсь.
«Почему кто-то из нас научился говорить “с моим везением” имея в виду, что ничего не получится? Почему бы вам не вложить новый смысл в эту фразу и не сделать ее своей привычкой: “С моим везением это, вероятно, произойдет быстрее, чем обычно?” Когда вы начинаете менять способ мышления, то действуете в соответствии со своими мыслями. А значит, начинаете сотрудничать с судьбой».
Уэйн с блеском сформулировал то, как я себя чувствую в последнее время. Что жизнь работает ради моего блага. Точка два на карте Табриза.
После того как видео заканчивается, я чувствую, что, хотя спикер умер несколько лет назад, он разговаривал со мной напрямую. Вот в чем прелесть современной эпохи. Мудрость и карты других доступны нам. Жить ими – вот наш выбор.
LXVI
Я в ванной, готовлюсь ко сну. Смотрю на себя в зеркало и наклоняюсь ближе. Сильная любовь поднимается внутри. Ух ты, думаю я, глядя себе в глаза. Ух ты. Они такие красивые. Как и человек, который смотрит сквозь них. Как я мог об этом забыть?
Любовь к себе льется. Не нужно стараться, не нужно ничего повторять. Теперь она просто льется.
LXVII
И, как будто мой ум обладает жестоким чувством юмора, я откатываюсь назад на следующий день. Потеря разрывает меня на части. Я брожу, едва в состоянии держать себя в руках. Десять вдохов – это словно катить вверх по склону валуны. Но мне удается спросить себя, что бы сделал Скала? Он бы пошел на полноценную тренировку. Так я и поступаю. По крайней мере, я забочусь о своем теле. Спасибо, мистер Скала.
Я возвращаюсь в квартиру и медитирую. Ближе к моменту, когда музыка заканчивается, голос глубоко внутри меня говорит: «Ты справишься с этим». Мысль кажется верной. Что-то внутри меня расслабляется.
Если бы я был умным, то остановился бы на этом. Я бы постарался держаться как можно дольше. Я бы повторил десять вдохов. Вместо этого я звоню и оставляю ей сообщение.
«Это был тяжелый день, – говорю я, – и мне просто нужно было связаться с тобой».
Мой голос начинает дрожать.
«Я просто хочу… Я бы отдал все, чтобы вернуться домой – в наш дом – и чтобы ты была там, и я мог положить голову к тебе на сердце. И почувствовать себя дома».
Я клал голову ей на грудь, слушая стук ее сердца. Так в моем понимании выглядел дом. У меня такое чувство, будто его вырвали у меня из рук.
«Твое сердце, – говорю я, – мой дом».
И всхлипываю. Это не очень красиво.
«Момент слабости, – говорю я. – Момент слабости».
После этого я долго стою на одном месте. Я планировал пойти повидаться с другом, но что-то внутри меня говорит: «Нет, будь здесь. Почувствуй все, что поднимается изнутри. Сегодняшний вечер слишком важен».
